Несмотря на это, периодически и при Александре III Дворцовая полиция получала по оперативным каналам сведения о готовившихся террористических актах «на кухне». В феврале 1884 г. прошла информация о том, что Александра III «должны отравить на одном из балов, данных в частном доме. Вследствие такого сообщения во дворец великого князя явилась полиция, которая тщательно наблюдала в кухне и других комнатах, где изготавливалось угощение»
[182].
Иногда на Главной кухне Зимнего дворца вводились ограничения по продуктам. В августе 1848 г., во время эпидемии холеры, «за обедом, по особому повелению государя, не подавали ни стерлядей, ни трюфелей, ни мороженого – из предосторожности против холеры…»
[183].
Иногда на Главной кухне готовились диетические блюда. Особое, диетическое питание для членов императорской семьи назначалось только по рекомендации врачей. В 1835 г., по настоянию лейб-медиков, цесаревичу составили специальное меню для завтраков и обедов
[184]. Это было связано с тем, что наследника Александра Николаевича поднимали и кормили завтраком в 6 часов утра, а обедал он только в 16 часов. Медики сочли, что это слишком большой перерыв для «16-летнего желудка, имеющего питать юношу высокого роста». Поэтому наследника стали кормить еще в 11 часов вторым завтраком из двух блюд, приготовленных «обыкновенным простым способом».
Для жены Николая I, императрицы Александры Федоровны, в 1850-х гг. предусматривалось особое «диетное кушанье», обходившееся в 4 руб. 28 коп. сер. в день. Это были большие деньги. В чем заключалось диетическое питание, из источников неясно.
Несмотря на санитарный контроль, на императорских кухнях периодически происходили скандалы, становившиеся предметом расследования со стороны министра Императорского двора. Так, в 1847 г. на императорский стол подали форель «дурного качества»
[185]. Под «дурным качеством» имелось в виду то, что форель пахла тиной. Это вызвало сильное раздражение Николая I и вылилось в целое следственное дело.
Иногда кухонные скандалы приобретали политический характер, поскольку бросали тень на императорскую фамилию. Так, в 1861 г. имама Шамиля, два десятилетия ведшего войну против России, накормили в Красном Селе «дурно приготовленным обедом»
[186].
Поскольку «режимные» вопросы питания высочайших лиц тесно связаны с поставками продуктов ко двору, то каналы поставок пристально контролировались службами безопасности. Анализ архивных документов показывает, что круг поставщиков Императорского двора подбирался тщательно и был весьма стабилен. Утверждения некоторых авторов, что «большинство поставщиков продовольствия даже не подозревали, что у них закупают продукты для царского стола, осуществлялась ротация поставщиков»
[187], по меньшей мере не соответствует действительности.
Но надо признать, что по мере роста террористической угрозы первым лицам империи продукты питания для императорского стола старались производить либо непосредственно в придворных хозяйствах, либо закупать у многократно проверенных поставщиков Императорского двора. Например, свежие фрукты и виноград поступали из дворцовых Ропшинских оранжерей. Поставляли фрукты и купцы, например, Елисеевы. Молочные продукты доставлялись с собственных Елагиноостровской и Царскосельской молочных ферм.
При создании новых императорских резиденций они немедленно начинали обрастать собственным хозяйством, главной задачей которого было обеспечение императорской кухни собственными продуктами. Например, третий сын Александра II Владимир, будучи маленьким, на именины матери однажды подарил ей «корзину яиц, снесенных собственными его курами»
[188]. И такие «собственные куры», производившие «собственные яйца», были во всех императорских резиденциях.
Когда в 1860-х гг. императрица Мария Александровна начала регулярно посещать крымскую Ливадию, то, естественно, возник вопрос о продовольствии. Все понимали, что возить из Петербурга «свои» продукты за 2,5 тыс. верст немыслимо, поэтому продукты покупались на месте. Во время первого визита императрицы в Ливадию в 1861 г. молоко покупали у немецких колонистов. В последующие годы в Ливадии построили свою ферму, для которой купили 30 коров по 24 руб.
[189]. Кухонную посуду для Ливадии изготовили в Петербурге.
Если царская семья покидала Петербург, продукты все равно везли из столицы в вагонах-ледниках. Во время путешествия Александра III по финляндским шхерам в августе 1888 г. считалось нормальным передавать из Петербурга с фельдъегерем, который ехал к царю, «чайный хлеб, фрукты, цветы, молочных скоп с Царскосельской фермы»
[190]. Считалось обычным, когда гофмаршал князь В. С. Оболенский телеграфировал из финского г. Або полковнику Гернету: «Прислать с очередным фельдъегерем 200 бутылок
[191], 50 шт. апельсин и три окорока вареной ветчины»
[192]. Весовые характеристики этих «посылок» весьма значительны – 4422 кг, 573 кг и 4045 кг.
Дом Александра III в Лангинкоски (под Коткой, Финляндия) и кухня в нем
