Не передать, как я встревожилась.
— Едем, — решительно направилась на выход из покоев. — Ты со мной? — Меня одарили скептическим взглядом «что за вопрос?» — Только маму предупрежу. Надо узнать у лекаря, не вредна ли ей будет тряска по вашим дорогам? Покажешь, где вы её разместили?
— Твоя матушка… — растерялся Лео, следуя за мной по пятам, — она в трапезной была. Завтракала с отцом.
— О… А ты?
— А я кормил птичку. И ждал тебя.
Улыбнулась.
— Слышала я вашу «кормежку»!
— Эти попугаи все такие нелюбезные?
— Не обижай Ашу, — нарочито возмутилась, двигаясь по коридору в сторону лестницы. — Наябедничает Бейлу Оресту — будешь в его вечных врагах.
Виконт хохотнул:
— А то сейчас это чудовище преисполнено ко мне трепетной любовью!
— Как он?
— Сначала бесновался. Потом притих. А когда баронесса уезжала, обозвал нас всех из кареты какими-то морскими монстрами. Дословно: не уследили за пр-ришлой, тр-ролли донные! Ты случайно не знаешь, кто такие тролли?
В обеденной зале было пусто. Служанка убирала стол после трапезы на двух персон. Увидев нас с Лео, присела в коротком книксене и со словами: «Минутку, господа, сейчас подам свежее» скрылась с подносом за неприметной дверью.
— Отец показывает парк твоей матушке, — заметил виконт, подойдя к окну.
Присоединилась, встав рядом.
По подъездной дорожке, удаляясь от дома, шла пара. Женщина в длинном красном платье, совершенно отличном от здешних нарядов, и мужчина в белой рубашке, жилете и светлых брюках смотрелись со спины так гармонично, что невольно залюбовалась этой картиной. Но вот очередной поворот на боковую аллею, и они неспешно свернули, скрывшись за высоким стриженым кустарником.
— У тебя красивая мать. Вы с ней похожи.
— Красивая… — Вздохнула, соглашаясь с ним, и оглянулась на тихо звякнувший сервиз, что служанка расставляла для нас на столе. — Только этот факт принес ей одно разочарование в жизни. На её пути встречались лишь беспринципные потребители и аферисты. А так хочется видеть её счастливой! — Помолчали немного, думая каждый о своем. — Что у вас с Розиной? Согласились её родные с выбором девушки?
— К алтарю богов через четыре месяца. — Криво, но самодовольно улыбнулся его милость.
— Ух, поздравляю! — искренне порадовалась за Лео.
— Простите, — нашу беседу прервал заскочивший в помещение Гантер, — я хотел бы с вами переговорить, бесса Анна. Насчет вашей матушки.
— Я, по правде, тоже собиралась вас искать, — удивилась такому совпадению. — Мы сегодня собираемся отправиться в Бережины…
— Исключено! — Лекарь в возмущении смешно всплеснул руками. — Два дня никаких поездок, никаких прогулок, никаких переживаний! Покой и сон! Нельзя прерывать лечение!
— А… — растерянно оглянулась на окно, из которого мы только что наблюдали нарушительницу постельного режима. Моя рука сама сделала неопределенный жест в сторону застекленного проема. — Вы сказали ей об этом?
— Что? — Гантер проследил за моим пальчиком и со словами негодования сорвался с места. — О каком здоровье можно говорить, когда пациенты делают что хотят!
Под конвоем двух мужчин родительницу ввели в дом. Лекарь вполголоса недовольно высказывал ей свои претензии, а хозяин поместья раздосадованным взглядом косил на домашнего эскулапа. Увидев меня, мама сделала страшные глаза — «Дочь, нам надо поговорить!», а потом мило улыбнулась его сиятельству.
— Спасибо за прогулку, господин Карре.
— Был рад, — коротко ответил Гектор и поцеловал ей ручку. Краска смущения залила щеки Алины Вячеславовны Векшиной.
Вот уж не думала, что от мужского внимания она заалеет как девчонка.
— Мам, мне надо ненадолго уехать, — выпалила я и испугалась от выражененной паники на лице родного человека. — Здесь совсем близко, в трех часах на двуколке. Мы… найдем графа Морана и вернемся. Ваше сиятельство, вы позволите остаться?..
— Конечно. Располагайте моим домом, насколько вам будет угодно.
— Это неудобно, — смешалась мать, — может быть…
— Не может, — отрезал граф. — Я склонен доверять авторитетному мнению господина Гантера.
Вот так, не дав женщине опомниться, её настойчиво отправили в выделенные ей покои в компании лекаря.
Его сиятельство задумчиво смотрел, как мама поднимается по лестнице, поддерживаемая под локоток молодым магом, и тут же, заметив проходящего мимо дворецкого, вполголоса отдал ему какое-то распоряжение. Расслышала только «…посыльного к портнихе», «ткани», «…завтра с утра».
Ай да милорд! Как у нас говорят, взял быка за рога. Еще больше зауважала этого мужчину.
Младший Карре многозначительно хмыкнул и, развернувшись на каблуках, бодро отправился распоряжаться насчет коляски, а я поспешила за «больной» в гостевое крыло. Мамин взгляд, мельком брошенный на меня, сулил ремень, выговор и неделю без сладкого.
— …Я жить без него не могу. Мы должны его найти. Мам, у меня душа не на месте, когда я думаю, как он страдает. А если с ним что-нибудь случилось?
— Ох, Аннушка, все понимаю — я тоже когда-то влюблялась. Но возможен ли вообще ваш союз? — Зашептала «открывая тайну»: — Они все титулованные особы! А ты?
— А я бесса Анна-Лаэта Ньер, представительница древнего дворянского рода из Готуара. Это сопредельное государство с Триберией, в которой мы сейчас с тобой находимся.
— Господи, откуда?
— И документ есть. Познакомлю тебя со своей здешней тетушкой, баронессой Брайт. Вот только найдем графа Морана…
— Нюточка, — простонала родительница, схватившись за голову, — я осознаю, что мы оказались где-то в другом мире, но принять не могу. И все эти люди… Как долго ты была здесь, что уже и тетушкой успела обзавестись? Как все это случилось? А как же наш дом? И надолго мы здесь? Голова пухнет от вопросов.
— Ты же понимаешь, что беседа будет долгой, а времени нет. Я вернусь, и можешь хоть целый день пытать меня с пристрастием! А пока… Представь, что ты в элитном санатории. Служанки, личный доктор, рябчики в ананасах. Красота! Сосед опять же — брутальный дядька, который тебя ангажирует.
— Скажешь тоже… Вот его-то персона меня больше всего смущает. Да и чувствую я себя здесь не в своей тарелке! Все эти настоящие аристократы, дворецкие, лакеи… маги. Действительно маги или как наши шарлатаны?
— Настоящие.
— Мне сегодня господин Карре показывал сад, обмолвился, что фруктовые деревья вообще не подвержены болезням и паразитам. Какие-то там чары… не придала значения словам. Прям сказка какая-то… Он говорит, а я молчу. Он смотрит на меня, а я чувствую себя дура-дурой. И что странно, перед нашей богемной интеллигенцией не роптала, перед министрами да олигархами не тряслась, а перед ним онемела, отупела. С мыслями собраться не могла.
