Судно из Усеберга, во-первых, имеет мачту. Во-вторых, в его конструкции есть важное добавление, так называемый кёрлинг – большая дубовая плашка усеченно-конической или пирамидальной формы, установленная на корме на уровне бимсов. Конструкция проста, но действенна. На киле по традиции были набраны шпангоуты. На них, в свою очередь, нашивались с двух сторон борта. Верх шпангоутов поддерживался особыми балками, которые и назывались бимсы (впоследствии на них стали укладывать палубу). Итак, через кёрлинг, просверленный насквозь через борт, пропускался канат, который петлей захватывал перо рулевого весла и завязывался мощным узлом с другой стороны. Таким образом, весло было жестко закреплено, и к нему сверху крепился рычаг-румпель. Соответственно, рулевой держал весло не обычным образом, вертя им как придется, – а за румпель. У него получался двойной рычаг: один воздействовал на волну, а на другой воздействовал сам рулевой; при этом жесткое крепление за кёрлинг не позволяло веслу вырваться из рук. По свидетельству современных реконструкторов, делающих драккары в натуральную величину, если судно идет под парусом и весло закреплено не жестко, то крепкий мужчина удержит его без особых проблем и сможет им управлять (естественно, при наличии навыка и опыта) с тем условием, что оно небольшое, в пределах 15 м в длину. Если же ладья достигает 20 м и более, то при движении под парусом это весло бьет и вырывается из рук так, что четырехчасовую вахту не продержится даже Шварценеггер. Поэтому жесткое крепление для рулевого весла, тем более на большом парусном судне, было обязательно. А усебергский корабль как раз был большим: наибольшая длина его составляла 21,5 м, наибольшая ширина – 5,1 м.
Корабль из Осеберга, Норвегия, ок 850–870 гг.
Устройство подвеса рулевого весла из Осеберга
Вдобавок на этом судне имелась палуба. Часть палубных досок закреплена жестко, другая часть была съемной – видимо, для доступа в условное трюмное помещение, предназначенное для некоего груза. Раньше ладьи имели гребные скамьи (банки), которые обеспечивали, помимо своих прямых функций, еще и дополнительную прочность кораблю, будучи установленными между шпангоутами и, таким образом, стягивая судно по всей длине. На корабле из Усеберга банок уже нет – конструкция стала заметно жестче и без них. Видимо, их заменили некие морские рундуки, на которых сидели гребцы. Однако, поскольку их в захоронении не обнаружено, можно предположить, что главной движущей силой выступал все-таки парус. Под ним осуществлялась основная часть перемещений, а весла применялись или во время штиля, или для причаливания, или для специального маневрирования в бою. Впрочем, для боевых маневров на этом судне было слишком мало гребцов – лишь 15 «отделений»: с таким количеством вряд ли догонишь врага или уйдешь от погони. Поэтому можно предполагать, что судно из Усеберга никогда в бою не было и, скорее всего, использовалось в качестве королевской ладьи для торжественных выездов.
Устройство подвеса рулевого весла из Осеберга
Другим важным нововведением судна из Усеберга явился высокий борт: его высота вместе с килем – целых 1,58 м. Высокий борт позволил оснастить судно парусом, однако сделал невозможным применение уключин-скарм. При использовании таких упоров весло получалось бы чересчур длинным, ему приходилось бы далеко тянуться к воде, и такая гребля оказалась бы очень тяжелой и неэффективной. Эту проблему судостроители решили следующим образом: на уровне локтя сидящего человека в борту были пробиты отверстия-порты, в которые просовывались весла. Отверстия имели круглую форму с косой прорезью, позволяющей вставить лопасть весла изнутри и развернуть его. Интересно, что никаких заглушек для этих весельных портов не было предусмотрено, что еще раз подтверждает церемониально-разъездное назначение корабля. Кстати, было бы ошибкой считать богатое украшение корабля подтверждением того, что его не использовали в суровых практических целях. Как раз наоборот! Мы уже говорили о том, что богатое украшение являлось показателем знатности, а знатность воина – одна из его важнейших характеристик. Кроме того, внушительный корпус известных нам текстов той эпохи упорно утверждает, что все самые знатные викинги старались максимально, не жалея средств, украшать свои корабли. Здесь, однако, нужно иметь в виду, что драккар
[46] сам по себе уже был очень дорог и на его дополнительное украшение далеко не у всех хватало возможностей (да и не всегда это требовалось).
По этому поводу в исландской саге написано следующее:
«Было договорено, что ни один из них [жителей] не смеет иметь судно большее, чем у ярла, и никто, кроме него, не смеет украшать свое судно. Это необходимо, чтобы никто не завидовал другому, что имеет судно, лучше снабженное людьми или лучше украшенное. Йон Фус должен был построить ярлу судно для плаваний… Там находилось судно, которое Йон Фус построил Оно имело 35 “отделений” [видимо, отделений для гребли, то есть было рассчитано на 70 гребцов – впрочем, это уже два века спустя, так что ничего удивительного] и было построено очень тщательно и полностью отделано: все украшающие доски и вымпела покрыты золотом, многие другие места также украшены. Судно было самым прекрасным творением своего рода».
Заслуживает упоминания и лодка из Туне, найденная в 1867 году и датируемая началом X века. Она тоже относится к «классическим» драккарам, но от нее осталось очень мало – лишь часть днища и киль. В принципе, несложно представить, как она могла бы выглядеть, но отличительными чертами она не обладает.
Следующее судно – знаменитый корабль из Гокстада. Для своего времени он был, наверное, одним из самых больших, если не самым большим. Безусловно, делая подобные утверждения, я прекрасно отдаю себе отчет в том, что существуют гораздо более крупные экземпляры из последующих эпох. Однако не забудем, что он был построен в середине IX века, а науке до сих пор неизвестны корабли большего размера, сопоставимые с ним по возрасту. Так что каждому времени – свои масштабы: в IX веке – гокстадское судно, а в XXI веке – Queen Mary
[47].
Гокстадский корабль, датируемый серединой IX века, представляет несомненный интерес. Он был извлечен из королевского погребального холма
[48] в 1880 году. Это крупное и широкое судно: его максимальная длина – около 24 м, высота вместе с килем – больше 2 м, а ширина – внимание! – целых 5 м 20 см. Для драккара оно выглядит даже слишком широким, можно даже сказать «пузатым».
