«Нет, – отвечаю я. – Просто у меня есть талант к этому».
Они тут же чинят проводку и пробуют снова. Машина отлично заводится.
Один из механиков начинает приплясывать. Другой называет это «чудом».
Слухи разносятся по всей округе, и вскоре все гаражные механики моего городка, а также нескольких соседних городков находят во мне специалиста, который может отремонтировать, казалось бы, самые безнадежные машины. Когда я прихожу помочь механикам, которые меня позвали, то эти ребята, повидавшие всякое и намного старше меня, всегда относятся ко мне с недоверием. «Что здесь делает этот пятнадцатилетний мальчик?» – удивляются они в один голос. Впрочем, когда моя работа выполнена, они начинают думать по-другому.
Итак, я не ушел от ответственности, а только получил еще большую. Мало того, что я лечил людей, я теперь стал доктором для машин.
Последней каплей становится момент, когда я понимаю, какую бурю эмоций вызывают у людей их автомобили. Зачастую они готовы вкладывать в хорошее состояние машины больше, чем в собственное здоровье. С тех пор машины не представляют для меня интереса.
Пытаюсь взбунтоваться. Я выступаю в рок-группе. Громкая музыка помогает заглушить голос Духа. Но ему все равно. Он терпеливо ждет, когда я смогу перебеситься, а потом комментирует здоровье людей вокруг.
Но мой дар никуда не исчезает. Все средства бессильны. Совершенно отчетливо я начинаю понимать, что Дух, мой дар и я сам связаны воедино, и мне не избежать предначертанного пути.
Первые свершения
К моменту, когда я становлюсь взрослым, с помощью Духа я завершаю мое обучение. Я умею бесконтактно диагностировать и обследовать тысячи людей и помогать сотням заодно.
Однажды я думаю: «Хорошо, мне дана эта власть. На меня возложена особая миссия. Я просто должен принять ее как должное – здесь и сейчас».
Потом я говорю себе: «Ведь это не может тянуться вечно. Я буду исполнять свои обязанности, но потом выйдет срок, меня освободят, и я заживу нормальной жизнью». Дух никогда не говорил ничего подобного, но мне хочется в это верить, иначе я не смогу жить дальше.
Перешагнув двадцатилетний рубеж, я начинаю всерьез относиться к тому, что Дух упорно называет моей судьбой. Я гостеприимно встречаю всех больных, которые просят меня о помощи, обнаруживаю истинные причины заболеваний, советую, как выздороветь.
И как бы я ни противился пережитому мной стрессу, это благодарная работа. У меня хорошее настроение, ведь я помогаю людям.
Мои способности так воодушевляют, что иногда в голову закрадывается мысль, что я всезнающ.
Приведу пример. Сосед просит за свою жену. У нее паралич ног. Она была у десятков врачей, но тщетно. Муж говорит ей: «Смотри-ка, похоже, что Энтони здорово разбирается в этом деле. У нас есть шанс».
Вверенная моей заботе, через год она снова встает на ноги.
Я стою на грядке и рву лук, когда сосед заходит ко мне. «Я просто хочу еще раз поблагодарить вас, Энтони, – говорит он. – Мы ездили по всей стране, были у лучших врачей, и они не смогли ничего сделать. Не важно как, но каким-то непостижимым образом вы смогли понять, что с ней не так и что ей нужно. Не знаю, как такое возможно. Ведь вы даже не врач».
Я смотрю на него. В моей руке зажаты луковицы. Я говорю: «Это потому, что я всегда прав. Я могу решить любую проблему, потому что никогда не ошибаюсь. Помните: я всегда прав и буду прав».
Затем я поворачиваюсь, делаю два шага вперед и наступаю на грабли. Они бьют меня по лицу с такой силой, что я валюсь с ног.
Я лежу на земле. Ко мне подбегает встревоженный сосед и стоит надо мной. Я нахожусь в полубессознательном состоянии и думаю, что он – мой хороший друг. «Дух?» – спрашиваю я.
Высочайший Дух отвечает: «Я всегда прав. Ты всегда ошибаешься. Запомни это. Я всегда прав. Ты всегда ошибаешься».
Всякий раз, когда я становлюсь слишком самоуверен, то вспоминаю этот эпизод. Он напоминает мне, что с помощью Духа я могу исцелять людей, и эти исцеления можно назвать чудесами, но я так и остался простым человеком, который может наломать дров, если слишком долго парит в своем гордом одиночестве.
Точка невозврата пройдена
Я – юноша. Дух считает, что я пережил переломный момент в моей жизни тогда, когда другие, с таким же даром, покончили с собой. Он уверен, что я уже смирился со своим даром и буду исцелять людей, пока жив.
Впрочем, надо сказать, что даже Высочайший Дух не может предвидеть всего, когда речь идет о свободной воле.
Поздняя осень. Я сижу одиноко у воды в час отлива, если не считать моей подруги, которая позже стала моей женой, и моей собаки по кличке Август (ее полное имя Августина).
Август живет у меня год, и я уже успел к ней привязаться. Она заменила мне старую собаку, верного друга нашей семьи, умершую в пятнадцать лет. Как и тот пес, Август необходима мне, чтобы не сойти с ума.
Мы сидим на берегу большого и глубокого залива. Вода ледяная, течение сильное.
Это наш последний день. Сегодня мы упакуем вещи и неохотно покинем этот мирный уединенный уголок.
Вдруг, без всякого предупреждения с ее стороны, моя собака прыгает в залив. Я чувствую, что она понимает мои мысли. Она как бы пытается сказать мне: «Давай не будем уезжать, останемся здесь и поиграем».
Но на свою беду, она оказывается во власти холода и течения. Ее сносит в море.
Мы стоим на берегу и что есть мочи зовем ее. Я кидаю камешки в воду, чтобы она вернулась – это наш условный сигнал: всякий раз, когда я бросал камешки в прибрежную воду, собака плыла назад. Но сегодня течение уносит ее все дальше и дальше от берега.
Август проплывает четыре метра. Я вижу, как она барахтается, пытаясь вернуться, но проигрывает битву за жизнь. Холод пронизывает ее до мозга костей, она перестает грести лапами… и идет прямо на дно.
Я срываю с себя куртку, ботинки, брюки и прыгаю в ледяную воду.
Я уже отплыл от берега на четыре метра, когда Высочайший Дух говорит мне: «Не плыви дальше, у тебя ничего не выйдет».
«Не важно! – кричу я. – Я не брошу Август. Я должен спасти мою собаку».
Я проплываю еще четыре метра, и беспощадный холод берет свое.
Мое тело немеет.
Дух говорит: «Получай, что хотел. Ты не можешь ни повернуть назад, ни проплыть вперед. Вот так вот».
«Неужели? Ты лишил меня нормальной, мирной жизни, я посвятил себя исцелению людей, и что я получаю взамен? Ты говоришь: “Вот так вот” и оставляешь нас умирать?»
Вся скрытая агрессия и весь гнев, которые я подавлял в себе с четырех лет, вырываются наружу. Я высказываю Духу все, что у меня накопилось за многие годы подавляемого внутреннего конфликта, вызываемого постоянными муками, которые я должен был принимать как «дар» – замкнутостью, слишком большими знаниями об окружающих людях, начиная с самого раннего возраста, и голосом, который говорил, как мне поступать с моей жизнью, и при этом не оставлял мне ни малейшего выбора.
