— Вы знаете, когда артефакт был со мной, я всегда чувствовала его живое тепло. Будете смеяться, но в трудную минуту будто ощущалась дружеская поддержка с его стороны. Пусть это и абсурдно звучит. Хотя… магия вашего мира — для меня до сих пор необъяснимое, фантастическое, не укладывающееся в голове явление. Вот вы сказали — связь… — Хмыкнула, вспомнив несколько ярких эпизодов. — Я долго не могла понять его странное поведение: то он насылал на меня видения жутких картин с моим участием, то ни с того ни с сего резко нагревался, обжигая кожу. И все эти действия можно было расценить как предупреждение — он чувствовал опасность, предупреждал о неприятностях. Он заставлял задуматься и не совершать ошибки. Вы думаете сейчас, что я идеализирую какой-то обыкновенный кругляш желтого цвета, а я уверилась в своих догадках. Теперь я знаю о некоторых способностях таурона, но договариваться с ним — это нужно иметь недюжую выдержку и терпение.
— Вы сказали, он нагревался при опасности? Ну тогда мне понятно, почему сгорела половина моей библиотеки! — неожиданно весело высказался лорд Гектор. — Я просто уверен, что эти два события — ненормальный поступок вашего гостя в Бережинах и вспыхнувший стол в Виннете — произошли в одно и то же время!
— На таком большом расстоянии почувствовать угрозу хозяйке? — вклинился в беседу Лео.
— Парадокс. — Улыбнулась криво.
— Что? — хором спросили Карре.
— Ситуация, не имеющая логического объяснения, — поправилась я и подняла глаза на хозяина дома. — Можно задать вам вопрос? Откуда у вас курительная трубка?
Граф усмехнулся, кивнув головой, словно давно ждал проявления интереса с моей стороны.
— Из вашего мира, милая бесса. — Виконт при этих словах издал сдавленный горловой звук, а я некрасиво выпучила глаза. — Дело в том, что муж моей сестры, отец Рихарда, был первым владельцем таурона. Для него создала артефакт Аста. Его научила всему, на что способна вещица. Вилмар Моран мог… путешествовать в другие миры. Это был безумный шаг, но граф рискнул, и у него получилось. Ваш мир был пятым и единственным, где он задержался на целый месяц. Мы все тогда страшно за него испугались. Местечко, где он оказался, называлось… недалеко от… м-м, сейчас вспомню… Брусэль!
— Брюссель, — всхлипнула, не сумев сдержать эмоции. Голова пошла кругом, — Бельгия.
Боже мой, это же… Сердце заколотилось в сумасшедшем ритме. Неужели это возможно? Это же шанс!.. Который я не использую по определенным причинам. Одна из них сейчас лежит без сознания в спальне на втором этаже дома Карре. Я уже просто не смогу оставить его. Не смогу! Чем бы ни обернулись последствия травмы, буду рядом в любом случае. До конца.
Не думать о печальном, не думать! Он обязательно очнется, и все будет хорошо!
— Совершенно верно! — продолжал граф, будто не заметив моих слез. — И впоследствии еще не раз возвращался на вашу… Землю. Рассказывал удивительные вещи, но никогда ничего оттуда не переправлял. Трубка мне в подарок — это единственное, что он позволил себе из всех невероятных, опасных и чудесных изобретений чужого мира. Из последнего путешествия, спешного и необдуманного, он так и не вернулся, — с грустью в голосе задумчиво закончил его сиятельство.
— Отец, почему я ничего не знал?! — вскипел в возмущении Леонард.
— В то время это были опасные знания как, впрочем, и сейчас. Вы были детьми. Глупыми. Стоит ли говорить, что даже при строжайшем сохранении тайны владения таким артефактом информация все равно просочилась из дома Моран и попала к человеку, из-за которого семью настигла трагедия. Мой зять пропал, прихватив с собой верного слугу; моя сестра, не выдержав разлуки, сгорела за пять лет от постигшего её горя. Рихард остался сиротой. Асту — ведьму, которая служила роду и была хорошей подругой графини, спустя столько лет и ту догнало проклятие своего же изобретения. Вот так, — закончил длинный монолог мужчина и тяжело вздохнул.
Страшная тяжесть навалилась мне на грудь и не давала дышать. Я очень ярко представила красивую женщину, убитую горем. С каждым днем все больше увядающую, теряющую смысл жизни в бессмысленном ожидании любимого человека. Ах, если бы только знать, почему граф не вернулся! Что могло случиться во время его последнего путешествия на Землю? Да мало ли! От «подхватил опасный вирус» до «попал под машину»!
— А где вы берете табак? — Решила направить в другое русло печальные мысли присутствующих.
— Контрабанда из Шудара, — лукаво улыбнулся его сиятельство, и в его глазах мелькнула благодарность, — там это растение используют в каких-то ритуалах, а я нашел нелегальный канал поставок. Кстати, Хьюго — тот самый слуга Вилмара в свое время помог. Он ведь был родом оттуда.
Помолчали немного, словно все темы исчерпали себя, и каждому осталось только анализировать все услышанное за эту длинную беседу.
— Господин Карре, вы вернете мне оберег? — Я отважилась на вопрос, который держала в себе с первой минуты встречи в кабинете.
— Как бы мне не хотелось этого делать, но я не вправе хранить его у себя. С одной стороны, боюсь — справитесь ли со своенравным артефактом? С другой — хочу сохранить поместье потомкам. Но выходит, что он выбрал себе нового хозяина, вернее хозяйку, и остается только уповать на ваше благоразумие, милая бесса Анна. — Сказав это, он отложил трубку и вставил маленький ключик в замок небольшой шкатулки из серебристого металла, стоящей на краю стола. — Это антимагический короб. Пришлось перерыть хранилище, чтобы найти, — за ненадобностью убрали его в самый дальний угол, — пояснил он назначение элегантной шкатулки.
— Ох! — невольно вырвалось у меня одновременно с пучком яркого света из нутра коробочки.
— Демон! — Милорд от неожиданности отпрянул, налетев спиной на высокий сундук-бар. Глухо звякнули бутылки в его чреве.
— Ничего себе! — на высокой ноте вскрикнул Леонард, вскочив на ноги. — Опять?!
А меня как магнитом потянуло к вещице. Нестерпимо захотелось взять её в руки. Погладить, успокоить. Без страха вынула оберег из ящичка, и меня словно теплой волной окатило с ног до головы.
— Соскучился? Тебе новый шнурочек сделали? Хороший мой, ну чего ты злишься? — ворковала, как с маленьким ребенком. Понимала — глупость несусветная! Что он может понимать? Однако ж… Жар, обжигающий ладони, уменьшился, поутих слепящий свет, и через несколько секунд в моих руках был все тот же невзрачный кругляш из желтого металла, ставший уже таким родным и привычным на шее.
Хозяева поместья смотрели на меня по-разному: виконт — умиленно-восторженно, как на неразумное дитя, его батюшка — задумчиво-оценивающе.
— Можно, я пойду? — Стушевалась под их взглядами.
— Последний вопрос, если позволите, — встрепенулся граф. — Какие чувства вы испытываете к моему племяннику?
Я смутилась еще больше и задумалась. Понятно, что дядя волнуется о судьбе родного человека, вот только я оказалась не готова к откровениям такого рода. И только было открыла рот, чтобы ответить, как внезапно рывком распахнулась дверь кабинета, и не знакомая мне взбудораженная женщина, тяжело дыша, выпалила:
