— Вы все еще
здесь, — сказала она и, подумав немного, махнула рукой. — Вон отсюда,
бездельники. Вы хорошо справились со своей работой. Мой Уильям был бы вами
доволен.
— Надеюсь, ты не
забыла наш уговор? — спросил виконт. — Ты обещала купить мне и Беннестеру по
паре новых ботинок. Таких, какие нам нравятся. Помнишь?
— Помню, помню.
А теперь убирайтесь отсюда. С сапожником я расплачусь потом.
— Мне не нужны
ботинки, — едва слышно сказал Беннестер. Он подошел к Кэролайн и протянул ей
листок бумаги, на котором он написал свое стихотворение. — Я не притворялся,
миледи. Все, что здесь написано, — правда. Я буду вам очень признателен, если
вы разрешите мне навестить вас еще раз.
Кэролайн удивило
то, с какой искренностью говорил этот юноша. Она посмотрела на лист бумаги.
Буквы расплывались у нее перед глазами. Кэролайн осторожно взяла виконта за
руку.
— Я тронута
вашей добротой и искренностью, мистер Линнфорд... но я не могу сейчас дать вам
ответ.
Слегка покраснев
от смущения, Беннестер опустил руку.
— Конечно. Прошу
простить мою бестактность.
Кэролайн очень
не хотелось обижать его, однако ничего более ободряющего она сейчас сказать не
могла. К тому же он еще так юн. «Щенок», — так, кажется, назвал его Джеймс.
— Вы оба поедете
со мной, — распорядилась леди Мэри, взяв за руки виконта и Беннестера. — Вы
отвезете меня домой. Я очень устала, и мне нужно отдохнуть. Здесь уже не будет
ничего интересного.
Юноши послушно
поплелись за ней.
— Ты идешь,
Виолетта? — спросила леди Мэри, слегка повернув голову.
— Да, уже иду, —
ответила миссис Миллз. Она направилась к двери, но, проходя мимо Кэролайн,
остановилась. — Жаль, что у нас ничего не получилось. Мы очень хотели помочь
тебе, — сказала она, слегка сжав руку Кэролайн.
— Для того чтобы
забыть несчастную любовь, нужно влюбиться еще раз. Это самое лучше средство, —
услышала она за спиной низкий мужской голос.
Эти слова
удивили Кэролайн. Она повернулась, и ее глаза встретились с выразительными
синими глазами Девона Маршалла. Сев на скамейку для ног, стоявшую возле ее
кресла, он погладил ее по руке. Кэролайн вздрогнула и покачала головой, давая
ему понять, что не разделяет его чувств.
Его
пренебрежительная ухмылка превратилась в грустную улыбку.
— Да этот
Феррингтон — счастливчик, — сказал он.
— Был
счастливчиком, — поправила его баронесса. — Был. Пойдем, mon cher
[25]
, не будем мешать
Кэролайн. Ей нужно побыть одной и успокоиться. Кэролайн не похожа на нас с
тобой. Она слеплена из другого теста.
Маршалл поднялся
на ноги.
— Жаль, —
проговорил он, слегка коснувшись волос Кэролайн. — Если я вам когда-нибудь
понадоблюсь, дайте знать Шарлотте. Она найдет меня.
— Да, — сказала
слегка озадаченная баронесса. — Он всецело в моем распоряжении. Стоит мне
только позвать, и он уже у моих ног.
— И сегодня ты
еще раз убедилась в этом, не так ли? — произнес Маршалл, предложив свою руку
старой даме.
— О Девон, ты
всегда такой галантный. Жаль, что не все английские мужчины такие же смелые и
безрассудные, как ты.
— Именно поэтому
не все английские мужчины любят и ценят меня так, как ты.
— Да, cherie, у
тебя очень много недоброжелателей, — ответила баронесса, и они покинули
гостиную.
— Будут еще
какие-нибудь распоряжения, леди Пирсон? — спросил Джаспер, закрыв за ними
дверь. Этот вопрос слуга задавал Кэролайн только тогда, когда Минервы не было
дома. То, что он сейчас обратился к ней, а не к ее тетке, говорило о том, что
он, как и все остальные, жалеет Кэролайн.
— Нет, больше не
будет никаких распоряжений, — сказала Минерва, и Кэролайн была ей очень
благодарна за это. У нее просто не было сил, чтобы говорить.
Слуга поклонился
и вышел из гостиной. Минерва первой нарушила молчание.
— Со временем
эта боль пройдет, Кэролайн, и тебе станет легче, — сказала она.
Кэролайн
посмотрела на свои руки, безвольно лежащие на коленях, и ответила:
— Да.
Несколько долгих
минут они сидели молча. «Лучше бы я никогда не встречала Джеймса Феррингтона и
не знала о том, чего была лишена в этой жизни», — тяжело вздохнув, подумала
Кэролайн. «Нет, все-таки было бы ужасно прожить жизнь и не испытать того
неземного наслаждения, тех волшебных минут счастья, которые я испытала в его
объятиях», — еще раз вздохнув, решила она.
— Неужели уже
ничего нельзя сделать? — спросила Минерва. В ее голосе было столько горечи и
отчаяния, что сердце Кэролайн сжалось от боли.
— Ничего.
— Ты просила его
расторгнуть помолвку?
В первый раз за
это время Кэролайн посмотрела на тетушку.
— Как я могла
просить его об этом? Джентльмен не может расторгнуть помолвку. Если бы Джеймс
решился на такой поступок, он лишился бы всего — и положения в обществе, и репутации.
Этим он опозорил бы не только себя, но и дочь Лэвенхема.
— Я ненавижу
наше общество, ненавижу его жестокие законы.
Минерва и раньше
бранила высший свет, но Кэролайн не обращала на это внимания. Сейчас она
впервые поняла, что ее тетка права.
— Мне нужно
снять это платье, ведь мы должны вернуть его баронессе.
— Это можно
сделать и позже. Шарлотта уже давно не носит его. С тех пор как она в последний
раз надевала это платье, прошло много лет.
Кэролайн
заставила себя улыбнуться.
— Это было
тогда, когда она соблазнила немецкого принца?
— Немецкие
принцы очень неравнодушны к женскому полу. Их легко соблазнить. — Минерва
улыбнулась ей в ответ. — В последний раз Шарлотта надевала это платье для
короля Греции.
— О, значит, я
ошиблась! — весело воскликнула Кэролайн, хотя ей сейчас было совсем не до
веселья. — Нет, я все-таки сниму его. Оно такое тесное, что я едва дышу. А еще
мне нужно стереть с ногтей вот это, — сказала она, посмотрев на свои ноги,
выглядывавшие из-под подола платья. — Откуда у баронессы эта краска?
— Ей подарил ее
один маньчжурский полководец.
— Скажи,
Минерва, твоя жизнь была такой же бурной и полной приключений, как и жизнь
баронессы?
Тетушка
засмеялась. Это был теплый, искренний смех.
— Нет, куда мне
до нее. Шарлотта — уникальная женщина.
Кивнув головой,
Кэролайн направилась к двери. Однако Минерва остановила ее, положив ладонь на
ее руку.
— Когда-нибудь в
твоей жизни появится другой мужчина, — сказала она.
