– Чтоб вас отблагодарить, миссус. От нашего хозяина. И от нас. За то, что починили его.
– Мистер Беттс, я не могу…
– …поверить в щедрость такого подарка, – подхватила Элла. – Просто невероятная доброта. Правда, доктор Джонс?
Она повернулась так, чтобы ее лицо видела только Индия, и предостерегающе посмотрела на строптивую докторшу.
– В общем… да. Действительно так.
– Спасибочки, Эл, – сказал Фрэнки, поцеловав медсестру в щеку.
– Благодарить надо не меня, а доктора Джонс.
Перспектива поцелуя одинаково встревожила Фрэнки и Индию. Фрэнки ограничился тем, что снял шляпу.
– Да, это… спасибо, миссус, – сказал он.
– Ваша благодарность ни к чему, мистер Беттс. Я просто делала свою работу.
Фрэнки посмотрел на Индию так, словно она ударила его наотмашь. Элла покачала головой. Индия почувствовала, что допустила жуткий ляп. Ее обдало волной раздражения. Ну почему ей всегда так тяжело говорить с этими людьми?
– Ну, мы тогда потопали. Та-ра, Эл. До встречи в вашем ресторане.
– Та-ра, ребята. Еще раз спасибо.
Едва дверь за ними закрылась, Индия потребовала:
– Элла, убери эти корзины, чтобы я их не видела.
– Что-о?
– Этим так называемым подаркам не место в больнице. Мы обе знаем, на какие деньги покупалось их содержимое. На деньги от краж, торговли наркотиками и бог знает от чего еще. Не надо мне нечестивых даров Сида Мэлоуна. Избавься от них.
– Черта с два я от них избавлюсь! – (Индия ошеломленно заморгала.) – У тебя с глазами все в порядке? Цвета различаешь? Синий, красный, зеленый, желтый? – вдруг спросила Элла.
– Разумеется.
– Тогда почему ты с дурацким упрямством признаёшь только два цвета – черный и белый? Внизу, как ты помнишь, есть детская палата. В ней полным-полно маленьких оборванцев, которые с удовольствием слопают печенье или апельсин.
– По-твоему, развращать детей – это нормально? – спросила Индия, задетая критикой Эллы. – Кормить их сластями, купленными на преступные доходы? На чьи-то горькие слезы?
– Даже если у Сида Мэлоуна на ногах копыта, а сзади – хвост, мне на это плевать. Зато детишки получат фрукты. Может, кто-то впервые попробует апельсин.
– Прекрасно, Элла. Поступай, как тебе угодно, – сухо ответила Индия, возвращаясь к списку больных.
– Ты опусти шерсть на загривке, а то она стоит торчком. Позволь плохому человеку сделать доброе дело. Даже если оно делается нашими руками.
Индия хотела спросить у Эллы, как она, честная женщина, усердно соблюдающая Шаббат, способна шутить и кокетничать с преступниками, но медсестры в кабинете уже не было. А через несколько секунд в дверь постучала младшая медсестра Алисон Фитч. Индия даже вздрогнула от неожиданности.
– Доктор Джонс, вас зовут. На отделение неотложной помощи пришла какая-то мисс Майло. Мы спросили, что беспокоит, но она не сказала. Утверждает, что она ваша пациентка.
Не дослушав, Индия выбежала из кабинета.
– Майло… Майло… – вслух повторяла она.
Фамилия была ей знакома. Потом она вспомнила молодую женщину, обратившуюся к ней за противозачаточными средствами.
Эмма Майло стояла в приемной, прислонившись к стенке. Еще издали Индия увидела, в каком она ужасном состоянии. Глаза Эммы были полузакрыты. В лице – ни кровинки.
– Мисс Майло, – окликнула ее Индия. – Мисс Майло, что с вами?
Эмма Майло с трудом открыла глаза.
– Прошу вас, помогите.
– Идти сможете? В нескольких шагах есть свободная койка.
Мисс Майло отлепилась от стены, медленно шагнула, потом сделала еще такой же шаг, не сводя глаз с Индии.
– Боже милостивый, – прошептала младшая медсестра Фитч, глядя не на пациентку, а на пол под ногами Эммы.
Индия перехватила ее взгляд. На плитках пола блестела кровь. Слишком много крови.
Индия подбежала к Эмме, подхватила, не дав осесть на пол.
– Каталку мне! – распорядилась она.
Алисон Фитч сбегала за каталкой. Вдвоем с Индией они уложили мисс Майло. Та громко вскрикнула, затем подтянула колени к груди. Подол ее юбки был мокрым от крови.
Индия позвала другую медсестру:
– Отвезите пациентку в первую операционную!
– Утром там оперировал доктор Гиффорд. Помещение еще убирают, – ответила женщина.
– Тогда во вторую. Быстрее!
Медсестры взялись за рукоятки каталки. Индия побежала вперед и буквально влетела во вторую операционную. Правила требовали тщательно вымыть руки и надеть чистый фартук, но на это не было времени. Индия подскочила к раковине, схватила бутылку с карболкой, побрызгала на руки и вернулась к мисс Майло. Алисон раскладывала на подносе инструменты. Вторая медсестра по фамилии Арнольд разрезала пояс на юбке Эммы и сняла ее вместе с нижним бельем. На пол упала горка окровавленных тряпок.
– Выкидыш? – спросила сестра Арнольд.
– Не думаю, – сказала Индия.
Однажды она уже видела такое кровотечение. В Уэльсе. Перед глазами замелькали лица Би и Хью. Горестные воспоминания вызвали панику. Усилием воли Индия прогнала посторонние мысли.
– Мисс Майло, вы меня слышите? Мисс Майло? Фитч, дайте соль.
Она говорила негромко, властно, уверенно. Голос не выдавал страха, владевшего Индией. Она не позволит страху вмешаться. Фитч поднесла к ноздрям мисс Майло флакон с нюхательной солью. Эмма закашлялась и попыталась отвернуться.
– Вот и умница. Только не теряйте сознания, – сказала ей Индия. – Фитч, поднимите фиксирующие стремена. Нужно переложить пациентку на стол.
– Доктор, у этого стола нет стремян. Только у стола в первой операционной, – ответила Фитч.
Индию охватила ярость. Камни в желчном пузыре – не такой серьезный случай, чтобы занимать первую операционную, но Гиффорд всегда поступал так, как удобно ему.
– Фитч, держите мисс Майло за левую ногу, а вы, Арнольд, – за правую.
Обе медсестры приподняли ноги мисс Майло и согнули в коленях. Ягодицы и бедра были в крови. Кровь продолжала течь. Индия попыталась ввести ей во влагалище гинекологическое зеркальце. Мисс Майло выгнулась и закричала. Инструмент выскользнул на пол. Индия вспомнила совет профессора Фенвика: «Кричать – это прекрасно. Поощряйте ваших пациентов кричать. Если кричат – значит живы». Тогда его слова ужаснули Индию. Теперь она понимала, почему Фенвик так говорил. Это были единственные доспехи, помогающие врачу защититься от страданий.
Индия сделала новую попытку. Одну руку она положила на живот Эммы, вторую просунула в лоно. Руки Индии стали ее глазами и подтвердили то, что она подозревала.
