— У моей подопечной невосприимчивость к свету, уважаемый Грун, — знахарка поспешила внести разъяснение по поводу необычной детали моего убранства и подарила укоризненный взгляд воздыхателю сероглазой: разве такие вещи говорят дамам!
— А мальчик? Мальчик-то как? — Пришел момент вспомнить о ребенке, ради которого совершался этот безумный поступок отчаянной попаданки.
— С малышом все в порядке, — отмахнулся молодой человек и проследил за жако, который решил перебраться мне на плечо, — его забрала мать. В той суете буквально на секунду отпустила руку… Боюсь, вам не избежать визита благодарной женщины, а то и всех родственников.
— Ну и славненько, ну и хорошо! — В своей излюбленной манере ведьма тихо хлопнула в ладоши и засуетилась, устраиваясь в кресле за столиком.
— Что ж, уважаемый Страбор, больше нет причин для беспокойства, мешающих вам творить волшебство с краской? — доброжелательно спросила я, занимая место на подлокотнике рядом с тетушкой.
Верина нахмурилась, покусывая губу, будто в чем-то сомневалась.
Гость перехватил её взгляд и, набрав побольше воздуха, отпустил себя в признании:
— Я нарушил данное этой милой девушке слово не рассказывать о случившемся никому. Но на собрании в ратуше… неумышленно признался в наличии единственной жертвы. Как демон за язык дернул! Простите, если таким образом наслал на вас неприятности. Я не прощу себя, если по моей вине вы окажетесь в центре светских сплетен.
— Э… — Мое лицо под вуалью изображало крайнюю степень удивления.
Медленно повернула голову в сторону рыжей. Девчонка закашлялась, подавившись шоколадным трюфелем.
— Прознали бы газетчики, а эти умеют выуживать информацию, — пояснила та, невинно пожав плечами. — Уже на следующий день только глухой, слепой и безграмотный одновременно не знал бы о госпоже Анне Ньер, угодившей под лошадь.
— Ах… ну да, конечно. — С такими доводами я была полностью согласна, вспоминая Остапа Бендера.
И хотя таинственный маг с тростью имел, я надеюсь, обо мне весьма нечеткие сведения, предусмотрительность в вопросе раскрытия моего инкогнито не помешает. Тем более что имя Анна, как не раз уже слышала, едва ли не единственное на всю страну. Поменять от беды подальше? Оставить только Лаэту? И окончательно порвать с прошлым. Возможно, это и выход, но что-то во мне упорно сопротивлялось такому «сжиганию мостов». Как будто предаю не только своё имя, но и родину. Мой родной мир. Прошлую жизнь. Воспоминания.
Молодой человек оказался довольно мил: невысок, худощав, слегка сутул, некрасив лицом, но благородство характера и не показушная учтивость затмевали внешнюю неказистость и неуклюжесть его облика. Этакий ботан-студиозус из интеллигентной семьи… очков на длинном носу не хватает.
— Салепа? — Верина как радушная хозяйка с готовностью и заметным облегчением после разговора поднялась с места в порыве поухаживать за гостями. — Господин Страбор? Ваша милость? Бесса Анна?
Было непривычно и удивительно слышать такое обращение к себе. Бесса… видимо, от баронесса. И плечи мои непроизвольно расправились, подбородок приподнялся, и улыбка покровительственная сама растянулась — вот что значит сила слова, сдобренного титулом.
Парень покосился на полупустую вазочку с шоколадным лакомством и неуверенно кивнул. Птиц будто и ждал этого жеста. Бочком-бочком, прихватывая цепкими лапками с коготками ткань вместе с кожей, сполз по моей руке, подставленной для удобства его перемещения, и процокал по мозаичной поверхности столика прямиком к предмету его ревностного бдения.
— Не откажусь, — благосклонно согласилась старушка.
Я же…
— Нет, спасибо.
Ужасно захотелось простого черного чая! Или зеленого! Можно даже без лимона и сахара!
А еще под вуалью в помещении стало очень жарко. Чувствовала, как взмокли лоб и виски! Противный таурон, вот за что мне такие мучения?! Верни хотя бы глаза!.. И рот тоже!
— Был рад познакомиться с вами, так сказать, вживую. — Отвесив легкий почтительный поклон, вьюнош хохотнул на последнем слове, сочтя его за остроумную и необидную шутку. — Если позволите, буду счастлив вновь навестить вас.
Провожали молодого мага всей нашей девичьей гурьбой. Рыжая скромничала и розовела щеками, подавая руку для поцелуя. Ведьма по-матерински умилялась. Я — завидовала и тихо вздыхала, наслаждаясь трепетным восторгом во взгляде Страбора, обращенном к Верине.
— Пр-роваливай уже! — рявкнуло у нас за спинами, и все, как один, возвели глаза к потолку от такой прямолинейной бесцеремонности пернатого. Девчонка же от стыда за питомца лицом напоминала полыхающий кумач.
Грун распахнул дверь на улицу, а там… Не может быть! Цыганский табор?!
Шумная, пестрая, энергично жестикулирующая, детьми маленькими пищащая толпа человек в пятнадцать собралась перед входом в лавку Аррии Флайт, перегородив собою добрую часть дороги. И все как один беловолосые! Что не мешало им поразительно смахивать на чернявых земных ромалэ.
Как по команде галдеж прекратился, и взоры собравшихся устремились на молодого мага.
— Это, кажется, к вам, — повернул голову тот и кинул нам через плечо, — я предупреждал.
— Хей, парень, мы хотим видеть госпожу молодую! — Вперёд вышла шикарная блондинка с огромным бюстом под красной блузой и в длинной пышной цветастой юбке в несколько ярусов.
— Меня что ли? — пискнула я испуганно, стоя за спинами знахарки и рыжей.
Страбор сделал шаг в сторону, открывая расписной компании обзор на три — ни дать ни взять — грации.
— Что вы, уважаемые, хотели? — деловито поинтересовалась Тельма у народа.
Дама с пятым размером — не меньше! — обернувшись, обвела взглядом своих сородичей и, заглушив тихий ропот небрежным взмахом руки, впилась темными как ночь глазами в баронессу.
— Ты, шувани
[9], никак мать её будешь? Не бойся за дочь свою — мы пришли благодарить за сына.
Вслед за этими словами кто-то протянул ей босоногого малыша. Остальные одобрительно закивали, шушукаясь и переглядываясь.
— Аннушка, не след отказывать этим людям в их сердечном порыве. Выйди сюда, милая.
Пришлось покинуть спасительный дверной проем, сделав несколько робких шагов вперед.
— Вай-я-я… — сокрушенно протянула женщина, качая головой. — Сильно лицо разбила? Яв дарИк, гожо, яв дарИк
[10], — поманила она меня к себе, причитая.
Я медленно подошла, испытывая на себе пристальный и сочувствующий взгляд сомкнувшихся вокруг нас родичей спасенного мною пацаненка. Вполне себе здоровенького, слегка упитанного и румяного.
