Кот одобряюще кивнул, и Ринтаро осторожно постучал в дверь. Потом он постучал снова, ещё и ещё раз, уже сильнее — никакого ответа. После девятой попытки Ринтаро нажал на ручку двери — и она отворилась со слабым скрипом, из комнаты хлынула громкая музыка.
Комната была небольшой. Возможно, она была достаточно просторна, но из-за общей захламлённости этого было не понять. Все стены закрывали громоздившиеся до потолка стопки книг и бумаг, так что свободного пространства оставалось крайне мало, и в глубине этого крохотного пространства стоял стол, тоже заваленный бумагами.
За столом, спиной к двери, сидел средних лет мужчина в белом халате. Он был небольшого росточка, но широкий в плечах и весьма упитанный. Мужчина увлечённо что-то делал, но от двери было плохо видно, что именно. Занимался он весьма непонятным делом: в левой руке у него была книга, в правой — металлические ножницы, которыми он кромсал страницы книги. Щёлк — и на пол сыплются кусочки бумаги, щёлк-щёлк — и книга постепенно исчезает. Картина просто немыслимая.
— Что здесь происходит? — потрясённо спросила Саё. Ринтаро не нашёл что ответить. Даже кот взирал на происходящее молча, без обычных своих прибауток.
Безумие ситуации усиливалось гремевшей на полную мощность музыкой Девятой симфонии.
Проигрыватель стоял на столе, причём это был не CD-плеер, а допотопная магнитола — радиоприёмник с кассетным магнитофоном. Ринтаро не сомневался в этом, потому что у деда была точно такая же, теперь таких уже не сыщешь. Внутри магнитофона крутилась кассета, это выглядело весьма архаично. Ринтаро дважды окликнул мужчину в белом халате — никакой реакции. Тогда он набрал в лёгкие воздуха и крикнул во весь голос, только тогда мужчина перестал стричь страницы и обернулся.
— О! Кто вы такие? И что вам нужно?
Голос у него оказался на удивление тонкий, визгливый. На лице красовались очки с толстыми линзами, а из-под распахнутого мятого белого халата торчал живот, поросший редкими седыми волосками. Голова была лысая, как бильярдный шар, в общем, вид омерзительный. Слово «учёный» звучит гордо, однако даже в белом халате директор выглядел кошмарно и никак не тянул на учёного.
— Извините за беспокойство… — начал Ринтаро.
— Нет-нет, не стоит извиняться, я вас даже и не заметил! — проорал обладатель халата, пытаясь перекричать громыхавшую музыку, потом повернулся на своём вращающемся стуле лицом к Ринтаро с компанией.
Ринтаро и Саё буквально оцепенели от ужаса при виде ножниц и растерзанной книги в руках мужчины.
— Мало кто сюда заглядывает… Извините, мне и усадить вас некуда… — Несмотря на громкую музыку, мужчину было отлично слышно. — Так что вам угодно?
— Мне говорили, что здесь режут книги… Вы…
— Что-что? — переспросил директор.
— Здесь режут книги, — повторил Ринтаро.
— Прошу меня простить, но ничего не могу разобрать. Вы можете говорить громче?
— Здесь режут книги!
Но тут кассетник издал дикий визг — и Девятая симфония резко оборвалась. Наступила леденящая кровь тишина.
Директор недовольно нахмурился, потом нехотя привстал со стула и потянулся к стоявшему на краю стола магнитофону.
— Вы… — попытался продолжить Ринтаро, но директор только рукой махнул.
— Что лента, что магнитофон — рухлядь. Вот иногда и заедает.
Бормоча что-то себе под нос, директор извлёк из магнитофона кассету. Старые кассетники часто зажевывают ленту, особенно если кассету слушать по много раз, но, похоже, для директора всё это было привычным делом. Он уверенно, без суеты подкрутил провисшую магнитную ленту, вставил кассету на место и нажал на кнопку воспроизведения. Через секунду комната огласилась громкими звуками Девятой симфонии.
— Прошу повторить ваш вопрос ещё раз.
Ринтаро удручённо закатил глаза.
— И не нужно строить такие гримасы. Музыка Бетховена — моя любимая, особенно Девятая симфония. Под неё замечательно работается, всё идёт как по маслу. Я имею в виду исследование.
— А что вы исследуете? — с подвохом спросил Ринтаро, однако директор явно обрадовался вопросу.
— Рад, что вы так интересуетесь, юноша, отличный вопрос! Тема моего исследования — повышение эффективности чтения.
— Ну точно, та самая тема… — прошептала Саё на ухо Ринтаро.
— И для того чтобы слышать только то, что нужно услышать, музыка Бетховена — самая подходящая. Так ведь? — добавил директор.
Может, оно и так… Но тут крылась какая-то загадка. Туманный смысл всё равно ускользал от Ринтаро. Дабы не потерять нить беседы, он робко уточнил:
— А что вы имеете в виду под повышением эффективности чтения?
— О-о-о! Всё очень просто! — радостно воскликнул директор, передвигая на столе ножницы. — Я исследую тему «Как научиться читать быстрее». В мире скопились горы книг. Но мы, люди, слишком заняты делами, и у нас не хватает времени, чтобы прочитать всё написанное. Однако, когда я завершу своё исследование, человек будет способен проглатывать книги десятками — за один день! И не только модные бестселлеры, но и очень сложную философскую прозу, даже эзотерическую литературу. Это станет гениальнейшим достижением в истории человечества!
— Что, десятки книг каждый день? — недоверчиво переспросил Ринтаро.
— Так это и есть скорочтение? — в свою очередь уточнила Саё.
Директор радостно закивал:
— Скорочтение — это очень важный метод. Но вам не поможет обычная техника скорочтения в текстах с незнакомой тематикой. Ну, например, она отлично работает при изучении котировок акций в газетах, однако любитель философии не может пользоваться ею, читая «Философию феноменологии» Эдмунда Гуссерля на японском языке. — Тут директор широко улыбнулся и приложил к губам толстый палец — мол, вот она, суть! — А поэтому я соединил старую технику скорочтения с принципиально новой!
— Ещё одна техника?
— Да. Техника краткого изложения.
Ринтаро и Саё озадаченно молчали.
В этот момент музыка стихла, потому что закончилась третья часть симфонии. Через мгновение зазвучала четвёртая часть, директор громко кричал, стараясь перекрыть оглушительный диссонанс духовых инструментов.
— Это техника синопсиса. Но лучше назвать это кратким изложением. Это самая суть сути. Люди, владеющие скорочтением, извлекают из текста основные мысли, но теперь благодаря моему методу они смогут читать ещё быстрее. Разумеется, при этом убираются термины и специальные слова, а также эмоционально окрашенные идиомы. Стиль утрачивает индивидуальность, текст становится обезличенным… Необходимо многократно «чистить» текст, чтобы в итоге осталась предельно простая и понятная суть. Такой способ сокращает время на прочтение одной книги до одной минуты. Ну вот, например…
