— Мисс Элмхарт,
отец Тилтон, как мило, что вы решили навестить меня, — сказала Кэролайн,
подходя к гостям и протягивая им руку для приветствия.
Преподобный
отец, единственный поклонник Кэролайн и кандидат в мужья, хотел пожать ей руку,
но мисс Элмхарт бросила на него строгий взгляд, и он попятился, бормоча что-то
себе под нос. Его лицо, всегда покрытое здоровым румянцем, стало красным, как
брюква. Он торопливо поправил очки в золотой оправе.
Мисс Элмхарт
запросто можно было принять за гувернантку. Она была высокой и невероятно
худой.
— По правде
говоря, мы с преподобным Тилтоном не собирались приезжать к вам вдвоем, —
скрестив на груди руки, сказала она звонким и четким голосом. — Мы случайно
встретились у двери вашего дома и выяснили, что оба приехали к вам по одному и
тому же крайне важному поводу.
В черном вдовьем
платье Кэролайн была похожа на добродетельную и благочестивую квакершу.
— К сожалению, я
сейчас не могу принимать посетителей, — сказала она, мило улыбнувшись. — Особенно
по важным делам. Не могли бы вы приехать позже? — спросила она и, взяв за руки
мисс Элмхарт и отца Тилтона, повела их к двери.
Однако мисс
Элмхарт, уперевшись каблуками в пол, резко остановилась.
— Нам необходимо
поговорить, — произнесла она, решив сразу перейти к делу.
— Да, —
поддержал ее отец Тилтон. Он явно нервничал. — Сегодня утром ко мне приезжала
леди Димхерст...
— И ко мне тоже,
— сказала мисс Элмхарт.
— Она невероятно
огорчена, — сказал преподобный Тилтон.
— Огорчена? —
Кэролайн изобразила на лице удивление. — Что так огорчило ее?
В этот самый
момент откуда-то из глубины дома раздался гневный голос Фредди:
— Кэролайн?
Кэролайн, где же ты, черт возьми?
— Кто это? —
спросила мисс Элмхарт, нюхая носом воздух, как заправская ищейка.
— Это мой деверь,
— ответила ей Кэролайн совершенно спокойным голосом. Она услышала, как Минерва
что-то сказала ему. Их голоса раздавались из прихожей. А это значит, что ей
нельзя терять ни минуты. Уперевшись одной рукой в спину отца Тилтона, а другой
— в спину мисс Элмхарт, Кэролайн подтолкнула их к двери, бормоча слова
извинения: — Мне крайне неловко оттого, что я заставляю вас так поспешно
уходить, но поверьте, сейчас не самое лучшее время для визитов...
— Вы не можете
выгнать меня! — возмутилась мисс Элмхарт.
Кэролайн услышала,
что Фредди бежит в прихожую. Схватив гостей за руки, она повернула их спиной к
двери. Она должна задержать их в гостиной и закрыть дверь. Мисс Элмхарт
попыталась выдернуть руку, и Кэролайн отпустила ее. Издав громкий крик, дама
натолкнулась на письменный стол и, задев локтем вазу с цветами, опрокинула ее.
Упав на стол, ваза, в свою очередь, задела чернильницу. Чернильница упала, и
чернила вылились на стол, испачкав почтовую бумагу.
— Мисс Элмхарт,
с вами все в порядке? — испуганно спросила Кэролайн.
— Чернильница, —
пробормотала мисс Элмхарт. — Тут везде вода и чернила.
— На вашей руке
тоже чернила, — сказал преподобный Тилтон. — Вы можете испачкать платье. Будьте
осторожны.
Мисс Элмхарт
едва не закричала от злости.
— Откуда взялись
эти цветы? Невозможно мыслить здраво в комнате, заполненной растительностью!
— Я сейчас
что-нибудь принесу. Нужно как можно быстрее промокнуть эти пятна, пока они не
впитались в ткань, — сказала Кэролайн, поворачиваясь к двери, однако так никуда
и не ушла.
В гостиную влетел
Фредди с красным от гнева лицом и сверкающими глазами.
Расставив руки в
стороны так, словно она хотела спрятать от него отца Тилтона и мисс Элмхарт,
Кэролайн попятилась. Увидев невестку, Фредди закричал пронзительным голосом:
— Ты знаешь, что
он мне сказал?
Кэролайн сразу
поняла, кого он имеет в виду.
У Фредди был
такой недовольный, такой возмущенный вид, что это вызывало скорее смех, чем
сочувствие.
— Этот чертов
Феррингтон сказал мне, что если я развяжу его, то он выбьет мне все зубы, а
потом заткнет их мне в глотку. Он сказал, что я не мужчина, что я не достоин
этого гордого звания! — воскликнул он, выпучив от злости глаза. — Когда я
пригрозил ему дуэлью, он ответил, что с удовольствием примет мой вызов!
В гостиную вошел
Джаспер, держа в руках шляпу Фредди.
— Пусть этот тип
сгниет в твоем подвале. Я буду только рад, — сказал он и, дрожа от гнева,
нахлобучил шляпу. — Наглый выскочка! Похоже, он возомнил себя властелином мира!
Я лорд Фредди Пирсон! — гордо подняв голову, воскликнул Фредди. — Пусть он посидит
и подумает над тем, как нужно вести себя с благородными джентльменами! — И,
пылая от гнева, он выбежал из гостиной и покинул дом.
Кэролайн
показалось, что по комнате пронесся вихрь. Буквально через секунду в гостиную
вбежали Минерва, миссис Миллз, леди Мэри и баронесса. Окружив Кэролайн, они
принялись ей о чем-то рассказывать, перебивая друг друга.
— Мы пытались
остановить его, — сказала миссис Миллз.
— Таких дерзких
и безрассудных мужчин мне еще не доводилось встречать, — заявила Минерва.
— Я еще никогда
так не смеялась, — давилась от смеха баронесса.
— Мой Уильям
тоже бывало вышвыривал людей так же, как сделал это сейчас мистер Феррингтон, —
похвасталась леди Мэри.
Кэролайн замерла
от ужаса. Минерва посмотрела на нее, и они обе повернулись к гостям.
— Прошу вас, не
думайте плохо о Кэролайн, — сказала миссис Миллз. — Это мы похитили его.
— Миссис Миллз!
— испуганно воскликнула Кэролайн.
— Похитили? —
удивилась мисс Элмхарт. Казалось, что ее вот-вот хватит удар. — Вы кого-то
похитили?
Миссис Миллз
кивнула, но в этот момент в разговор вступила Минерва:
— Виолетта,
Кэролайн сама сможет все объяснить.
— Виолетта! —
воскликнул преподобный отец Тилтон. Он произнес ее имя так, словно оно было
ключом к разгадке некой головоломки. — Виолетта Миллз!
— Мы с вами знакомы,
сэр? — удивленно посмотрев на него, спросила миссис Миллз.
Вздрогнув, отец
Тилтон отшатнулся от нее, словно она была прокаженной.
— Нет! Но я вас
знаю, — сказал он, указывая на нее пальцем. — Я в тот день был в церкви и
видел, как вы сбежали со своим... своим... — Его голос дрожал от волнения, и он
никак не мог заставить себя произнести последнее слово.
Ему помогла
баронесса.
— Любовником, —
сказала она. Ее французский акцент придал этому слову несколько необычное
звучание.
Испугавшись
высокой и статной француженки, преподобный Тилтон попятился. Однако баронесса,
похоже, решила преподать ему урок. Она подошла к нему гордой и величественной
походкой.
