– Я не хочу оставаться в постели.
Подумывала об этом. Как минимум, чтобы выспаться, но…
Не хочу сидеть в своей спальне одна. Мне хочется находиться рядом с ними.
Мои жевательные движения замедляются. Отъезд отсюда дастся тяжело, когда снег растает, да? Я скучаю в разлуке с этими мужчинами. Каково будет жить в другом штате, если я не желаю оставаться в соседней комнате без них?
– Это ты нарисовала?
Что? Вернувшись в реальность, оборачиваюсь и слежу за направлением его взгляда. Обе дверцы холодильника увешаны моими эскизами для реставрации мебели. Я выпрямляюсь и иду к холодильнику в замешательстве. Ведь я выбросила эти рисунки.
Толстый пергамент испещрен складками, потому что его достали из мусорной корзины и разровняли. Остальные эскизы я спрятала под диваном в гостиной, чтобы глаза не мозолили.
Теперь они все висят на холодильнике.
Я почти сразу понимаю, кто это сделал. Повернув голову, вижу Калеба, забросившего седло себе на плечо и ведущего Шони обратно в конюшню. На моих губах появляется улыбка.
– Красиво, – говорит Джейк. – Не терпится увидеть готовый продукт.
Не знаю, много ли я сделаю с одной рукой, однако радуюсь возможности вернуться в мастерскую. Мужчина направляется к выходу со своим кофе, затем оглядывается, внезапно посерьезнев.
– Не покидай пределы участка. И не выходи на улицу ночью, ладно?
– Почему?
Он научил меня, как вести себя при столкновении с дикими животными.
Джейк продолжает:
– Пожар начался на чердаке. Там нет ничего, что могло бы спровоцировать возгорание.
Я сосредотачиваюсь на нем. Значит… Причина не в электричестве или оплошности мальчиков? Что…
И тут меня осеняет. Поджог был умышленным?
– Ты же сказал, что сюда никто не сможет добраться.
– Нет. – Он качает головой. – Я сказал, что дороги заносит.
Джейк выходит из комнаты, а я пялюсь ему вслед. Он ведь не всерьез. Кто-то еще мог быть здесь вчера?
Прокрутив ручку регулировки, уменьшаю напор пульверизатора, делаю шаг назад и покрываю тонким слоем золотой краски выступающие части комода, уже перекрашенного в голубой, фиолетовый и зеленый. Крышку, ножки и четыре угла тоже акцентирую.
Откладываю пистолет и снимаю маску с очками. Мне нравится смешение цветов: один перетекает в другой, а золото придает сияние. Думаю, когда установлю новую фурнитуру, комод будет выглядеть великолепно.
Я улыбаюсь, довольная результатом.
Сняв самодельную шину, которую Джейк заставил меня надеть, смотрю на бинт и не обнаруживаю следов крови. Мне она не особо нужна, потому что пострадала левая рука, к тому же я сегодня вполне справилась правой, но его совет оказался действенным. Иммобилизация помогла уменьшить боль.
Глотаю две таблетки «Аспирина», запиваю водой, после чего, миновав Ноя и Джейка, возвращаюсь в дом.
Пока мою руки, смотрю в окно. Ветви и иголки елей запорошены снегом, легкий ветерок поднимает в воздух взвесь снежинок с валунов около амбара и конюшни. С этого ракурса строение выглядит нормально. Я не вижу противоположную стену с выгоревшим углом. Слава богу, амбар по большей части по-прежнему пригоден для эксплуатации. Мальчики все утро разгребали обгоревшие доски, залатали повреждения, как смогли, используя имеющиеся у нас материалы, и выстлали пол свежим сеном.
Подхватив полотенце, замечаю мигающий красный индикатор на своем телефоне. Я выдыхаю, включив его. У меня пропущенный вызов от Мираи.
Если поговорю с ней, с чего лучше начать? С того, что я получила травму от падающих обломков во время пожара; с того, как за нами гналась полиция; или с того, что мне повезет выбраться отсюда следующим летом не беременной?
Нет. Я не готова впустить внешний мир обратно в свою жизнь, поэтому решаю проигнорировать звонок.
Однако, заметив дату на дисплее, сперва не верю своим глазам. Уже почти декабрь. Скоро Рождество.
Вновь подняв взгляд, наклоняюсь над раковиной и рассматриваю окружающий нас лес. Все хвойные похожи на рождественские деревья. Сомневаюсь, что Джейк увлекался украшением дома к праздникам, когда парни были детьми, но без ели наверняка не обходился. Он ведь не Гринч
[28].
И я уверена, что добывал их мужчина у себя на заднем дворе.
Оттолкнувшись от стойки, чуть ли не бегу вприпрыжку к шкафу, достаю пальто, шапку и перчатки. Быстро одеваюсь, затем, скинув кроссовки, надеваю сапоги и обматываю шею шарфом. Мчусь через кухню в мастерскую, хватаю с полки для инструментов секатор и выхожу на улицу, прежде чем Джейк или Ной оторвутся от мотоциклов, чтобы засыпать меня вопросами.
Мороз щиплет щеки и нос. Небо затягивают облака, предвещая новый снегопад. Почему-то с моего лица не сходит улыбка. Проваливаясь в сугробы по колено, я взбираюсь на невысокий холм между конюшней и гаражом к самой идеальной сосне. Она привлекла мое внимание несколько месяцев назад, но заснеженной выглядит даже красивее. Пятиметровая, пышная внизу, с заостренной макушкой, идеальной для наконечника.
Только я ее не срублю и не попрошу Джейка об этом. Нет, это будет преступлением.
Хотя мне понадобится несколько веточек, которых на ней предостаточно.
Я подгибаю пальцы из-за холода – снег попал в сапоги – и отряхиваю ветви. Подавшись вперед, закрываю глаза. Аромат хвои напоминает о Нарнии
[29] и Рождестве. Еще довольно живо представляется запах оберточной бумаги.
Протянув руку с секатором вверх, пытаюсь срезать сосновую лапу с одного из сучьев. Сжимаю рукоятки, безуспешно поворачиваю ее то влево, то вправо, но она заледенела.
Снег осыпается с иголок, попадает на обнаженную полоску моего запястья. Я буквально ощущаю привкус морозной свежести в воздухе. Скрутив ветку, опять дергаю. Внезапно кто-то тянется к ней из-за моей спины и срезает одним быстрым движением.
Резко поворачиваю голову и вижу Калеба. Он смотрит на меня сверху вниз. Нерешительность, обычно присутствовавшая в его взгляде, сменилась спокойствием. Парень вручает мне ветвь, и я ее забираю.
– Хотела сделать какое-нибудь украшение для дома, – говорю тихо.
Разумеется, Калеб ничего не отвечает. Ему безразлично, что и зачем я делаю.
Он срезает и протягивает еще одну пушистую веточку, снег с которой засыпает мои сапоги. Кивнув, принимаю ее. Открываю рот, чтобы поблагодарить его, но останавливаюсь. Вместо этого встречаюсь с ним взглядом и слабо улыбаюсь. Затем, не дожидаясь, когда парень уйдет, указываю на другую ветку. Калеб поднимает обе руки – я практически оказываюсь в его объятиях, – отрезает ее и тоже отдает мне. Указываю на отросток повыше. Парень снова орудует пилой над моей головой.
