– Если при следующей встрече не научишься говорить старшим «Вы», отрежу уши.
Парень явно в шоке от того, что все пошло настолько не так, как он рассчитывал. Юноша в полной прострации и даже не находит слов в ответ на мою провокацию. Пользуясь тем, что Крикс не спешит приходить в себя, жестом ладони прощаюсь и, развернувшись, на полной скорости устремляюсь в направлении Холма, что на северной стороне залива.
Секунд через двадцать бросаю взгляд назад. Парень не стал меня преследовать, его вообще не было видно. Скорее всего, пришел в себя и, рассудив трезво, сбежал подальше.
Любопытная встреча. Да и гладиатор этот чем-то меня зацепил, хам хамом, но что-то в этом пареньке определенно есть. Если не убьется по причине своей наглости, далеко пойдет.
На середине залива меня начала мучать совесть. Я же взрослый мужик, мог все разрулить словами. Ведь мог? Мог… Но не стал, повелся на поводу сиюминутных желаний. И что самое удивительное, даже паранойя и та проспала, позволив мне ввязаться в бой с незнакомым противником. Но все это самоедство с лихвой перекрывалось чувством упоения. Нет, не победа над мальчишкой была причиной этому ощущению, а то, как я провел прием. Даже не сам блок и удар, а как, не глядя под ноги, почувствовал волну и скользнул по ней, меняя тем самым высоту атаки и занимая более выгодную для себя позицию. Это движение было настолько естественным, правильным, что прошло без обдумывания, на рефлексах. Раньше я так не умел. И вот осознание, что теперь-то умею! и давит в зародыше этот шепот совести по поводу того, что я был не прав.
Но и это не все. Столкновение так же показало, что я, можно сказать, освоился в Изломе. Привык быть проекцией. Если в первом своем бое, против двух корейских рейгов, проведенном в мире теней еще совсем недавно, меньше пары недель назад, я действовал, полагаясь на точный расчет, то сейчас все было совершенно иначе. Тогда мне приходилось продумывать каждое движение, что плохо сказывалось как на скорости, так и на легкости поединка. Нельзя фехтовальщику думать над тем, какой блок поставить, какой удар нанести – это негативно отражается на его реакции. В бою мозг должен быть занят анализом противника, местности и продумыванием общей концепции поединка, а тело должно реагировать само, без участия рассудка, тогда все получается намного быстрее. Все приемы в идеале интуитивны; выпады, блоки, уходы – только одно к ним требование, чтобы они укладывались в общую концепцию, которую вырабатывает разум. Вот этот бой, с этим молодым и резким, как понос парнем, был очень близок именно к тому «как надо». Тот же блок вакидзаси гросс-мессера, в реальности я бы ни за что так не поступил. Но так как Чистота – клинок неразрушимый, то в данном случае это было полностью оправдано, и угрозы сломать лезвие меча, вследствие силового столкновения с более тяжелым оружием, не было. Из той же серии и режущий выпад шпагой по бедрам гладиатора… В материальном мире столь легкий клинок как Слово с такой дистанции и подобным ударом ни за что не пробил бы латную броню Крикса. Да, разумеется, я провел анализ движений противника, оценил его сильные и слабые стороны. Выработал концепцию одного удара, чтобы закончить бой как можно быстрее и эффектнее. Но вот дальше действовал, как и нужно, реагировал на ситуацию без лишних размышлений, которые меня бы замедлили, а интуитивно, согласно своим умениям и навыкам. В Испании есть множество легенд о великолепных дуэлянтах, которые во время поединка читали стихи, пели серенады или вели оживленную беседу с секундантами. То есть их голова была занята совершенно посторонними для боя вещами, и тем не менее, даже с таким подходом, они выигрывали, причем в тех поединках, где на кону стояла их жизнь. Впрочем, у меня был и живой пример перед глазами, Вика легко побеждала меня, при этом читая книгу! Иногда это даже бесило и откровенно выводило из себя.
Ранее всегда приходилось думать во время поединков, пропускать каждое движение через голову. От чего я часто не успевал и был непозволительно медленным для звания настоящего мастера. В натренированных танцах, где все движения в результате многочисленных повторений зазубрены и выучены, вот там да, там мозги уже были не нужны, и я успевал за женой без особых проблем. Но стоило от заученного перейти к бою, как тут же разница в скорости принятия решений становилась очевидной, и я проигрывал без малейшего шанса.
Сегодня же я действовал иначе, именно так, как надо, голова отвечает за стратегию, а тело за тактику и непосредственное исполнение. А так как весь бой был проведен в Изломе, с учетом его специфики, то можно сказать, что я не только освоился быть проекцией, но и реально шагнул на следующую ступень мастерства. Без каких-либо скидок на то театральное это фехтование или боевое!
Еще одним хорошим знаком являлось то, что паранойя из кричащего внутреннего голоса постепенно становится шепотом-советчиком. У меня так всегда, когда попадаю в непривычную обстановку, то вначале дергаюсь по любому поводу. В голову лезут самые худшие из вариантов. Но проходит время, осваиваюсь на новом месте, и мир перестает быть ловушкой, созданной только для того, чтобы меня уничтожить.
Если сложить все произошедшее, то вывод прост, я привык к этому миру. Привык к его необычности, ко всем его странностям, к сенсам, к оборотням и даже к Излому с его Прорывами. Смирился с тем, что никогда не вернусь, не обниму Вику, не увижу детей. Не разумом, а душой принял – это новая жизнь. Совсем, совсем новая…
В размышлениях, даже не заметив, развил такую скорость, что за считанные минуты город и залив остались за спиной. Пришлось делать небольшой крюк, чтобы выйти к северной оконечности Холма. Никогда ранее не смотрел на столицу с этого ракурса. Многочисленные парковые зоны, аллеи, полные зелени внутренние дворы клановых вилл, а на вершине белоснежными изящными стрелами царапают низкие облака башни герцогского Замка. Если не вглядываться в движение транспорта, а наоборот немного расфокусировать взгляд, то складывается ощущение какой-то средневековой пасторали. Совершенно не похоже, что за огромным возвышающимся почти на две сотни метров над морем холмом располагается один из самых населенных городов мира. Да, аристократы любят тишину и умеют себе её обеспечить, не зря недвижимость на северном склоне считается самой элитной во всей столице.
В любое другое время с огромным удовольствием побродил бы по тихим зеленым улочкам, заглядывая в частные сады и парки, благо в Изломе я при этом ничем бы не рисковал. Но сегодня, пожалуй, хватит новых впечатлений. Лучше побыстрее вернуться домой, еще раз обдумать все произошедшее и подобрать новое место для тренировок. Есть у меня стойкое ощущение, что если завтра снова появлюсь на территории грузового порта, то опять встречу этого наглого юнца. Проиграй я драку так, как проиграл он, в его-то возрасте, то списал бы свою неудачу на случайность и на козырной туз в виде второго клинка в рукаве противника. Есть далеко не нулевая вероятность, что этот Крикс будет меня ждать, пылая жаждой реванша. Не то, чтобы меня страшила новая встреча, но я еще слишком хорошо помнил, как из-за случайностей и дурости два рейга выпали из Излома и убились у меня на глазах. Этот гладиатор слишком горяч и вполне может учудить нечто такое, что в итоге обернется трагедией, даже если я буду всеми силами пытаться такой вариант предотвратить. Он конечно хамло и наглец, но его крик «Нападаю!», а также слова «своих не убиваю» – за всем этим явно чувствуется какой-то стержень. Есть что-то в этом парне, что мешает относится к нему однозначно негативно.
