Послан Демоном иль бурей
Занесен ты был сюда?
Не смирился ты доныне
В очарованной пустыне,
В доме, преданном кручине!
Раз ответь мне навсегда,
Есть ли там бальзам забвенья?
Ты скажи мне навсегда?
Ворон каркнул:
– Ворон мрачный и кровавый!
Птица ты иль дух лукавый,
О, ответь мне ради Неба,
Ради Страшного Суда:
Дух мой, скорбью изнывая,
Встретить там, в преддверье рая,
Ту, которая, блистая
Светом, унеслась туда?
То Ленора, – то святая, -
Унеслась она туда!
Ворон каркнул:
Ворон каркнул:
И сидит, не улетая,
Все немая, все немая
Птица там, над самой дверью,
Как сидела и тогда,
Устремив свой взор склоненный,
Словно демон полусонный,
И от лампы, там зажженной,
Тень отбросила сюда.
И мой дух средь этой тени
Ниспадающей сюда,
Не воспрянет никогда!…
В. Федоров 1923
По Э. Поэмы и стихотворения в переводах Вас. Федорова. М., 1923
ВОРОН
Как-то ночью одинокой
я задумался глубоко
Над томами черной магии,
забытой с давних пор.
Сон клонил,-я забывался…
Вдруг неясный звук раздался,
Словно кто-то постучался -
постучался в мой затвор…
"Это гость,-пробормотал я,-
постучался в мой затвор,
Запоздалый визитер…"
Ясно помню тот декабрьский
Лютый ветер, холод адский,
Эти тени – по паркету
черной бахромы узор,-
Как меня томило это,
как я с книгой ждал рассвета
В страшной скорби без просвета -
без просвета по Линор,
По утраченной недавно
светлой, ласковой Линор,
Невозвратной с этих пор.
Вдруг забилось неприятно
сердце в страхе под невнятный
Шорох шепотный пурпуровых
моих тяжелых штор;
Чтоб унять сердцебиенье,
сам с собою без смущенья
Говорил я, весь – волненье:
"То стучится в мой затвор,
Запоздалый гость,- смущенно
он стучится в мой затвор,
Этот поздний визитер".
Взяв себя немного в руки,
крикнул я в ответ на стуки:
"О, пожалуйста, простите,-
я сейчас сниму затвор!
Задремал я… рад… приятно…
но стучались вы невнятно,
Было даже непонятно -
непонятно: стук ли, вздор?…
А теперь я различаю -
это точно – стук, не вздор!…"
Дверь открыл: ночной простор.
Никого! В недоуменьи,
с новым страхом и в смущеньи
От неведомых предчувствий,
затаившийся, как вор,
Я смотрел, на все готовый,
в сумрак холода ночного,
И шепнул одно лишь слово,
слово-шепот, в ночь: "Линор"…
Это я сказал, но где-то
эхо вторило: "Линор"…
Тихий, жуткий разговор.
Я захлопнул дверь. Невольно
сердце сжалось острой болью.
Сел… и скоро вновь услышал
тот же звук: тор-тор… тор-тор…
"А-а,- сказал я: – так легка мне
вся загадка: стук недавний -
Дребезжанье старой ставни…
только ветер… мелочь… вздор…
Нет, никто там не стучался,-
Просто ставни… зимний вздор…
Мог бы знать и до сих пор".
Быстро встал,- окно открыл я.
Широко расставив крылья,
Крупный ворон – птица древняя -
в окно ко мне, в упор,
Вдруг вошел, неторопливо
всхохлил перья, и красивым
Плавным взлетом, горделиво,
– словно зная с давних пор,-
Пролетел, на бюст Паллады сел…
как будто с давних пор
Там сидел он, этот Ворон.
Сколько важности! Бравады!
Хохотал я до упаду:
"Ну, нежданный гость, привет вам!
Что ж, садитесь! Разговор
Я начну… Что много шума
натворил ты здесь, угрюмый
Ворон, полный древней думы? -
Ну, сказки -как бледный хор
Называл тебя – в Аиде
бестелесных духов хор?"
Ворон крикнул: "Nevermore".
Я вскочил от удивленья:
новое еще явленье! -
Никогда не приходилось
мне слыхать подобный вздор!
"Вы забавны, Ворон-птица,-
только как могло случиться
Языку вам обучиться
и салонный разговор
