– Извините, тяжёлая ночь… На самом деле, Оскар считает, что любой встречный сейчас может пытаться нас убить – или мстя за Дельгадо, или мстя за погибших «ножей», или желая выслужиться перед другими боссами, или просто – потому что ночь и иностранцы. В любом случае, как только слово разойдётся – а оно разойдётся быстро, на нас объявят охоту. Так что, пожалуй, да: вне Каракаса мы вне закона.
– А вызвать подкрепление? – спросил Кястас. – Или хотя бы такси?
Мигель покачал головой:
– Полицейские… Тоже не совсем надёжны, не подумайте плохо… Такси – можно было бы, но опять – риск велик. К тому же для этого пришлось бы возвращаться в посёлок. Вы, возможно, не заметили, но связь тут ловит только в самом центре, возле детского дома.
– Значит, идём лесом, – пожал плечами AWP и, поставив окончательную точку, с видимым облегчением захлопнул капот. – Сколько тут?
– Километров тридцать – тридцать пять…
Ромас взял у паневежцев сигарету, прикурил, сделал, замерев, две короткие ровные затяжки и профессионально угадав направление, развернулся и зашагал. Со спины в темноте он неотличимо походил на возвращающегося после приятной, но тяжелой ночи рыбака.
Четвёртая Четверть
Превращение Савла в Павла
– Ну и как будем играть? – глядя на неумолимо заполняющиеся трибуны, спросил Лиздейка. Толстый поморщился:
– Ты имеешь в виду: «Кем будем играть»? Кем бог послал…
Бог послал немногих. Бывшего своего служителя Андрюкенаса, перебрасывающего сейчас мяч Кишкису, Саулюса, который отрабатывал рядом с ним “крюки”. Единственным вышедшим на игру членом вчерашней спасительной операции был AWP, и он сейчас соревновался с Внуком в точности трёхочковых бросков. На скамейке за спинами Толстого и К-1 охал, прижимая лёд к распухшей скуле, Роматис. Лицо ему повредил Кость: вернувшись в отель после шести утра, капитан команды первым делом прошёл в номер к Римлянину, вытащил того из кровати – и втащил. На этом все контакты Кястаса с командой закончились. Не вдавались в подробности ночи и остальные вернувшиеся – устало покивали вылезшим из своих номеров на шум сокомандникам и разошлись по комнатам. На общем сборе через несколько часов появился только Мунтялис. Ромас держался дружелюбно, на вопросы о прошлой ночи отшучивался и в целом производил впечатление человека, находящегося в гармонии с миром и самим собой. И на тренировке, и сейчас во время разминки AWP бросал спокойно, по-хорошему расслабленно – и попадал. Что радовало, но не спасало: даже если Мунтялис сохранит свой настрой на игру и будет попадать вообще всё – кадровая проблема остаётся открытой. Игроков слишком мало. Играть ротацией в шесть человек на профессиональном турнире FIBA – это, мягко говоря, совсем не то, что играть «Стритбаскет-2000». И К-1 нагнетал.
– Нигерия, кстати, на два очка проиграла Венесуэле вчера, видел? Очень бы не хотелось теперь нам нигерийцам проигрывать…
– Почему? – Толстый прищурил один глаз, подсчитывая. – Мы вынесли Венесуэлу на двадцать, значит у нас больше десяти очков форы перед нигерийцами. Есть с чем работать…
Лиздейка вздохнул:
– Это да… Но я с Мигелем с утра разговаривал – он, кстати, тоже про ночь молчит, так вот, после того как мы вчера на последних секундах брали тайм-аут, венесуэльцы считают, что мы их не уважаем и сознательно хотим их слить.
– Какие тонкие и ранимые натуры… – хмыкнул Толстый, – И что ты предлагаешь?
– Не проигрывать…
Толстый демонстративно посмотрел на разминающихся на паркете игроков:
– Отличный план, детка! – перевёл взгляд на Каролиса и вдруг замер. Нервно почесал живот сквозь рубашку. Причмокнул. – Хорошо, давай не проигрывать. Раз так – иди, доделывай свои менеджерские дела, переодевайся в шестой номер и выходи на разогрев. Будешь у нас Микщисом.
– Шутишь?
Сам не уверенный Довидас, прислушиваясь к себе, снова почесался, выдирая края рубашки из брюк. Тщательно заправился. Покачал головой:
– Хотел бы… С одним запасным – выдохнемся по-любому, с двумя – хоть какой-то шанс есть. Нас в лицо никто не знает – должно прокатить. Я, простите, уже ни разу не атлет и слишком фактурный… – наглядно демонстрируя фактуру, Толстый старательно разгладил и без того натянутую рубашку. Теряя интерес к разговору с Лиздейкой, обратился к единственному оставшемуся на скамейке. – Артур, иди, разомнись уже, детка, мне реально плевать как ты себя чувствуешь – мне нужно чтобы ты играл.
Начали пятеркой из Ужа, Зайца, AWP, К-1 и Кокса; Внук и Римлянин остались на скамье. Пранаса Толстый оставил, чтобы игра не просела сразу же, после первой замены. А Римлянин… После того как на разминке Роматис упал, приземляясь после прыжка за подбором на пустом щите, Довидас уже не был так уверен, что ему нужно, чтобы тяжелый форвард играл.
Команду Довидас напутствовал так:
– Ладно, слушайте. На «четвёрке», – кивнул на К-1, – у нас сегодня дыра… И в целом, ротация – экспериментальная, так что мне нужна ваша поддержка, детки. Будем играть в продвинутый баскетбол – без чётких позиций, с ориентацией на лёгкие броски. Нападение не усложняем, пусть силы на защиту остаются. Есть возможность бежать в отрыв – бежим, нет – идём спокойно, один-два размена, вывод на слабого защитника, очки. Я такое в НБА видел…
Не давая игрокам вступить в дискуссию, Каритис протянул руку в круг. Остальным пришлось молча присоединиться:
– За спортивную дисциплину, ура-ура-ура! И да поможет нам Дони Нельсон
46!..
Вбрасывание выиграли нигерийцы. Мяч попал в руки играющего в НБА нападающего Нигерии, тот пробежал через всю площадку, вертушкой обошёл Лиздейку и вколотил сверху. Два – ноль. Лидер нигерийцев явно вышел настроенным побеждать: вернувшись в защиту, заблокировал бросок со средней от Зайца, снова пронёсся, расшатал на ведении оставшегося против него AWP и, когда после резкого финта с ложным уходом влево, защитник упал, пробежал под кольцо и снова вложил сверху. А потом забрал подбор в защите – на этот раз промазал Уж с трёхочковой дуги – и сам влепил три. Ноль – семь, НБА выигрывает.
– Джаз – отстой! – крикнул со скамьи Толстый. – Тайм-аут!
– С тактикой «слабых защитников» сложновато будет, – Сообщил тренеру, утираясь полотенцем, Кишкис. – Они все… Чёрные…
Уж хмыкнул:
– А ты, Андрей, в сборной Нигерии эскимосов встретить ожидал? Искра не в цвете кожи, а в глазах и страсти… Довидас, при чём тут джаз, он же не из Юты
47, кажется?
– Он в Новом Орлеане играет, а это – столица мирового джаза, – подал голос Внук. – А Толстый, оказывается, фанат НБА… Довка, выпусти меня, я им покажу, почему польский хип-хоп – лучший в мире!
