– Постойте. Отель же закрыт, заколочен, – сказала Элса.
– Внешний вид обманчив. Именно на это мы и рассчитываем, – сказал Джек. – Этот отель принадлежит нашему другу. Он только с виду заброшен. Мы не убираем доски, потому что… ну, какая разница. Вы проведете здесь только пару ночей. Жаль, что дольше нельзя.
– Мы в любом случае очень благодарны, – сказала Элса.
– Ваших друзей Дьюи отвезли в бывший зал собраний. Мы делаем что можем. Буря налетела так внезапно. Утром приедет еще помощь.
– От коммунистов?
– Я здесь больше никого не вижу, а вы?
В маленьком отеле пахло запустением, куревом и плесенью. Джек включил лампу.
Глаза Элсы постепенно привыкли к свету. Она увидела стойку регистрации, а за ней целую стену с латунными ключами.
Вслед за Джеком они поднялись на второй этаж, он открыл дверь в небольшую пыльную комнату. Широкая кровать под балдахином, пара тумбочек и еще одна закрытая дверь.
Джек пересек комнату и открыл ее.
– Ванная… – прошептала Элса.
– Есть горячая вода. По крайней мере, теплая.
Энт и Лореда взвизгнули и кинулись в ванную. Элса услышала, как они включили воду.
– Иди сюда, мама!
Джек посмотрел на Элсу и спросил:
– У вас есть другое имя, кроме «мамы»?
– Элса.
– Приятно познакомиться, Элса. Мне нужно возвращаться, надо еще многим помочь.
– Я поеду с вами.
– Не надо. Грейтесь. Побудьте с детьми.
– Это мои люди, Джек. Я тоже хочу им помочь.
Он не стал спорить.
– Встретимся внизу.
Элса вошла в ванную, дети прямо в одежде залезли вместе под душ и хохотали.
– Я поеду помогать Джеку и его друзьям, Лореда. А вы, ребята, поспите.
– Я с тобой! – воскликнула Лореда.
– Нет. Ты присмотри за Энтом. И вам нужно высохнуть и согреться. Прошу тебя. Не спорь со мной.
Элса поспешила на улицу. Перед отелем стояло уже несколько автомобилей с включенными фарами.
Волонтеры собрались полукругом вокруг Джека, явного лидера.
– Возвращаемся к лагерю у канавы, что у Саттер-роуд. Нужно спасти как можно больше людей. В зале собраний есть места, и в депо, и в амбарах на ярмарке.
Элса залезла в грузовик Джека. Они влились в поток мутного от дождя света фар. Джек достал из-под сиденья Элсы потрепанный и плотно чем-то набитый мешок и положил ей на колени:
– Наденьте.
Она открыла мешок дрожащими от холода пальцами, внутри лежали мужские штаны и фланелевая рубашка огромного размера.
– У меня есть чем подвязать штаны, – сказал Джек.
Он остановился на обочине возле разрушенного лагеря. Вымокшие люди, лишившиеся пристанища, брели по дороге, прижимая к себе вещи, которые удалось спасти.
В темноте Элса сняла мокрое платье и надела огромную фланелевую рубашку, потом штаны. Из лифа выпал дневник. Она и забыла, что спасла его. Элса кинула книжицу на сиденье грузовика, снова влезла в мокрые ботинки, сунула ноги в галоши и открыла дверь машины.
Джек подошел, сорвал с себя галстук и, просунув его сквозь петли штанов, крепко стянул на талии Элсы. Затем снял плащ и накинул на плечи Элсы.
Элса слишком замерзла, чтобы отказываться из вежливости. Она застегнула плащ.
– Спасибо.
Он взял ее за руку.
– Вода еще поднимается. Будьте осторожны.
Элса держала его за руку, пока они пробирались через холодную, грязную, поднимающуюся воду. Мимо проплывал всевозможный скарб. Она разглядела в темноте неподвижный грузовик с кучей мусора в кузове, прикрытом брезентом. И лицо.
– Сюда! – крикнула она Джеку, показывая на грузовик.
– Мы вам поможем! – проорал Джек.
Отяжелевший от воды брезент медленно приподнялся. Под ним пряталась тощая женщина с маленьким ребенком. Лица обоих посинели от холода.
– Позвольте помочь вам, – подался вперед Джек, протянул руку.
Женщина отодвинула брезент и выползла наружу, прижимая к себе ребенка. Элса подхватила ее почти невесомое тело; какая же она худая.
Волонтеры – их прибавилось – ждали у обочины с зонтами, и плащами, и одеялами, и горячим кофе.
– Спасибо, – пробормотала женщина.
Элса кивнула и вернулась к Джеку. Они снова побрели назад в лагерь.
Ветер хлестал в лицо, ледяная жижа хлюпала в башмаках Элсы.
Они искали выживших всю бесконечную, пропитанную влагой ночь. Вместе с другими волонтерами помогали людям выбраться из затопленного лагеря, перевозили в тепло, устраивали там, где были места.
К рассвету дождь утих, и в сером утреннем свете стало возможно оценить разрушения, нанесенные наводнением. Лагерь начисто смыло. Пожитки его обитателей плыли по воде. Рухнувшие палатки торчали бесформенными грудами. Повсюду картонные и жестяные листы, коробки, ведра, одеяла. Вода и грязь доходили застрявшим автомобилям до бамперов.
Элса смотрела на затопленное поле.
Люди, обитавшие тут, такие же, как она сама, потеряли все то немногое, что имели.
Джек подошел к Элсе и накинул одеяло ей на плечи.
– Вы на ногах не стоите.
Она убрала мокрые волосы с лица. Простое движение потребовало немалого усилия.
– Все в порядке.
Джек что-то произнес.
Она слышала его голос, но звуки растянулись и потеряли форму. Она начала повторять «Все в порядке», но эта ложь потерялась где-то по пути между ее мозгом и языком.
– Элса!
Она непонимающе смотрела на него.
Ох, надо же. Я падаю.
Элса очнулась в грузовике Джека, когда он остановился перед заколоченным отелем. Элса села, кружилась голова. Она машинально взяла дневник, лежавший на сиденье рядом с ней.
Теперь парковку заполняла толпа, здесь собрались пострадавшие от катастрофы. Волонтеры раздавали еду, и горячий кофе, и одежду жертвам наводнения, которые бродили точно оглушенные.
Элса вылезла из грузовика, пошатнулась.
Джек подхватил ее.
Она попыталась высвободиться.
– Мне нужно к детям…
– Они, наверное, еще спят. Я проверю, как у них дела, и скажу, где вы. А вы поспите. Я для вас оставил номер.
Спать. Звучит заманчиво, спору нет.
Джек помог ей подняться и провел в комнату рядом с той, где спали дети. В ванной включил воду и нетерпеливо ждал, пока она нагреется, потом отодвинул шторку. Элса невольно вздохнула.
