* * *
Итак, у меня и моей команды появилось несколько эффективных стратегий для работы с дисрегуляцией стрессового ответа и ее исцеления: сон, поддержание психического здоровья, здоровые отношения, физическая активность и правильное питание. Не удивительно, что исследования Элизабет Блэкберн и Элиссы Эпель показали: все это также повышает уровень теломеразы (фермента, который помогает восстанавливать укороченные теломеры). Но, конечно, мне очень хотелось найти и другие средства. Поэтому я снова обратилась к литературе в поисках подходов к лечению, позволяющих снизить уровень кортизола, отрегулировать ГГНО, сбалансировать работу иммунной системы и улучшить познавательные функции. Исследования снова и снова обращали мое внимание на медитацию. Хотя многие считают, что медитации непременно связаны с яркими одеяниями и горными вершинами (или, на крайний случай, множеством кристаллов и зеленым соком), к счастью, такая тренировка ума в последнее время становится все более распространенной. Несмотря на то что тысячелетние религиозные традиции действительно лежат в основе техник, используемых в современной медитации, сегодня они неожиданно нашли поклонников среди представителей медицинского сообщества. Врачи разных специальностей, от кардиологов до онкологов, стали включать тренировки для ума в свои клинические программы.
Доктор Джон Замарра с коллегами внимательно наблюдал за группой взрослых пациентов из Нью-Йорка с ишемической болезнью сердца: исследователи хотели проверить, какой эффект (если таковой в принципе будет) возымеют медитации на состояние сердечно-сосудистой системы этих пациентов. Участников исследования случайным образом разделили на две группы, одна из которых проходила восьмимесячную программу медитации, а вторая попала в список ожидания. Все участники прошли тестирование на беговой дорожке в начале и в конце исследования. Результаты были удивительными: к концу исследования пациенты, попавшие в группу изучения медитации, могли заниматься на 12 % интенсивнее и на 15 % дольше, прежде чем начинали испытывать боль в груди. Что еще интереснее – в ходе тестирования тот момент, когда на ЭКГ появлялись изменения (означающие нагрузку на сердце), у группы, проходившей программу медитации, наступал на 18 % позже. В контрольной группе никаких изменений клинических параметров не наблюдалось. Ученые, проводившие аналогичное исследование влияния медитации на здоровье сердечно-сосудистой системы, обнаружили различия в толщине стенок артерий. Оказалось, что медитация связана с обращением сужения стенок артерий вспять – а это настоящее спасение для людей, страдающих от ишемической болезни сердца. В ходе еще одного исследования, участниками которого были пациенты с раком простаты и пациентки с раком груди, ученые обнаружили, что медитация снижает симптомы стресса, улучшает качество жизни и функционирование ГГНО. Кроме того, проводились исследования, показавшие, что медитация снижает уровень кортизола, улучшает качество сна и работу иммунной системы, снижает воспаление – все эти процессы очень важны для поддержания баланса наших биологических систем, позволяющих уменьшить воздействие токсичного стресса.
Чем больше публикаций я изучала, тем яснее для меня становилась общая картина. Если стресс может оказывать негативное влияние на работу организма на уровне базовой химии, то совершенно логичным было и позитивное воздействие успокаивающих практик на эти самые химические реакции. Если стресс активировал систему «бейся или беги» (то есть симпатическую нервную систему), то медитация активировала систему «отдыхай и переваривай» (парасимпатическую нервную систему). Парасимпатическая нервная система отвечает за снижение сердечного ритма и кровяного давления, то есть делает нечто прямо противоположное стрессовому ответу. Учитывая, как сильно стрессовый ответ влияет на нервную, гормональную и иммунную системы, достижение более спокойного и здорового состояния ума – хорошее начало для устранения последствий токсичного стресса.
В скором времени я решила воплотить знания из научных журналов в работе нашей клиники. Быстро стало понятно: одно дело читать о медитации, и совсем другое – найти подходящий способ убедить наших пациентов в ее эффективности. Я беспокоилась, что пациенты сочтут медитацию чем-то в духе развлечения для хиппи из района Хейт-Эшбери, но никак не занятием для жителей Бэйвью. Уж точно мне не хотелось, чтобы какая-нибудь дамочка с «просветленным» псевдонимом пришла в клинику и стала рассказывать моим маленьким подопечным, как «найти свой центр». Нужно было помочь нашим пациентам и их родителям обойти стороной сомнительные практики и представить им медитацию и идею осознанности так, чтобы они захотели попробовать это.
Как жительница Области залива
[18], где передовая наука соседствует с тонкими материями культуры, я была уверена: компромисс можно найти, это просто вопрос времени. И я действительно нашла то, что нужно, – впечатляющую организацию под названием проект «Осознанность в теле и мыслях»
[19]. Участники этого проекта работали над развитием осознанности посредством медитаций и йоги с детьми в колониях для несовершеннолетних – и демонстрировали вполне осязаемые результаты. Данные о том, сколько детей, оказывающихся в подобных заведениях, имеют НДО, убедили меня, что проект должен подойти и нам (в одном исследовании, которое вышло позже, были проанализированы истории более 60 тысяч молодых людей, попавших в систему отправления правосудия в отношении несовершеннолетних во Флориде; оказалось, что 97 % из них сталкивались по крайней мере с одной категорией НДО, а 52 % – с четырьмя и более). После встречи с Гэйбриелом Крэмом, исполнительным директором Проекта, и знакомства с его личной историей я еще больше утвердилась в намерении работать вместе.
Гэйбриел вырос в доме представителей верхних слоев среднего класса, посещал элитную частную школу в Сент-Луисе (штат Миссури), а затем поступил в Йельский университет, где изучал нейробиологию. Спустя несколько лет он начал ежедневно практиковать медитацию, понял, насколько далек был от себя настоящего, и бросил учебу. Затем, переживая период озлобленности, он связался с плохой компанией. Так как до этого Гэйбриел никогда не сталкивался со злонамеренными людьми, он был крайне доверчив. И вот однажды лидер группы предложил ему принять ЛСД и попытался заставить его кого-нибудь убить. Он дал Гэйбриелу нож и указал на жертву. Гэйбриел сделал несколько шагов и остановился. У него перед глазами возник образ его отца. Гэйбриел понял, что если сейчас сделает то, чего от него хотят, то уже никогда не сможет взглянуть отцу в глаза, ничего при этом не скрывая. Образ отца буквально остановил его. Случившееся стало поворотным пунктом в жизни Гэйбриела и открыло путь к исцелению. Позже, когда он вернулся к учебе, практики осознанности помогли ему сохранять связь с его ценностями и принципами.
На работу с проблемной молодежью его сподвигло осознание: не будь у него такого отца, стабильных и доверительных отношений с ним, он мог бы не найти в себе силы остановиться – и совершил бы немыслимое зло. Не каждый ребенок получал в детстве такую любовь, не у каждого была такая связь с родителями. Гэйбриел понял, какое злодеяние мог совершить сам, и потому ощутил сильное желание помочь тем, у кого не было рядом человека, чей образ так же послужил бы опорой в момент испытаний. Безопасные, стабильные отношения, а также базовые практики осознанности невероятно ему помогли – и он хотел этим поделиться.
