Оба фактора я обычно ненавижу, но, возможно, на сей раз Джейк ошибся. Может, приятное несемейное мероприятие вдали от пика – именно то, что мне нужно, чтобы отвлечься.
Практически не сомневаюсь, что три самых красивых парня в городе живут со мной под одной крышей, но мы ведь едем в Гент, не так ли? Совершенно новый ассортимент красавчиков, как сказал бы Ной.
– Что такое экспромт-гонка?
Джейк мельком смотрит на меня, пробираясь сквозь толпу, и сворачивает к поляне слева.
Передо мной возвышаются два зеленых холма. Солнце медленно клонится к закату, от дыма костров режет в глазах. Петарды, вероятно, оставшиеся после празднования Дня независимости четвертого июля, взрываются вдали. Сделав вдох, ощущаю аромат барбекю.
– Хорошая возможность наладить полезные связи, – отвечает он. – Сезон близится к завершению. На таких мероприятиях гонщики, поставщики и спонсоры просто собираются вместе, чтобы напоследок хорошенько потренироваться и подзаработать.
Пикап подскакивает на кочках. Джейк наконец-то нажимает на тормоз и паркуется.
– А я что буду здесь делать? – спрашиваю у него.
– Не высовывать задницу из нашего тента, вот что.
Мужчина выскакивает из кабины, направляется к погрузочной платформе и опускает задний борт. Нахмурившись, следую за ним. Вместе мы начинаем выгружать оборудование. Ной проносится мимо с Калебом на хвосте. Отвожу взгляд и помогаю Джейку с установкой портативного шатра.
Как Сэси разбила нос? Нужно поговорить с дядей об этом. Я живу вместе с Калебом. Джейк не знает, насколько агрессивно он вел себя со мной той ночью. Вдруг ему еще многое неизвестно?
Оглянувшись через плечо, снова смотрю на Калеба. Его джинсы почти высохли, и он надел черную футболку. Парень снимает и вешает шлем на рукоятку, идет к кулеру за пивом, игнорируя выкрики зовущих его людей. Ни разу не взглянув на меня, он разворачивается, затем смешивается с толпой.
– Тирнан.
Я перевожу внимание обратно на дядю, двигаясь дальше.
Нам двоим – другого выбора нет, потому что мальчишки разбежались – требуется всего двадцать минут, чтобы разместить промо-атрибутику, снаряжение и постеры на рекламном стенде. Мотоциклы парней Джейк ставит у краев стола. Достав беспроводную колонку, которую мы брали с собой на рыбалку, синхронизирую ее со своим сотовым и включаю плей-лист.
Первой звучит Nobody Rides for Free группы Ratt. Тихо засмеявшись, мужчина бросает мне улыбку. Подходящая песня, полагаю.
Закатав рукава рубашки, я собираю стопку наклеек, выхожу из шатра и раздаю их прохожим. Когда дядя бросает на меня взгляд, отвечаю ему полуулыбкой. После этого он отправляется поговорить с парой, заинтересовавшейся одним из байков.
Не знаю почему, однако я немного сожалею, что Калеб и Ной вынуждают его бороться за каждую толику помощи. Я не из тех, кто встает на сторону родителей, но, учитывая испытания, через которые прошел Джейк, чтобы добиться всего этого и построить свой бизнес, он заслужил поддержку семьи.
Видимо, мне не нравится смотреть на то, как он все делает в одиночку.
– Я поехал, – говорит Ной, заскочив в шатер за своим шлемом.
На нем гоночный костюм – черно-оранжевые штаны, футболка с длинным рукавом, на груди и спине которой красуется номер 78. Ной участвует в гонке?
Заметив меня, парень останавливается и широко улыбается. Он кладет шлем обратно на стол, подходит ко мне сзади, выдергивает мою рубашку из шортов, приподнимает ее, завязывает полы узлом под грудью, тем самым оголив живот, и подмигивает с дерзостью в голубых глазах. Я хмурюсь.
– Чем больше кожи покажешь, тем больше осчастливишь и привлечешь посетителей, – нараспев произносит Ной. – И под «осчастливишь» я имею в виду…
Замахиваюсь на него. Мерзость.
Он лишь смеется, опять подхватив шлем. Я тянусь к узлу, пытаясь развязать его и опустить рубашку, как вдруг передо мной возникает парень.
– Привет, – говорит он, протянув руку за подарочной наклейкой Ван дер Бергов, и улыбается.
Сдвинув губы вбок, вручаю ему одну наклейку.
Ла-а-а-адно.
– Не разговаривай со спонсорами, – распоряжается мой дядя.
Обернувшись, вижу, как Ной запихивает в рот какую-то закуску из кулера.
– Может, и поговорю, если одержу победу, – бормочет он, жуя, после чего направляется к выходу.
– Если байк одержит победу, – парирует Джейк, – проследи, чтобы все знали, кто его сделал.
Еще несколько зевак подходят ко мне за наклейками.
Ной стремительно покидает шатер, и я слышу объявление комментатора по громкоговорителю. Его голос звучит так, словно он засунул микрофон себе в глотку.
Моторы ревут, зрители торопятся взобраться на холм, откуда, судя по всему, открывается лучший вид. Я оглядываюсь на Джейка. Он сидит на стуле, уткнувшись носом в двигатель – или карбюратор, или как там это называется – с таким видом, будто тот болт действительно нужно затянуть еще туже.
– Ты не будешь смотреть? – интересуюсь я.
Дядя не отвечает. Стиснув наклейки в обоих кулаках, перевожу взгляд на толпу. Грунтовый трек пролегает перед шатром, но стартовая линия мне не видна. Темно-синее небо усыпано звездами. Сияние огней стадиона буквально манит меня.
Калеб смотрит на своего брата? Похоже, хоть кто-то должен.
В ногах гудит от желания последовать за остальными, однако я остаюсь на месте.
Трассу расчищают, комментатор кричит в громкоговоритель. Я знаю, что гонки обычно начинаются по сигналу, только не уверена, должен ли раздаться выстрел или типа того.
Спустя мгновение люди на вершине холма издают воодушевленные возгласы и передвигаются, дав понять, что заезд стартовал. Направление их взглядов меняется. Выпрямив спину, слегка подпрыгиваю в отчаянной попытке увидеть происходящее.
Мельком глянув на Джейка, ожидаю какой-нибудь реакции, но он так сосредоточен на заднем колесе, словно это самая важная вещь в мире.
Кто-то должен смотреть на Ноя.
Медленно крадусь вперед, оценивая толпу, наблюдаю за тем, как они постепенно смещаются левее, не выпуская гонщиков из поля зрения. Я резко перевожу взгляд в том же направлении как раз вовремя и замечаю кучку спортивных байков, преодолевающих поворот. Пыль взметает в воздух, рев двигателей становится все громче по мере их приближения. Делаю очередной шаг вперед. Они исчезают, поднимаясь на крутой холм, потом опять появляются, взлетают вверх и вновь пропадают из виду.
Земля сотрясается под ногами, вибрации от шума зрителей и техники отдаются в теле. Улыбаясь, я встаю на цыпочки в поисках Ноя.
Мотоциклы проносятся мимо. Желудок куда-то проваливается, когда я приподнимаю голову и замечаю своего кузена. Он отрывается от земли – его тело в черно-оранжевом костюме вытягивается по струнке над рукоятками руля. Я смеюсь и кладу руку на макушку, провожая Ноя взглядом. Внезапно мне хочется сложить ладони рупором у рта и закричать в знак поддержки. Однако я останавливаюсь на полпути, аплодируя вместо этого. Он выглядит очень хорошо.
