– Высший класс! – подвела итог Мишель Карнаван.
Вернувшись к себе в кабинет, Даниэль уселся во вращающееся кресло, огладил шляпу, которую положил на стол, закрыл глаза и расслабился. Ни малейших признаков глухой тревоги, знакомой ему с детства, он не ощущал. Напротив, на него снизошло полнейшее умиротворение. Еще пару дней назад при одной мысли о том, что он посмеет возражать Жану Мальтару, у него поднялось бы давление, а после обеда замучила бы изжога. Напряженный, как арбалетная струна, он бы до вечера прокручивал в голове сцену стычки, костеря себя на чем свет стоит за неудачную фразу, неточное слово и не там поставленную точку, из-за которых позорно проиграл Мальтару. К концу дня он был бы без сил, выжатый как губка. Но в настоящий момент ничего подобного не наблюдалось. Он чувствовал себя прекрасно, словно не сидел в кабинете, а гулял летним вечером по песчаному пляжу. Впрочем, он уже не очень удивлялся. Просто истинный Даниэль Мерсье наконец-то явил себя миру. Предыдущая версия была лишь черновым наброском, своего рода эскизом. Он поднял жалюзи на окне, чтобы в комнату проникло зимнее солнце, и погрузился в изучение документации фирмы “Сожетек”.
В самом начале восьмого застекленная дверь кабинета распахнулась, и в него без стука вошел Жан Мальтар.
– Почему домой не уходите? – сухо поинтересовался он. – Учтите, за переработку вам никто платить не собирается.
Даниэль поднял на него спокойный взгляд:
– Сейчас доделаю отчет по “Софрему” и пойду.
– Завтра доделаете! – рявкнул Мальтар. – Рабочий день окончен. Все разошлись. И вы идите!
Даниэль, ни слова не говоря, завернул колпачок на своем паркере – подарке жены на пятую годовщину свадьбы, – выключил компьютер, встал из-за стола и надел шляпу. “Человек в шляпе, – подумалось ему, – получает власть над человеком без шляпы”. Действительно, Жан Мальтар стал как будто меньше ростом – он скукоживался прямо на глазах. Еще чуть-чуть, и он превратится в мелкое насекомое, едва заметное в ворсинках ковра, но продолжающее издавать злобное жужжание, так что Даниэлю не останется ничего, кроме как раздавить его подошвой.
– Ничего у вас не выйдет! – вдруг заявил Мальтар. – Ждете, что вам позвонит Демуан? – с ядовитой улыбочкой поинтересовался он.
– Он мне уже звонил…
Мальтар замер с открытым ртом и уставился на Даниэля.
– Вам звонил Демуан? – чуть ли не по слогам спросил он.
– Да, – коротко ответил Даниэль, надевая пальто.
– И чего он хотел? – не отставал Мальтар.
– Предложил вместе позавтракать. В пятницу.
– Позавтракать с вами? – выдохнул Мальтар чуть слышно, словно эти простые слова, произнесенные громким голосом, могли, подобно каббалистическому заклинанию, вызвать катастрофу.
– Да, именно это он мне предложил.
Даниэль взял свой портфель и в наступившей тишине уложил в него папку с документами. Щелкнули металлические замки, давая сигнал к уходу. В лифте, спускаясь вниз, мужчины не обменялись ни единым словом. Расставаясь, они не пожали друг другу руки. Мальтар долго смотрел в спину Даниэлю, после чего зашел в первое попавшееся кафе и спросил двойную порцию рома. Ночью ему снился заместитель в пальто и черной шляпе.
Секретарша принесла круассаны и яйца в смешных вязаных колпачках. Наверное, чтобы не остывали, догадался Даниэль. Надо будет подать идею Веронике. Жан-Бернар Демуан сидел напротив него. Оба расположились в широких креслах, обитых белой кожей и стоящих возле окна кабинета на девятнадцатом этаже офиса “Сожетека” с великолепным видом на Париж. Подобная высота, вне всякого сомнения, внушала владельцу кабинета чувство превосходства над окружающими.
– Приступим, – сказал Демуан, решительно сдергивая с яйца колпачок. – Я – настоящий эксперт по варке яиц, – с улыбкой добавил он.
“Вон оно что”, – подумал Даниэль, кстати вспомнив, что разбивать верхушку яйца следует не ножом, как он обычно делал дома, а чайной ложечкой. Он тоже снял колпачок с яйца и разбил скорлупу.
– Даниэль, я не стану ходить вокруг да около. Ваш анализ положения в финансовом отделе произвел на меня сильное впечатление. – Даниэль хотел было ответить, что, мол, не сделал ничего особенного, но не успел и рта раскрыть. – Ничего не говорите, – продолжил Демуан. – Обойдемся без ложной скромности и напыщенных комплиментов. Кофе?
Директор подвинул ему чашку. Если бы еще пару дней назад Даниэлю сказали, что Демуан будет собственноручно наливать ему кофе, ему, привыкшему довольствоваться напитком в пластиковом стаканчике из автомата на восьмом этаже… Демуан окунул кончик круассана в свой кофе и, энергично работая челюстями, изложил – увереннее, чем любой предсказатель, – Даниэлю версию его будущего.
– Видите ли, – с апломбом человека, занимающего кабинет на верхнем этаже высотного здания, изрек он, – я знаю людей. Я знаю людей и знаю нашу компанию. В нашей профессии, – мечтательно добавил он, – сюрпризы редки. О способностях того или иного сотрудника можно судить по первому году его работы. Одни растут, другие – нет, но никаких сюрпризов не бывает. Вы следите за моей мыслью? – Даниэль с полным ртом кивнул, показывая, что да, следит. Демуан, не спрашивая, подлил ему кофе. – Надо обязательно пить кофе, – продолжил он. – Бальзак пил кофе литрами. Вы, разумеется, читали Бальзака?
– Разумеется, – подтвердил Даниэль, сроду не открывавший Бальзака. – У вас огромный потенциал. Почему вы занимаете в “Сожетеке” такую скромную должность? Она абсолютно не соответствует вашим способностям.
– Должность? – переспросил Даниэль. – Вы хотите сказать, что…
– Мальтар – придурок, – перебил его Дему-ан, – и всем об этом известно. Однако по причинам, которые вас не касаются, я не могу его уволить, как бы мне этого ни хотелось. Но я намерен назначить вас начальником финансового отдела. – Даниэль замер, не донеся круассан до чашки. – Даниэль! Я предлагаю вам возглавить финансовый отдел регионального филиала “Сожетека”. Я знаю, что вы парижанин до мозга костей, но в настоящий момент у меня нет для вас другой вакансии. Бывший руководитель отдела Пьер Маркуси покидает нас по личным обстоятельствам. Он не совсем здоров – это пока неофициальная информация. Вы поедете в Руан. Приступаете с января.
“Шляпа! Это все из-за шляпы – все события, которые перевернули его бытие”, – убедился Даниэль. С того самого дня, когда он впервые надел шляпу, ее наличие обеспечивало ему иммунитет против всех житейских неприятностей. Мало того, шляпа обострила его ум и подтолкнула к принятию кардинальных решений. Не будь шляпы, он ни за что не осмелился бы выступить на совещании и разгромить Мальтара. Не оказался бы на девятнадцатом этаже высотного здания. Не ел бы с Демуаном яйца всмятку. Он смутно чувствовал, что в шляпе сохранилось что-то от президента; возможно, нечто нематериальное или существующее в виде наночастицы, но это нечто имело судьбоносное значение.
– Спасибо, – пробормотал Даниэль, обращаясь одновременно к шляпе и к шефу.
