Я вернулась в отель, но не смогла вынести пустоту нашего номера больше минуты и решила, что предпочтительнее суета и тепло бара. Там взяла выпивку – достаточную порцию, чтобы успокоить, но не притупить нервы, и уже облюбовала укромный уголок, когда пухлая рука схватила меня за рукав. Я хотела по ней стукнуть, как вдруг мне зашептали прямо на ухо:
– Того, за кем ты охотишься, сейчас нет поблизости, но он согласился на предложение и сказал, что встретится с тобой через дорогу.
Я резко обернулась, одним движением избавившись от руки. Со мной заговорила женщина из персонала – я видела, как она лупила черенком от швабры робота-уборщика, когда он завис. Грязный фартук, дырка вместо одного переднего зуба и шрам на верхней губе. Ее глаза были так широко посажены, что мне подумалось, что она видит все вокруг.
– Прошу прощения, мисс, – сказала она, отстраняясь. – Обозналась. Мне следовало быть внимательнее.
Да уж, присмотрелась бы к руке. Ясно, что она приняла меня за Фуру, – не такая уж непростительная ошибка, учитывая тусклое освещение в баре и тот факт, что от всех этих нейронных мостов мои волосы разлохматились.
– Ничего страшного, – улыбнулась я, подавив раздражение. – Капитан Маранс послала меня проверить, все ли в порядке. Мы говорим об одном и том же человеке, не так ли? Он высокий и худой? – Я провела рукой по лицу, намекая на длинные волосы Лагганвора.
– Можешь назвать его имя, детка, – это не секрет. – Она прищурилась, глядя на меня. – Ты же имела в виду мистера Калла? Трабзона Калла?
К счастью, соображать я не перестала, – не думаю, что смущение отражалось на лице достаточно долго, чтобы это можно было заметить.
– Да… мистера Калла.
Ну конечно, Лагганвор не воспользовался бы именем, под которым его знала Боса Сеннен.
– Ваш капитан всегда так помыкает подчиненными? – спросила она, и я поняла: эта женщина считает, будто у Фуры нечто вроде любовного свидания с мужчиной, а я – посредник.
– Пока она находит для нас пистоли, мы не против, – сказала я, отодвигаясь. – И в порту может делать все, что ей заблагорассудится.
Я добралась до облюбованного угла, села и мрачно задумалась над выпивкой; в голове неистовой мельницей крутились расчеты и предположения. Это было почти выше моих сил, словно во мне какая-то адская машина со сломавшейся регулировкой угрожала разлететься раскаленными осколками. Сперва чтец костей с «Белой вдовы», потом столкновение со Снидом и визуальный контакт с человеком, который, как я теперь считала, был Лагганвором. А теперь – это. Доказательство, если таковое вообще требовалось, что Фура уже воспользовалась проведенным здесь временем с максимальной пользой. Я знала, что она прокралась в бар во время нашего первого похода за покупками, и догадывалась, что моя сестра наводила справки о своей добыче. Не сомневаюсь, что ее вопросы были сформулированы очень деликатно, она ведь дока в таких вещах. Она бы ни за что не упомянула Лагганвора напрямую. Нет, наверняка намекнула, что занимается вербовкой и особенно интересуется талантливыми людьми, которые попали на Колесо недавно и нуждаются в работе. Ей должны были выложить имена и привычки, потому что никто, даже какой-нибудь таящийся беглец, не может прибыть в такое место, не подняв волну. Фура быстро вычислила того, кто, скорее всего, был Лагганвором, и начала сооружать ловушку.
Я осушила бокал. Мы поздно вышли из отеля, и мои странствия по магазинчикам заняли почти весь день. Наступил ранний вечер, и Порт Бесконечный после дневной передышки переключался на более привычное освещение. Окна отеля бросались в глаза, напоминая разложенные прерывистыми рядами карты огромного пасьянса. В одном из них, на восьмом этаже, неподвижная, как манекен, женщина наблюдала за происходящим. Левую руку она опустила вдоль тела, правую держала на талии. Должно быть, смотрела вниз на Шайн-стрит и думала о предстоящем свидании. Вряд ли сестра заметила меня. Наконец она закрыла жалюзи.
Через несколько минут я вернулась в свою комнату, чтобы снять куртку и причесаться. Я сунула пистолет в карман блузы, закрыла дверь и постучала в соседний номер.
Фура была одна. Сурт отправилась в больницу, чтобы получить от доктора Эддралдера подробный отчет о состоянии Страмбли. Я задумалась, насколько наши пути близки к тому, чтобы пересечься, – может быть, прямо сейчас Эддралдер обсуждает с Сурт мое предложение.
– Как думаешь, с Сурт все будет в порядке?
– Я не хотела отпускать ее одну, но она не пожелала слушать, – сказала Фура. – Я попросила передать Прозор, пусть возвращается и по пути кое-что прихватит. Объясню, когда она придет. А ты вернулась раньше, чем я ожидала. Нашла череп?
– Да, есть один – надеюсь, подойдет, – ответила я резковато. – Нам он по деньгам, и думаю, установка пройдет без осложнений. Если пожелаешь, заберем завтра. С учетом того, что у нас уже есть, не помешало бы слетать туда-обратно на катере. Я не очень-то доверяю здешнему хранилищу. Если мы снова все потеряем и придется здесь задержаться.
– Если все пойдет хорошо – я имею в виду, со Страмбли, – то не будет никакой нужды задерживаться. Отчалим хоть завтра.
– Хорошо, – кивнула я. – Протрещу Тиндуфу, чтобы немедленно занялся приготовлениями.
– Нет, пока не надо. Свяжешься с ним, когда у нас будет определенность, иначе просто собьем беднягу с толку. Кроме того, у меня кое-что есть на уме. Волевой пистолет при тебе?
– Да, и я уже опробовала его на Сниде.
Она посмотрела на меня со страхом, удивлением и немалым восхищением.
– Прости, что ты сделала?
– Снид следил за мной. Я вынула пистолет, и он сам выстрелил. Но не волнуйся, я не попала. – Я извлекла из кармана и осмотрела оружие. – Ты должна была объяснить мне, на что он способен. Я бы крепко подумала, прежде чем направлять его в сторону Снида.
Фура забрала у меня пистолет и аккуратно подкрутила регулировочное колесико под рукояткой.
– К счастью, он был на низкой мощности, иначе бы ты бы пробила дыру до космоса. Ну, может, я малость преувеличиваю, но все равно ты могла нанести серьезный ущерб.
– Ты повысила мощность?
– Совсем наоборот, душа моя, выставила самый минимум. – Она вернула мне оружие. – Возможно, ты почувствовала, что у пистолета есть собственная воля.
Я вспомнила встречу со Снидом и то, как Боса едва не перехватила у меня контроль над оружием.
– Так и было.
– Это иллюзия. Единственный разум, который им управляет, – твой собственный. Что делает пистолет, так это отметает запреты и сомнения, заглушает колебания и самокритику. Он заставляет выстрелить в человека, которого тебе хочется убить, не позволяя каким-то более сложным соображениям помешать этому. Относись к нему как к оружию, которое обходит лобную долю кружным путем. Если предпочитаешь что-то более грубое…
– Нет. Если бы предпочитала, я бы прихватила с собой, к примеру, клинок призрачников.
