Смех Ноя стихает. Он подходит, останавливается возле меня.
– Снег не закончится…
Я смотрю ему в глаза. Похлопав по моему предплечью, парень договаривает:
– …до апреля.
После этого Ной следует за братом к холодильнику, чтобы достать пиво.
Глава 16
Тирнан
На моем балконе уже восемь сантиметров снега. Метель бушует, огромные белые хлопья падают на землю так густо – не понять даже, что сейчас ночь. Глядя во двор через раздвижные двери, едва слышно смеюсь. В доме тихо, парни уже давно разошлись по своим комнатам, а мне не спится. Хочется любоваться этой красотой.
По какой-то причине я словно в рай попала, несмотря на сетования Ноя об отлучении от цивилизации на следующие шесть месяцев. Здесь у меня есть все, что нужно.
Джейк заставил нас позаботиться о лошадях перед сном, но я все равно переживаю, каково им там в амбаре. Снег не тает – значит, земля такая же холодная, как и воздух.
Развернувшись, дрожу, сжимаю скрещенные на груди руки в кулаки. Пора надевать кальсоны, которые недавно купила, только я не люблю спать в штанах. Укутанная в одеяло, забираюсь в постель, решив остаться в своих шелковых шортах и оксфордской рубашке. Однако, заметив что-то у изножья кровати, останавливаюсь. Протягиваю руку и поднимаю ремень, подаренный Калебом. Я бросила его сюда, когда вернулась в комнату вечером.
Удерживая один конец, скольжу по кожаной ленте пальцами, полностью растягиваю, чтобы увидеть витиеватые узоры.
А он своего рода художник, да? Представляю, как парень работал над этим ремнем, вероятно, в мансарде или одном из помещений амбара, пока не исследованных мной. Там, где его никто не потревожит. Или, может, в своей спальне.
Какая у него комната вообще? Я до сих пор не осмелилась туда подняться. Однажды дядя попросил меня разложить постиранные вещи, но одежды Калеба среди них не оказалось, поэтому даже тогда я не получила повода наведаться в его спальню, в отличие от спальни Ноя.
Глажу большим пальцем «ловец снов».
О чем он думал, вырезая все это? Должно быть, обо мне.
Калеб потратил время на эту работу. Немало времени.
Я разглядываю отверстия, рассеянно подхожу к зеркалу «в пол», продеваю конец ремня в пряжку и резко затягиваю его вокруг своего запястья, чувствуя, как прохладный материал сжимает кожу.
Возникает ощущение, будто к горлу подступает рвота, и в то же время в животе порхают бабочки. Моя грудь вздымается и опадает из-за частого поверхностного дыхания.
Я смотрю в зеркало.
Ремень облегает мое запястье наподобие наручника, свободная часть свисает вниз. Перестаю дышать. В воображении всплывает образ: Калеб хватает его, привязывает к своей кровати над головой какой-то девушки, дергает, отчего ее тело содрогается.
Испускаю стон.
Господи. Качая головой, снимаю аксессуар и швыряю обратно в сторону кровати. Я недостаточно взрослая для такого. И… у меня два запястья, а он подарил только один ремень. Милая попытка внушить мне страх, Ной.
Снова задрожав, перевожу взгляд к камину. Дрова закончились. Отлично.
Бросаю одеяло на кровать, выскакиваю в коридор и бегу вниз по лестнице. Черт, в мастерскую не пойду, слишком холодно.
В камине гостиной до сих пор потрескивает огонь, и я торопливо направляюсь к сложенным возле него дровам. Не удержавшись, разворачиваюсь и слегка наклоняюсь, чтобы согреть задние поверхности бедер. Руки тоже тяну к огню, шевелю пальцами, наслаждаясь теплом.
Подняв голову, замечаю Калеба, сидящего в кожаном кресле менее чем в метре от меня. Он наблюдает за мной. На его коленях лежит дробовик, пальцы держат горлышко пивной бутылки.
Я выпрямляюсь; волоски на моем теле встают дыбом.
– Все нормально?
Парень слегка сутулится, его длинные ноги согнуты в коленях под прямым углом, огонь бликует на обнаженной груди.
– Я знаю, что ты меня понимаешь. Знаю, что можешь кивать. Или обмениваться записками. Почему ты не хочешь общаться со мной?
Из-за отблесков пламени его глаза буквально сияют. Калеб продолжает пристально смотреть, и я хмурюсь.
Он ведет себя как животное. Лишь ест, спит и…
Дверь мастерской открывается, потом закрывается. Отрываю взгляд от Калеба и вижу Ноя, вошедшего в комнату. Он тоже с ружьем.
– И тебе не спится? – спрашивает парень, проверяя замки на входной двери.
– Замерзла, – отвечаю я. – Пришла за дровами.
Почему они не спят? И вооружены? Мне казалось, мы в безопасности.
– Посмотришь фильм с нами? – предлагает он.
– Вы же говорили, что сюда никто не сможет добраться.
Ной плюхается на диван, положив оружие на подлокотник.
– Не сможет.
– Тогда почему вы охраняете дом?
– Предосторожность.
– Для чего? – настаиваю я, почти забавляясь. – Вы действительно планируете стрелять в офицеров полиции, если они придут?
Он качает головой.
– Не в них.
Бросаю взгляд на Калеба, который, глядя на огонь, делает глоток пива, после чего опять смотрю на Ноя.
Он, похоже, замечает озадаченное выражение на моем лице, потому что быстро поясняет:
– Холкомб с дружками в курсе, что зимой они нам здесь не страшны, – подмечает парень, – но и… мы не страшны тем, кто остался в городе. – Подхватив бутылку с кофейного столика, он откручивает крышку, бросает ее около лампы. – Окажись снег недостаточно плотным, с него станется устроить нам засаду и попытаться увезти тебя до того, как мы проснемся, а утром лишимся возможности последовать за тобой в такую погоду.
Значит…
Окидываю братьев взглядом.
– Вы меня охраняете?
В ответ Ной притворно улыбается.
Они бодрствуют в час ночи, вооружены и стоят на страже ради меня?
– Ахххххх – воркую я, наигранно всхлипнув и приложив ладонь к сердцу.
– Заткнись, – ворчит он.
Тихо засмеявшись, иду в кухню, достаю пиво из холодильника.
– Ну а что случится потом? – интересуюсь, сев по-турецки на диван рядом с Ноем. – Когда растает снег, у Калеба будут проблемы?
В сегодняшнем инциденте виноваты местные, однако, если бы я не пришла в бар, уверена, ничего бы не произошло.
– Ты не виновата, – уверяет парень и включает пультом телевизор. – Они не просто так тебя искали.
– Почему?
Он глубоко вздыхает.
– Потому что некоторым мало своей доли. Они хотят получить все.
