Возможно, он совсем разучился говорить. Ведь не каждый четырехлетний ребенок владеет артикулированной речью. По сути, нельзя потерять навык, которого у тебя никогда и не было.
В результате пострадала вся семья. Его мать, скорее всего, сидит в тюрьме за другие правонарушения, раз ей дали такой большой срок. Значит, для них она все равно что умерла. Джейку пришлось самостоятельно растить двух мальчиков вдали от помощи, необходимой Калебу. А Ной так и не узнал брата по-настоящему. Он не знает, каким мог бы стать Калеб. Они все были одиноки. За время, которое я провела тут, мы научились заботиться друг о друге, но я создала совершенно новый повод для раздора. Калеб не имел возможности привыкнуть к жизни с другой женщиной в доме, а когда попытался, границы оказались стерты к чертям. Какая у меня роль? Я его кузина? Подруга? Принадлежу его брату?
Или ему?
Отпустив Ноя, сажусь в кровати и свешиваю ноги с края. Груз ответственности наваливается на плечи. Он вел себя неправильно. Сегодня Калеб очень плохо со мной обошелся. Я тоже дезориентирована. Тоже совершаю ошибки.
Только делать ему больно не хочу. Лишь в одном я уверена – что могу быть рядом. Возможно, рано или поздно парень доверится мне по-дружески. Или хотя бы как человеку, которому он небезразличен, надеюсь.
Поднявшись, смотрю на часы. Уже начало пятого утра. Достаю из корзины с чистыми вещами – Ной никогда их не раскладывает – футболку, надеваю ее, выхожу из комнаты, закрыв за собой дверь, и иду в ванную.
Там меня встречает облако пара. Душ включен. Заметив Калеба, сидящего на краю ванны с поникшей головой и облокотившегося на облаченные в джинсы колени, я останавливаюсь. Мой пульс вновь учащается.
Он не поднимает взгляд.
Я едва не ухожу. Нам обоим нужно побыть отдельно друг от друга. По крайней мере, сейчас.
Но я переступаю через порог, закрываю дверь, медленно подхожу, останавливаюсь перед ним и жду. Либо его ответного шага, либо того, что он вспылит и умчится прочь. Только мне предстоит провести здесь еще несколько месяцев. Ему никуда не деться от меня.
Когда парень не предпринимает попыток к бегству, я протягиваю руку и легко касаюсь его мягких темных волос.
Калеб сразу же перехватывает мою руку и утыкается носом в ладонь.
Я выдыхаю.
Опустившись на колени, обнимаю его за талию и кладу голову ему на грудь. Мне бы очень хотелось знать, чего он хочет. Хотелось бы доверять ему и чтобы он доверял мне.
Лучше начать с дружбы. Мы можем повернуть время вспять?
Его руки безвольно свисают вдоль боков. Калеб не отвечает на объятия, лишь позволяет обнять себя. Я отстраняюсь, решив не вторгаться в его личное пространство, и смотрю парню в глаза. Он избегает зрительного контакта, вместо этого уставившись на мою футболку, которую зажимает между пальцами. То есть футболку Ноя.
– Все в порядке, – говорю тихо. – Между мной и твоим братом ничего не было. – Мои ладони скользят вниз по его рукам. – И не будет…
Добравшись до его правой кисти, обнаруживаю, что парень держит какой-то предмет. Я поднимаю кулак Калеба и забираю кусок дерева.
– Что это такое? – Однако практически сразу понимаю, на что смотрю.
Это ножка моего зелено-голубого комода с золотыми акцентами. Пока кручу ее в руке, сердце бешено колотится, на лбу даже холодная испарина выступает.
– Что случилось? – Резко перевожу взгляд на парня, тяжело дыша. – Что ты натворил?
На глаза наворачиваются слезы. Бросив ножку, бегу к двери. Нет. От боли и злости в животе затягивается тугой узел. Я несусь вниз по лестнице, врываюсь в мастерскую. Ледяной воздух буквально обжигает. Гаражная дверь приоткрыта. Кружась на месте, лихорадочно ищу свой комод. Мой первый проект, с дизайном которого мне помог сам Калеб.
Его тут нет. Снаружи на заснеженной подъездной дорожке я вижу бочку. Из нее вырываются языки пламени и торчат остатки разноцветной древесины, покрашенной моими собственными руками.
Я хватаюсь за голову, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Перед глазами все плывет.
Нет.
Стоя у двери, наблюдаю за разлетающимися в ночи искрами. Скоро от фрагментов комода не останется и следа. Ветер задувает волосы в лицо. Не в силах вынести этого зрелища, я накрываю глаза ладонями.
Только все равно мысленно представляю свои дурацкие детские рисунки в мусорной корзине.
Глупая, глупая… Продолжаю плакать.
Сзади раздается скрип лестницы. Я стискиваю зубы, ощутив непреодолимое желание убить его. Сделать ему как можно больнее. Почему он так поступил?
Развернувшись, босиком подхожу к стене с запчастями, хватаю выхлопную трубу. Когда оборачиваюсь, Калеб стоит на расстоянии вытянутой руки. Испепеляя его взглядом, замахиваюсь трубой, словно бейсбольной битой, готовая размозжить ему череп. С меня хватит. Мое терпение лопнуло. Но вместо его головы врезаю гребанным куском металла по книжному стеллажу, который закончила сегодня. Древесина раскалывается в щепки, и мной полностью овладевает ярость. Я что есть мочи колочу по стеллажу со всех сторон, затем переключаюсь на стол. Над ним я начала работать несколько дней назад.
– Ты не сможешь меня ранить! – ору я. – Ничего не сможешь у меня отнять! Потому что мне все безразлично. Я – ничто! – Рыча, уничтожаю всю свою мебель, бью так сильно, как хотела бы ударить Калеба. Это последняя черта. Твою мать, теперь он знает, что не заденет меня за живое. Никто меня не обидит. Больше никто не получит подобную власть надо мной. Мне на всех плевать.
Маскирую свой плач очередным рыком. На всех.
Я сильнее вас. Вы ничего не можете мне сделать.
– Какого хрена? – слышится чей-то крик. – Черт, в чем дело?
Кто-то хватает меня и вырывает из моих рук трубу. Резко повернувшись, замечаю Джейка. Его рубашка не застегнута, и он тоже босиком. Ной остановился у двери, с ужасом наблюдая за происходящим.
Джейк, тяжело дыша, переводит взгляд со своего старшего сына на меня.
Сжав кулаки, чувствую растекающееся по телу блаженное онемение. Калеб несколько секунд смотрит мне в глаза. Сосуд в его шее неистово пульсирует. После этого он подхватывает одежду с сушильной машинки и заканчивает одеваться. Еще даже не зашнуровав ботинки, натягивает куртку, берет свой рюкзак с припасами и направляется к двери.
– Подожди, что происходит, мать твою? – Джейк перехватывает парня.
Тот, вырвавшись из хватки отца, двигается дальше.
– Ты никуда не пойдешь в такую погоду! – кричит мужчина.
Калеб останавливается, оборачивается и смотрит на меня. Его глаза мимолетно опускаются, будто он сожалеет или вроде того. На миг мне кажется, что он вернется. Однако парень просто удерживает мой взгляд, кладет ладонь на грудь и дважды хлопает.
