Изрядно покряхтев, дядюшка Билл надел тапки и прошаркал к буфету, где хранились съестные припасы.
– Что на ужин, шкипер? – спросил Буззи-Пуззи, который тоже засунул лапы в удобные тапки. – После тяжёлой работы у меня разыгрался аппетит, а для такой ночки, как эта, маринованная сельдь холодновата.
– Думаю, мы доедим говядину, – ответил дядюшка Билл, – но начнём с супа, чтобы поскорее согреться.
Очень скоро оба зверька уже сидели за столом и вовсю уплетали ужин. Говядина (отличный кусок огузка, цветом напоминавший алый шиповник) была слегка не прожарена – именно так, как это нравилось дядюшке Биллу. Когда они доели суп, Буззи-Пуззи достал из печки картофелины, запекавшиеся там в мундирах. К ужину прилагались напитки: дядюшка Билл выбрал старое доброе ячменное вино, а Буззи-Пуззи предпочёл имбирное пиво. Когда с едой было покончено, пришло время мыть тарелки. Вскоре всю посуду убрали на место. Затем дядюшка Билл приоткрыл занавеску и выглянул наружу.
Теперь заснеженный мир за бортом баржи освещала яркая луна. Узор на заледеневшем окне был похож на множество сверкающих лезвий сабель и кинжалов причудливой формы.
– Нам сильно повезёт, если завтра удастся сдвинуть баржу с места, – произнёс барсук; он задёрнул занавеску и, подвинув кресло поближе к печке, потёр лапы. – Как всё это некстати, хотя, уверен, детишкам понравится такой снег на Рождество. Но, боюсь, нам с тобой, Буззи, придётся поскучать. Если бы мы только могли пригласить кого-нибудь разделить с нами рождественский ужин. Впрочем, для праздника наш ужин окажется слишком скромным: холодная говядина да сельдь – вот и всё, что будет у нас на столе. Хотя есть ещё рождественский пудинг, который я приберёг с прошлого года… Загвоздка в том, – продолжал барсук, – что все любят проводить Рождество дома, с семьёй. Но не вешай нос, Буззи; осмелюсь предположить, дружище, что мы тоже не будем скучать.
Бедный ёж, несмотря на обильный ужин и уютную обстановку каюты, был очень расстроен.
– Мне страшно даже подумать об этом, шкипер. Холодная говядина на Рождество, никаких тебе подарков, никакой индейки – ни-че-го-шень-ки! Застрять здесь, на этой старой барже в какой-то глухомани, где даже поговорить не с кем…
– Я же говорю: тут уж ничего не поделаешь, Буззи, – ответил дядюшка Билл. – А что до Рождества без индейки… Эта мысль просто невыносима, так что давай не будем об этом…
Барсук поднялся, положил свою трубку, которую до этого набивал табаком, и пошёл к двери, чтобы взглянуть на опустившуюся ночь. Дохнуло морозцем: по ступенькам пронёсся ледяной сквозняк, прихватив с собой несколько заплутавших снежинок. Луну заволокли лохматые снежные облака, прилетевшие с севера. Буззи-Пуззи поёжился.
Стояла тишина, лишь ветер шумел в зарослях боярышника на берегу. Дядюшка Билл уже собирался было закрыть дверь каюты, но в этот момент где-то вдалеке раздался хлопок, похожий на звук выстрела. Через мгновение послышался ещё один.
Кто будет стрелять в такую ночь, да ещё и в такой темноте?
– Буззи, мне кажется, я слышал выстрел! – воскликнул дядюшка Билл.
– Я ничего не слыхал, шкипер. Наверное, какой-нибудь браконьер пристрелил для своего рождественского ужина одного из фазанов местного сквайра
[2]. Всё лучше, чем холодная говядина! Будь добр, закрой дверь, снег залетает внутрь. Не хватало ещё и простудиться.
