Распахиваю дверь, стряхиваю снег с сапог, затем вхожу внутрь. О чем узнала?
– «Дэйли Пост» опубликовала статью, в которой по заявлениям нескольких инсайдеров утверждается, будто твой отец…
Мной овладевает страх. Я без малого не кладу трубку. До этого момента я не осознавала, как приятно было оградиться от остального мира. Не уверена, что хочу услышать эту информацию. Однако Мираи не связалась бы со мной, если бы дело не было важным.
– Что? – спрашиваю, стягивая с себя пальто.
– Будто твой отец жестоко обращался с твоей матерью. Что он заставил ее совершить самоубийство.
– Что?! – восклицаю я.
Как они пришли к такому заключению? И у них есть инсайдеры?
Не припомню, чтобы той ночью в доме был кто-то еще, кто мог бы что-либо засвидетельствовать.
Я стискиваю телефон в руке, но сразу же расслабляюсь. Зачем людям спекулировать на подобные темы? Какой цели это служит?
– Тирнан, ты тут? – окликает Мираи.
Сглотнув, отвечаю:
– Да.
Я вхожу в кухню. В воздухе витает аромат тушеной оленины, оставленной Джейком на медленном огне. Калеб и Ной следуют за мной. Их отец, стоящий возле раковины, оборачивается и заглядывает мне в глаза, а я отвожу взгляд.
– Мы знаем, что это ложь, – продолжает женщина, – только выбор действий у нас невелик и…
Качая головой, сбрасываю вызов, хватаю ноутбук, разворачиваю его и запускаю браузер.
Почему я огорчена? Мне безразлично, что люди говорят о родителях. Может, благодаря этому вскроется, насколько далеки они были от идеала, даже если текущая тема обсуждений – полнейшая чушь.
Парни окружают стол. Им наверняка не терпится выяснить, что происходит. Когда страница поиска загружается, я ввожу имена отца и матери. Заголовки мгновенно бросаются в глаза.
Сердце колотится в груди.
– О чем они пишут? – интересуется Ной, выглядывая из-за моего плеча.
Я мотаю головой. От злости сдавливает горло. Понятия не имею, как это остановить.
– По утверждениям инсайдеров, отец был деспотичным тираном, – говорю я, бегло читая статью, – и моя мать его боялась. Он забрал ее с собой, потому что не верил в ее преданность после своей смерти.
Бред какой-то. Он жил ради ее благополучия.
Закрыв заметку, просматриваю остальные заголовки, упоминания в «Твиттере», ссылки на видео на «Ютьюбе». Серьезно? Уже появились видеоблоги с конспирологическими теориями?
Чья-то рука закрывает монитор и отворачивает его от меня.
– Не смотри на это. – Джейк захлопывает крышку ноутбука. – Ты в курсе, какое дерьмо лилось из прессы, потому и держалась подальше от интернета.
Впиваюсь ногтями в столешницу.
– Ну, такое возможно? – вмешивается Ной.
Отец бросает на него многозначительный взгляд.
– То есть… это в любом случае никакого значения не имеет, верно? – поспешно добавляет парень. – Они были мудаками.
Я делаю глубокий вдох, стараясь его не слушать.
Однако он прав. Какая разница? Почему меня взбесила данная ситуация?
– Это не твоя проблема, – строго говорит мне Джейк.
Подняв глаза, ловлю его невозмутимый взгляд. Он проявляет терпение, но… готов ко всему, если понадобится его помощь.
Я встаю, беру сотовый, листаю список контактов и нажимаю кнопку вызова.
– «Бартлетт, Шнайдер и Абрахам». С кем вас соединить?
– Это Тирнан де Хаас. Мне нужно поговорить с мистером Исуолой.
После короткой паузы секретарь произносит:
– Да, мисс де Хаас. Пожалуйста, подождите.
Калеб держится поодаль, облокотившись на деревянную балку между кухней и гостиной. Его глаза опущены, в отличие от Джейка и Ноя, которые пристально смотрят на меня, стоя у стола.
– Тирнан, – отвечает мистер Исуола. – Как поживаешь?
Я отворачиваюсь от парней в попытке хоть как-то уединиться.
– Вы видели статью в «Дэйли»? – спрашиваю тихо.
– Да, сегодня утром. – Его голос звучит печально. – Я уже отправил им письмо о прекращении противоправных действий.
Качаю головой.
– Нет.
Мужчина несколько секунд молчит.
– Хочешь, чтобы они напечатали опровержение?
Вздохнув, начинаю наматывать круги по кухне.
– Ущерб уже нанесен. Теперь читатели будут верить в это, несмотря ни на что. Но я хочу, чтобы такое больше не повторилось.
– Ты намерена преподать урок другим на их примере?
– Да.
Мы оба замолкаем. Надеюсь, он без моих пояснений поймет, о чем я прошу. Конечно, это покажется мелочным, к тому же потом я могу передумать, но, насколько всем известно, родителей я любила и боготворила. Со стороны журналистов скверно публиковать бездоказательную историю, особенно перед лицом осиротевшей дочери пары.
– До скорого, – говорит мужчина, уловив намек.
– До свидания.
Я сбрасываю вызов и, подойдя к раковине, наливаю себе стакан воды.
Джейк останавливается сбоку от меня.
– Ты могла бы просто сделать заявление.
Едва слышно засмеявшись, закрываю кран.
– Дочь вступается за родителей? Очень правдоподобно, – бубню я. – Если дело дойдет до суда, им придется раскрыть свои источники.
– И ты готова поспорить, что никаких источников нет.
– Я точно знаю, что их нет. – Подношу стакан к губам. – Мы с Мираи жили в том доме. Никто не контролировал мою мать. Именно рядом с ним она и хотела быть.
Сделав глоток, выхожу из кухни и двигаюсь к лестнице. Мне нужно принять душ.
– Почему ты беспокоишься о них? – слышу вопрос Ноя. – Они ужасно к тебе относились.
Остановившись на третьей ступеньке, я пытаюсь заставить себя идти дальше, потому что не знаю, как ответить. Мне требуется несколько секунд, чтобы развернуться и встретиться с ним взглядом.
Если честно, я понятия не имею – почему. Мое сердце не смягчилось по отношению к ним, однако что-то изменилось с момента моего переезда сюда. Появилась черта… предел тому, что я теперь готова терпеть, которого не было раньше.
Пожимаю плечами, подбирая слова, только другого объяснения не нахожу:
– Они мои родители.
Парень прищуривается. Все трое смотрят на меня. Больше ничего не сказав, я поднимаюсь на второй этаж. Мне почти хочется улыбнуться. Возможно, мама и папа не заслуживают моей преданности, но отстаивать справедливость, оказывается, довольно приятно.
