– Быстрее! Нужно выдвигаться!
Мы бежали по улицам Айру, маневрируя между недовольными прохожими, которых едва не сбивали с ног. Нужно было добраться до границы мглы как можно скорее, пока свет моего сердца был достаточно силён, чтобы её рассеять. Мы миновали первый уровень, не различая, как картина вокруг снова начала меняться. Второй, третий, четвёртый…
– Что это? – выпалила я, внезапно остановившись.
Моё внимание привлёк хлёсткий высокий звук, разносящийся по всей улице оглушительным свистом. Вычислить его источник было несложно: по левую руку от меня находилась небольшая площадь, где собралась толпа духов, с любопытством обступивших высокую дощатую площадку в дальнем конце. На ней находился зеленокожий дух с длинной тонкой бородкой, облачённый в белое. Сжимая в руках свиток бумаги, он стоял с краю. В середине же площадки возвышалось мускулистое существо с пёсьей головой, держа в руках длинную плеть. Плеть со свистом опускалась на спину женщины, напоминающей рептилию. Она была одета в простые коричневые штаны, украшенные перьями, белую льняную рубаху и кожаный охотничий жилет с такими же перьями на плечах. Хотя и жилет, и рубаха превратились в ошмётки, пропитавшиеся тёмной кровью.
– Что он делает? – испуганно спросила я.
– Её казнят, – ответил дух. – Но зевак здесь и без нас хватает.
– Что значит казнят?! – Я не верила, что Ао может так спокойно об этом говорить. – Это жестоко!
– Это нечасто случается. – Ао был крайне недоволен необходимостью объяснять такие, по его мнению, очевидные вещи, но он понимал, что я так просто не успокоюсь. Для меня подобное было в новинку: даже если жители Коа’Коа и берутся кого-то судить, то самой жестокой мерой наказания может стать изгнание.
– По первородному закону духи должны умирать только своей смертью. Но только если они не посягнули на священное – чужое время.
– Время?
– Помнишь, что ты видела в костре в Круге Старших? – Ао положил руку себе на грудь, и я вспомнила, что в этом самом месте у духа в огне находились песочные часы, в которых текло время его жизни. Такие же были в груди господина Икьяга, правда, песок в них больше не сыпался. – Такие часы есть у каждого из нас. После того как Хранитель нас покинул, есть только один способ выиграть для себя ещё немного времени прежде, чем оно истечёт.
– Какой способ?
– Забрать его у другого.
– И что для этого нужно? – Я понизила голос, чувствуя, как по спине пробежал неприятный холодок.
– Капля крови. Дорогая твоему сердцу вещь. И смерть, – тихо отчеканил дух.
Я, словно околдованная, повернулась в сторону эшафота и сделала несколько шагов в толпу.
– Ину! Нам нужно спешить, ты помнишь?! – попытался остановить меня дух.
– Что с ней теперь будет?
– Ох… Почему ты такая упрямая? Она пройдёт через боль. До тех пор, пока не утратит последнюю волю к жизни. А после этого её часы разобьют, и её душа навсегда отправится в Бездну.
– В Бездну? Но как она сможет переродиться?
– Духи, посягнувшие на чужое время, не перерождаются. Их жизнь обрывается навсегда.
– Но это неправильно! Она ведь могла бы искупить свою вину в следующей жизни!
– Таков закон. Не нам его переписывать.
Я сделала ещё несколько шагов, проталкиваясь сквозь толпу. Я не думала – ноги сами несли меня. Мне приходилось помогать себе руками, и это получалось вполне успешно до того момента, как мой локоть упёрся во что-то очень мягкое и дурно пахнущее.
– Эй! – пробасил огромный дух в красной шляпе, заплывший жиром с ног до головы. Моя душа ушла в пятки, но он не заметил меня и явно обращался к своему соседу.
– Чё надо?! – недовольно спросило тощее существо с копытами и чёрными клыками.
– Ты меня задел!
– Хрена с два! Я всё время был тут!
– И задел меня, – рассерженно настаивал огромный дух.
– Слушай, если не уймёшься, то я тя так задену, что мало не покажется! – огрызнулся клыкастый.
Подумав, я отвела руку в сторону, дав себе пространство для размаха, и с силой ударила локтем худого, угодив, кажется, прямо в колено.
– Ну всё, ты нарвался, кусок планктоньего говна! – прошипел дух, набросившись на соседа.
– Э! Вы чего! А ну перестаньте! – послышался третий голос. Кто-то попытался разнять смутьянов, но тут же получил в глаз и присоединился к потасовке. По толпе прошла волна: каждый задевал соседа, всевозможные ноги, лапы и щупальца были отдавлены, а фингалы под глазами множились с сумасшедшей скоростью.
Я пригнулась и принялась лавировать в толпе, продвигаясь в сторону эшафота, где пёсоголовый вместе с духом в белом отвлеклись от своей жертвы и пытались успокоить разбушевавшуюся толпу. Воспользовавшись своим небольшим ростом и проскользнув под деревянное сооружение, я огляделась. Поначалу было сложно что-то рассмотреть: свет сюда почти не попадал. Но потом мне на глаза попалось именно то, что я искала: небольшой квадратный люк, по счастливой случайности не запертый на замок. Подперев плечом тяжёлую дверцу, я с трудом приподняла её, выглянув наружу: сквозь щель виднелась часть площадки эшафота, спины палачей и пленница, стоящая на коленях со связанными руками.
– Эй! – Я окликнула её громким шёпотом. Женщина не прореагировала, но наконец заметила, когда я позвала во второй раз. Я приоткрыла люк чуть сильнее и поманила её рукой. Та растерялась, но, оглядев своих мучителей и поняв, что они не смотрят, ловко поднялась с колен и, бросившись в сторону люка, скрылась под ним.
– Ты ещё кто? – спросила она, сбрасывая с себя меховую куртку, которую я одолжила ей, чтобы пройти сквозь толпу незамеченной. Идея сработала на отлично – пушистый капюшон полностью скрыл её лицо, и мы спокойно миновали сотню разбушевавшихся духов, занятых вымещением гнева друг на друге. Я всё больше начинала любить свой маленький рост и заодно порадовалась, что моя спутница тоже не была высокой. Если бы мне пришлось вызволять кого-то вроде господина Икьяга, всё оказалось бы куда сложнее. Теперь, когда опасность миновала и мы укрылись во дворе через несколько улиц от площади, я наконец могла поговорить с той, кого только что спасла от смерти.
– Меня зовут Ину, – представилась я. Честно говоря, я не знала, с чего начать, поэтому сказала то, что первым пришло в голову. Женщина встретила эту информацию без особого энтузиазма. Она ловким движением вывернула запястья, освободившись от тугих пут, и потянулась к поясу, где раньше, видимо, висел какой-то предмет.
– Вот же уроды, даже трубку забрали, – выругалась она, нервным движением утерев нос. – А тебе от меня чего надо? Если тебя подослала Кобра, то скажи ей, что она может возвращать меня обратно на эшафот. Денег она не увидит.
– Никто меня не посылал, – ответила я, – я просто решила помочь.
– Чего? – Женщина усмехнулась, и на её лице впервые показались какие-то эмоции, а именно удивление. – Ты вообще знаешь, кто я?
