Глиняная подставка была абсолютно квадратной,
Прибор показывал, что горшок — абсолютно круглый.
При первых же движениях мехов в печи
Алый отблеск показал, что все было верно.
Я очистился сердцем и дрожал в священном трепете;
К середине ночи я взглянул на происходящее.
Оба компонента спокойно сосуществовали.
Их взаимоотношения были невероятными:
Они были сцеплены подобно мужу и жене,
Переплелись, словно драконы, кольцами.
Колокол звонит в Цзяньцзигуане,
Занимается рассвет над горой в сиреневом тумане.
Кажется, я не всю пыль смыл с моего сердца.
Этапы плавления смешались.
Маленький глоток эликсира означала бы вечную жизнь,
Малейшая неточность, и все мои старания напрасны3.
Конфуцианцы смогли приспособиться к требованиям современности. Официальной религией в Китае, религией, с которой порою соперничала идеология Конфуция, было поклонение божествам природы, небу и земле. Проводились ритуалы, во время которых император становился частью круговорота природы и сообщал своему народу о смене времени года, начале сева или уборке урожая. Эти ритуалы проводили конфуцианцы, поэтому для них было естественным принимать во внимание все, что связано с духовным миром человека. На практике же иногда казалось, что духи следуют принципам конфуцианской бюрократии: самые знаменитые истории рассказывают о том, что существовал внешний уровень «государственной» службы, где служащие небесной канцелярии получали повышение только в том случае, если контролировали происходящее на земле, и все шло в нужном русле. И Бо Цзюйи и Су Дупно приходилось общаться с духами. Так как Бо жил во времена более агрессивно настроенной династии, он выбрал более жесткую линию. Когда в 823 г. в страну пришла засуха, он занимал пост губернатора Ханчжоу. В связи с засухой он молился Черному Дракону Севера в следующих выражениях:
Мы просим тебя об услуге, ведь твоя божественность и власть зависят от нас. Существа, подобные тебе, не могут считаться божествами только по своему личному соизволению, только те, кто им поклоняется, делают их таковыми. Если в течение трех дней пойдет ливень, мы поверим в твои божественные силы, и дождь будет самим великим вознаграждением для почитающих тебя крестьян4.
Су Дунпо столкнулся с такой же проблемой однако старался «подкупить» духа. Когда обычные заклинания и обращения к духу дождя не помогли он попытался узнать, когда последний раз этот дух был благосклонен, и ему ответили, что с того момента, как император даровал ему звание виконта ни разу. Тогда Су провел исследование и узнал, что в период правления династии Тан этот дух носил титул герцога. Он написал императору послание с просьбой вернуть духу прежний титул, и еще до того, как пришел ответ, небо заволокли грозовые тучи.
Когда Су собирал у себя друзей, для того, чтобы вечер удался, он заготавливал все необходимые для этого составляющие — вино и чернила. Вот что нам стало известно о том, как он собирался пообедать с ученым-художником:
Два длинных стола были поставлены таким образом, чтобы они сидели друг к другу лицом. На столах лежали кисти, стояли чернила и лежало 300 листов бумаги, на краю стола стояли еда и вино. Когда Дун-пο увидел это, он от души посмеялся и сел за стол. После каждого глотка вина они брали чистый лист бумаги и писали стихи. Двое мальчиков-помощников все время наполняли чернильницы, но с трудом поспевали за писавшими. К вечеру вино закончилось, так же как и бумага. Затем каждый из них забрал написанное товарищем, и они попрощались. Позже они обнаружили, что никогда им еще не удавалось так хорошо поработать5.
В тот день целью их была каллиграфия. Но когда кто-либо брался за кисть, он сам не знал, о чем будет писать. Стих ли созревал в его голове, решал ли он просто заняться чистописанием, выражая себя через выведение кистью великолепных каллиграфических иероглифов, или же решал нарисовать картину, - все было возможно. Нет ничего удивительного в том, что одна и та же кисть служила для написания стихотворения, которое должно было быть красиво написанным, чтоб им можно было любоваться, для каллиграфии, где было необходимо описывать образы и ориентироваться в пространстве, что необходимо для изобразительного искусства, для написания картины легкими и твердыми мазками, что требует такого же спокойствия и дара импровизации, как и написание стихотворения.
Различные виды деятельности были альтернативными способами передачи одного и того же побуждения. Вот традиционный образец, где «безмолвное стихотворение» — картина:
У мастера Ли была фраза, которую он не захотел выразить словами,
Поэтому он взял светлые чернила и написал безмолвное стихотворение6.
Даже темы могут быть одинаковыми. Нижеследующий стих, которые называется «Рыбак», можно считать описанием по крайней мере дюжины картин. Этот стих написал великий ученый и писатель династии Сун — Оуян Сю, который был покровителем Су Дунпо: он принимал у него экзамены и первым открыл его талант:
Ветер относит нить его удочки,
В соломенной шляпе и накидке цвета травы
Рыбак не заметен среди высокого тростника
Сквозь густой весенний дождь тяжело что то разглядеть вдали,
И туман, поднимающийся от реки, скрывает холмы7.
Равнины, цветы, деревья и птицы стали самыми популярными и любимыми образами живописи времен династии Сун и последующих династий, почти вытеснив остальные темы. Го Си, один из самых выдающихся пейзажистов династии Сун и современник Су Дунпо, объяснял это бегством от повседневной жизни. Удобный аргумент следования религии даосов:
Для человека естественно уставать от толкотни и суеты общества, в котором он живет и естественно желание, которое не всегда и не всем удается осуществить, увидеть бессмертных среди облаков на небесах. В мирные времена при хорошем императоре, окруженному заботой и теплом родителей человеку было бы глупо углубляться в поиски самого себя, поскольку в этом случае у человека есть обязанности, которые он не может или просто не хочет оставлять без внимания... Но мечта об уединении в лесах, общении со святыми духами всегда жила в нас. По привычке мы не обращаем внимания на образы и звуки природы. Теперь есть возможность увидеть все это в работах великих мастеров живописи. Кто-то может представить, что он сидит на камнях у водопада, слушает крики обезьян и пение птиц или, сидя у себя в гостиной, глядит на сияющие горы и блестящую воду. Разве это не наслаждение? Вот почему пейзажи пользуются такой популярностью8.
Может показаться странным тот факт, что Го Си утверждает, будто художники могут изобразить любой узнаваемый пейзаж лишь глядя на причудливые вершины гор; на самом же деле, природа предоставляет огромный выбор одинаково фантастических картин. Поэтому уставший чиновник мог достать с полки свиток и позволить своей душе блуждать по ландшафтам, которые буквально развертывались перед ним вместе со свитком.
