— Добро пожаловать, — сказала она тягучим голосом. — Сожалею, что мы знакомимся при таких жутких обстоятельствах. Если бы я была в силах, я бы хоть чаю вам предложила, а так уж…
По ее морщинистой щеке скатилась крупная слеза, заставившая историка отвернуться.
— Ох, не стоит беспокоиться, — только и смог прошептать он, не понимая, что еще можно сказать в такой ситуации. Надо бы, вероятно, выразить сочувствие, но он совсем не знал ни убитого профессора, ни его жену, так что подобные слова прозвучали бы слишком формально и искусственно. В результате он только и смог добавить: «Это так ужасно…».
Томаш остановился на полуслове, но более опытная в таких делах Валентина не стала терять времени на сентименты.
— Мы непременно найдем того, кто это совершил, — произнесла она с уверенностью человека, для которого это вопрос чести. — Итальянская полиция сделает все возможное, чтобы найти преступника. Мы рассчитываем и на международную помощь, — она показала на Томаша, вроде бы представлявшего эту международную помощь. — Но нам нужно и ваше содействие.
Вдова печально кивнула головой.
— Не уверена, что я смогу быть вам сейчас полезна. Когда мне вчера сообщили, я была в нашем летнем домике у моря под Варной. Ах, это был такой удар! Вот уже сутки я принимаю успокоительное, и голова моя совсем не работает.
— Я понимаю, — сказала Валентина с максимальной теплотой и сочувствием опытного профессионала. — Я хотела бы только спросить, не заметили ли вы чего-нибудь необычного в последнее время? Может быть, ваш муж выглядел чем-то озабоченным? Не было ли каких-то странностей? А угроз вы не получали?
Женщина кивнула головой.
— Нет, ничего. Все было хорошо. Петар занимался своими делами, как всегда, был полон энтузиазма — он такой по жизни. Почти все время проводил в университете: то на лекциях, то за своими исследованиями. Иногда уезжал за границу по делам. Все, как всегда.
— Вот как! Он путешествовал? И где же он был в последнее время?
— Я не очень хорошо помню, — она с трудом преодолевала усталость, — был в Нью-Йорке, еще в Израиле, потом слетал в Хельсинки и… — тут она на миг задумалась. — Ах, да, съездил и в Италию.
Услышав название родной страны, Валентина не смогла удержаться от уточняющего вопроса:
— А где он был в Италии?
— Ах, этого я, пожалуй, не знаю. Был на каких-то конференциях или подобных мероприятиях. Вам лучше об этом спросить на факультете. Там занимались его поездками… — она явно была не в силах продолжать разговор.
Инспектор Пичуров наклонился к итальянской коллеге.
— Мои люди уже собирают информацию в университете, — шепнул он. — Если хотите, я вам пришлю подробную справку.
Вдова воспользовалась моментом, чтобы встать со стула. Не скрывая, как ей больно, она жестом попросила гостей пропустить ее к выходу.
— Я очень устала. Если позволите, я пойду в свою комнату и отдохну немного.
— Конечно, конечно, — поддержала ее Валентина. — Всего лишь один вопросик, если не возражаете.
Женщина чуть замедлила и без того небыстрый ход, словно несла тяжкий груз.
— Говорите.
— Ваш муж был религиозным человеком?
Вдова даже остановилась от неожиданности.
— Я бы не сказала. Петар обращал мало внимания на эти дела. Его наука всегда интересовала, понимаете?
— То есть он никогда и в Библию не заглядывал? Никогда вам не говорил о древних рукописях или о чем-нибудь подобном?
Госпожа Варфоломеева выглядела крайне удивленной подобной настойчивостью.
— Умоляю вас, госпожа, я же вам только что сказала, что его совершенно не занимали подобные вещи, — ответила она не без горечи и, слегка выпрямившись, продолжила свой путь, ступая уже несколько тверже. — Если вы позволите, я пойду к себе. Всего вам доброго!
Вдова закрыла за собой дверь, и наступила неловкая тишина. Господа полицейские, включая подошедших коллег Пичурова, переглянулись. Валентина была чуть смущена неудачей. Возможно, она рассчитывала еще и на сочувственный взгляд коллег по ремеслу, — в конце концов, она же старалась ради общего дела, — но болгары были холодно-непроницаемы. Томаш пришел на помощь, и они ретировались в большой зал, а инспектор Пичуров остался переговорить с подчиненными. Но вскоре и он присоединился к гостям, держа в руках какие-то бумаги.
— Вот документы, отправленные из Дублина и Рима, — сообщил болгарин, — в них перечень поездок двух других жертв убийств за истекшие двенадцать месяцев.
Итальянка чуть не вырвала листы из рук коллеги и немедленно углубилась в чтение. Увиденное привело ее в ужас.
— Ну и ну! Профессор Эскалона была просто в вечном движении, — воскликнула она. — Вы только взгляните сюда — больше сорока поездок! — она показала страницу Томашу. Второй документ вызвал еще больше эмоций. — Какой ужас! А Шварц оказался еще хуже! Просто какой-то летучий голландец! Мадонна, тут поездок пятьдесят, не меньше! — она протянула бумаги Томашу для просмотра. Он сравнивал оба списка.
— Действительно, есть над чем работать, — согласился он. — А давайте посмотрим прежде всего, где они совпали, где были в одно и то же время.
Валентина взяла ручку и стала подчеркивать общие направления. Получилось шестнадцать. Затем проверила даты соответствующих путешествий, и осталось только пять совпадений.
— Хм, интересно, — прошептала она. — Оба оказались в Риме в одно и то же время: Эскалона приезжала работать над рукописями в Ватикане, а Шварц занимался раскопками внутри Колизея, — наступила пауза. — Потом оба бродили в одни и те же сроки по Греции: он — на раскопках в Олимпии, она — в библиотеке монастыря Русану, — снова перерыв. — Израиль — еще один общий пункт назначения. Он ездил изучать склепы по линии Министерства древностей Израиля, а она участвовала в конференции, посвященной рукописям Мертвого моря.
— До этих пор — все абсолютно нормально, — отметил португальский ученый. — Профессор Шварц всегда занят чем-то, связанным напрямую с его профессиональными интересами, с археологией, ну а Патрисия не вылезает из библиотек с рукописями, чего и следовало ожидать от палеографа ее уровня. А в двух других совпавших направлениях нет ничего необычного?
— Париж, разве что. Профессор Эскалона участвовала там в экспертизе двух палимпсестов
[35].
— Мне кажется, что это нормально. А профессор Шварц?
— Он ездил как обычный турист. В принципе, это исключение, так как почти всегда у него были командировки. Тут может что-то быть, — ее голубые глаза внимательно посмотрели на Томаша.
— Может быть, а может, и нет, так как поехать в Париж в турпоездку — абсолютно нормально, правда? — он снова обратился к документам. — А последний выезд?