Барсук затворил дверь и вернулся к печке. В его шерсти застряло несколько снежинок, но в тепле уютной каюты они быстро таяли.
Два друга некоторое время беседовали, обсуждая услышанное. Буззи предположил, что это был звук выхлопа проезжавшего мимо грузовика. Это объяснение показалось обоим более правдоподобным, и вскоре они сменили тему разговора. Через некоторое время дядюшка Билл, кряхтя, поднялся из своего кожаного кресла и постучал по барометру, висевшему на двери. Стрелка ещё на полдюйма сдвинулась к надписи «Шторм».
– Эх, значит, выпадет ещё больше снега, и, вдобавок к тому, что мы вмёрзли в лёд, нас ещё и завалят сугробы.
– Неужели нам придётся зимовать здесь до сáмой весны? – проворчал Буззи-Пуззи. – Прямо Северный полюс, ей-богу.
– Не будь таким пессимистом, Буззи, – ответил дядюшка Билл. – Вспомни о том, как нам повезло; вспомни обо всём, чем нас одарила судьба. Подумай о бедных пташках: у них в такую ночь нет ни крыши над головой, ни огня, у которого можно погреться, да и в животе пусто. Но если снегопад не прекратится, Буззи, нам придётся подумать о том, как пополнить запасы провизии. Ладно, давай забудем о наших бедах и сыграем в шашки. В прошлый раз я тебя обыграл, помнишь?
Барсук поставил шашечную доску на стол, и игра началась. Дядюшка Билл почти всегда выигрывал у Буззи-Пуззи. Ёж, простодушный малый, не мог предвидеть ловушек, расставляемых его хитрым компаньоном. Как обычно, вскоре игра вошла в привычное русло.
– Фук тебе, Буззи, за то, что не взял мою шашку! – воскликнул дядюшка Билл, снимая с доски одну из шашек ежа. – Сегодня уже во второй раз.
– Ох, меня клонит в сон, шкипер, – сказал Буззи-Пуззи, зевая. – Давай закончим партию завтра.
Внезапно дядюшка Билл, который уже было собирался провести одну из своих шашек в дамки, застыл с поднятой лапой. Чуткие уши барсука уловили стук когтей по замёрзшей поверхности канала. Он быстро выдвинул ящик стола и достал два пистолета, которые держал там заряженными, чтобы быть готовым к любым неожиданностям.
– Ш-ш-ш! Кто-то забирается на нашу баржу! – шепнул он ежу, который испуганно вытаращил на него маленькие глазки.
Кто это мог быть в столь поздний час и тем более в такую морозную ночь?
В следующее мгновение они отчётливо услышали, как кто-то карабкается по борту баржи, и этот кто-то явно торопился. На ступеньках, ведущих к каюте, послышались шаги, и через секунду в дверь громко постучали: тук-тук! Дядюшка Билл вскочил, взводя курки и держа пистолеты наготове.
– Кто там? И что вам нужно?
– Всё в порядке, господин Барсук, – донёсся из-за двери хриплый голос, – это ваш старый друг Паркер.
– Паркер! – воскликнул дядюшка Билл, ставя пистолеты на предохранитель и кладя их на стол. – Кто бы мог подумать!
Он осторожно приоткрыл дверь, а затем распахнул её настежь, и в каюту ворвался ледяной ветер.
– Паркер, дружище! Входи, входи скорее!
На пороге каюты показался странный зверёк. На госте были потрёпанная кепка, вся в маленьких дырочках, будто перечница, короткий, очень грязный плащ-макинтош и такие же грязные бриджи, гетры и ботинки. Лишь по длинному острому носу и усам, паре торчащих остроконечных ушей и хитрым глазкам можно было определить, что перед вами стоит лис. На плече он держал мешок, который не без труда опустил вниз. Тяжёлый мешок плюхнулся на пол каюты. Лис сильно запыхался, словно бежал что было сил, и у него слегка подрагивали лапы.
