Вниз по течению все как всегда. Река, лес. Капли дождя на лобовом стекле. Осень – обычная норрландская погода.
Еще одна лодка. Рыбак спокойно выбирает сети. Винсент попробовал покачать машину – а вдруг парень догадается, что это сигнал тревоги? Но тот только небрежно помахал в ответ.
Он уже мертв. Ему осталось не больше тридцати секунд жизни. Тут все кончено. Надо лететь дальше по течению, обгонять вал наводнения, тогда, может быть, удастся кого-то спасти.
– Радио! – крикнула Хенни. – Сообщи по радио!
Винсент нажал кнопку вызова. Тут же ответил диспетчер в Каллаксе. Винсент сообщил свои данные и вдруг запнулся. Как описать то, что происходит? Какими словами?
– Наводнение… надо объявить тревогу.
– Please repeat.
Нейтральный, даже равнодушный голос.
– Наводнение! Черт знает что… прямо позади меня… людей смывает, как муравьев… Срочно объявите тревогу!
– Flood? – Пауза, сухой электрический треск в динамике. – Вы сказали, наводнение? – Диспетчер отказался от традиционного в переговорах с бортами английского и перешел на шведский.
– Волна такая, что… Цунами, черт бы его побрал!
– Цу-на-ми? – скептически повторил диспетчер.
Не поверил. Винсент беспомощно посмотрел на Хенни. И главное слово произнесла именно она:
– Суорва.
– Да-да! – чуть не закричал Винсент. – Суорва! Наверняка Суорва! Прорвало дамбу в Суорве, всю пойму заливает! Надо срочно предупредить людей. Звоните на телевидение, на радио…
– Подождите… Stand by.
Мобильник, спохватилась Хенни. Надо срочно позвонить… и тут же вспомнила: мобильник лежит на пассажирском сиденье пикапа.
– Где твой телефон?
– В сумке.
Хенни дрожащими пальцами отстегнула замок портфеля, достала телефон Винсента и набрала 112.
Абонент недоступен. Попробуйте позвонить попозже, – посоветовал металлический голос.
Хенни выругалась.
– О нет… – простонал Винсент. Только не это! Еще один…
Рыболов из самого аристократического клана – ловит на мушку. Ритмично взмахивает длинным удилищем, вода мирно обтекает высокие, до пояса, резиновые сапоги.
– Надо его предупредить!
– Как?
– Открой дверь!
Винсент круто пошел на снижение и завис над рекой. Вода покрылась рябью.
Рыбак поднял голову, и Винсент с удивлением обнаружил, что это вовсе не рыбак, а рыбачка. Женщина.
– Уходи! – крикнула Хенни что есть мочи. – Потоп!
Женщина покачала головой и показала на уши – что можно услышать в реве мотора?
– Беги! – Хенни яростно махала рукой, показывала направление. – Беги!
Женщина достала бумажник, покопалась и вытащила зеленую карточку: все в порядке. Все уплачено, ловлю по закону.
Решила, что вертолет принадлежит инспекции рыбнадзора.
– Опустись еще!
– Не успеем… не успеем…
– Беги-и! – изо всех сил заорала Хенни.
Женщина опять пожала плечами, пошла к берегу. Наклонилась над рюкзаком и стала собирать принадлежности.
– Нет, нет… беги!
– Хенни, она тебя не слышит…
– Беги, беги, беги!
– Смотри… вода уже здесь.
От горизонта катился тяжелый, обрастающий пеной вал. Женщина замерла. Теперь увидела и она. Увидела и поняла: слишком поздно.
– Я спускаюсь, – услышала Хенни в наушниках решительный голос Винсента.
О том, чтобы приземлиться, не могло быть и речи: неровный каменистый берег, тут и там обросшие мхом валуны. Он завис в двух метрах над землей и встретился с женщиной взглядом. Она инстинктивно присела на корточки, не отводя глаз от бешено ревущей над ней железной громады.
Винсент показал жестом, что делать.
Она не тронулась с места, парализованная паникой. Негнущимися руками отбросила удочку.
– Быстрее! Хватайся.
Пенистая гора была уже совсем близко. Оставались секунды. Она собралась с духом, подпрыгнула и вцепилась в полоз шасси.
Вертолет качнулся. Винсент быстро изменил угол лопастей и прибавил газ. Машина начала подниматься – отчаянно медленно, как ему показалось. В каком-то метре под ними пронесся ревущий поток.
– Держись! Держись! – повторяла Хенни почти беззвучно: она сорвала голос.
Винсент медленно летел над лесом, ближе к холмам, и высмотрел подходящую грунтовую дорогу, вблизи которой не было никаких деревьев и кустов. Завис над землей и ощутил короткий, почти незаметный рывок вертолета вверх, когда машина избавилась от лишней тяжести.
Посмотрел на зеленую фигурку внизу – женщина опустилась на землю и закрыла лицо руками.
В шоке, конечно. Но жива.
Глава 13
Девушка-гидролог билась в истерике, но и в истерике продолжала извиваться, пытаясь освободиться. Барни Лундмарк ухитрился просунуть руки ей под мышки и сцепил пальцы в замок. Она визжала, кусалась, изворачивалась, и если бы не его силища, точно бросилась бы к порогу – на верную смерть. И поймал-то он ее в последнюю секунду.
– Да успокойся ты, черт бы тебя побрал!
Какое там! Завопила еще громче. У Барни даже уши заложило и немного затошнило. Отхлестать бы по щекам – говорят, лучшее средство при истериках. Открытой ладонью по щеке – никому и в голову не придет назвать это рукоприкладством. И помогло бы наверняка, только не выйдет, руки сцеплены за ее спиной.
– Се-е-си-ли-и…
Такой пронзительный дискант, что и тиннитус
[11] заработать недолго. Настолько невыносимо пронзительный, что он стиснул ее покрепче и услышал странный звук. Будто кто-то сухарь надломил.
Девушка внезапно замолчала, потом вздохнула – едва слышно, почти умоляюще. Барни осторожно ослабил хватку. Но она даже попытки удрать не сделала, только согнулась и прижала обе руки к груди. Барни не сразу понял – должно быть, ребро сломал. Что за женщины пошли! Хрупкие, как… и в самом деле – как сухари. Соленые палочки. Должно быть, кальция не хватает, мало молока пила.
– О-о-о… – еле слышно простонала девушка. – Сеси-и-или…
– Сесилия? Это твоя подружка, что ли?
Никакой реакции.
– Хочешь сплавать за Сесилией?
Она встрепенулась и снова затихла.
– Я спрашиваю – подружка? В школе вместе учились?
Сразу видно: не просто подружка. Закадычная подружка. Тогда понятно.
