Он скатился с кровати и отправился в душ. Проверка или не проверка, ему надо идти на работу, хотя бы только для того, чтобы напомнить себе о том, что подсчет карт — это не центральное звено его жизни. Но не успел он открыть воду, как телефон снова зазвонил. На этот раз это был Мартинес. Кевин понял, что это не сулит ничего хорошего, если Мартинес поднялся с постели до полудня.
«Кевин, кажется, мы знаем, что происходит. И дела хуже, чем мы себе представляли», — начал Мартинес.
Кевин посмотрел на письмо из Налогового управления, пришпиленное над кроватью, и спросил: «Что ты имеешь в виду?»
«Мы с Фишером будем ждать тебя дома у Микки Розы сегодня в десять вечера. Никому больше не говори о встрече. Даже Дилану и Джилл», — сказал Мартинес и повесил трубку. Кевин так и застыл на кровати, слушая короткие гудки в трубке на фоне льющейся воды в ванной.
Почему у Микки Розы?
И что может быть хуже, чем он себе представлял?
Глава 27
Бостон, весна 1998 года
Фишер и Мартинес уже сидели на тахте, когда Микки встречал Кевина у лифта. Волосы Кевина были все еще мокрыми от душа после тренировки по плаванию: несмотря на лишившую его покоя проверку и долгие часы на работе, чтобы восстановить форму после всех этих уик-эндов, он несколько раз в неделю ходил в бассейн.
Микки, судя по всему, был рад его видеть, хотя в глазах этого зрелого человека сквозила явная тревога. Его лицо распухло еще больше, под глазами за толстыми стеклами очков виднелись темные мешки. Не похоже было, что он хорошо спал эти два дня.
Фишер и Мартинес выглядели не лучше. На Мартинесе был серый свитер с капюшоном, а лицо было такое бледное, что чуть не сливалось с тканью. Фишер имел вид скорее злой, чем усталый. Его темные маленькие глаза сверкали яростью. Пальцы были сжаты в кулаки, мышцы на руках играли.
«Кто-то нас продал, — сказал он, когда Кевин усаживался на тахту рядом с ними. — Кто-то из наших сдал команду».
Кевин раскрыл рот. Он посмотрел на Мартинеса, и тот кивнул.
Микки тяжело опустился на противоположную тахту и сказал: «Это правда. Я узнал это от источника из самого „Плимута“. Кто-то из МТИ продал список обеих команд (вас и Земноводных) детективному агентству. Имена, фотографии, графики игр в Вегасе, предположительные доходы — абсолютно все».
У Кевина голова пошла кругом. «Господи Иисусе», — прошептал он.
«Двадцать пять тысяч долларов, — сказал Мартинес, качая головой. — Они получили двадцать пять кусков за то, что нас сдали».
«Кто?» — начал Кевин.
«В том-то и дело, — не дал договорить ему Микки. — Мы не знаем, кто. Но кто-то из МТИ. Это может быть человек из вашей команды или кто-то из моих. Или кто-то, кто знает о нас. Черт, это может быть кто угодно».
Кевин понял теперь, почему Мартинес предупредил его ничего не говорить Дилану и Джилл. Но он был уверен, что они не могли этого сделать, — и уж никак не за двадцать пять тысяч долларов. Они могли заработать такие деньги в команде всего за две недели.
«Ты уверен? — спросил Кевин. — Твой источник мог что-то напутать».
Микки потянулся к кофейному столику, который стоял рядом с его тахтой, взял с него пачку бумаг и положил ее на колени Кевину. В пачке было двадцать скрепленных листов. Это был своего рода буклет: фотокопии страниц, разбитых на две колонки. По левой стороне размещались черно-белые снимки, а по правой — данные, соответствовавшие каждому снимку, включая настоящие имена, псевдонимы и другую информацию. Имена были не в алфавитном порядке.
«Составлено по типу списка особо опасных разыскиваемых преступников. Чем выше расположены данные, тем опаснее человек, изображенный на снимке», — сказал Микки.
На самом верхнем снимке первой страницы красовался Микки. Фото было зернистым, снятым под плохим ракурсом. Видимо, распечатано с кадра камеры видеонаблюдения. Третьим был снимок Мартинеса. Он выглядел на несколько лет моложе, волосы над ушами коротко острижены. Еще ниже был Фишер. Тоже совсем молодой, челка почти до самых глаз.
Вверху второй страницы красовался Кевин. Он сразу же узнал фотографию — это был общий курсовой снимок. Он улыбался, а над левым глазом была небольшая ссадина, которую он получил во время отборочного баскетбольного матча в ту весну.
Он перевел взгляд на вторую колонку. Читая информацию, он вжался в тахту. Кевин Льюис. Родился в Вестоне, Массачусетс, в 1972 году. Окончил МТИ в 1994. Рядом с датой окончания института значился его нынешний домашний адрес и место работы. Потом номер телефона и все его псевдонимы. «У них есть все, — прошептал он. — Они знают, где я живу».
«У них есть все наши адреса, — сказал Мартинес. — И все наши псевдонимы. Это был определенно кто-то, кто досконально знал, что происходит. Кто-то, у кого был доступ ко всей информации».
Кто-то из нашей команды или из Земноводных. Кевин ошеломленно качал головой. Он не мог поверить, что кто-то из его друзей был способен предать их. Это был кто-то из другой команды. Или кто-то, кто следил за ними, кто-то из МТИ, хотевший быстро заработать на них деньги. Когда Кевин размышлял над этим, такое объяснение казалось ему самым логичным. Двадцать пять тысяч долларов были небольшими деньгами для члена команды МТИ.
Правда состояла в том, что они могут так и не узнать, кто же их продал.
«Значит, Вегас для нас закрыт?» — спросил Кевин.
Микки покачал головой и сказал: «Только казино, работающие с „Плимутом“, имеют доступ к списку. Для этих казино мы теперь меченые. „Плимут“ занимает очень активную позицию. У них всегда на стреме этот парень, презлющий сукин сын по имени Винсент Коул. Он на дух не переносит карточных каунтеров».
Кевин вспомнил долговязого человека с седыми волосами и обветренными скулами. Он думал о том, не он ли будет тот самый Винсент Коул.
«Об этом Коуле ходят разные истории, — продолжал Микки. — Не знаю, правда или нет, но это очень страшный человек. Говорят, что год назад он завел в подсобку парня из австралийской команды, которого выслеживал полгода. Сначала он делал все по обычной процедуре: поставил к стене, сделал несколько снимков на „Полароиде“, заставил подписать акт о нарушении границ частной собственности».
Кевин продолжал изучать список, одновременно слушая рассказ Микки. На четвертой странице он нашел Дилана и Джилл, Кианну и Тая. Он представлял себе, как человек с обветренными скулами всматривается в эти же самые снимки, сравнивая лица с кадрами видеонаблюдения казино.
«Когда парень подписал акт, — вещал Микки, — Коул приказал охранникам выйти и запер за ними дверь. Потом он вынул пистолет».
Кевин оторвал взгляд от бумаг. Лицо Микки было абсолютно серьезным, когда он рассказывал: «Он попросил каунтера назвать сумму, которую тот заработал за прошедший год. Тот был так перепуган, что ничего не мог сказать. Тогда Коул достал из кармана пятисотдолларовую фишку, швырнул ее бедняге австралийцу и сказал: „Ты проглотил много наших фишек за последний год, сказал Коул, но вот эту фишку ты точно запомнишь“».
