– Какой удачный вечер! Сегодня мы отлично потрудились, и всё благодаря тебе, Крыса, – сказал Буззи-Пуззи, невероятно довольный покупками. – А теперь надо поскорее возвращаться на баржу, пока дядюшка Билл не пришёл.
Вскоре ярко освещённая витрина почтового отделения и вся деревня остались позади, но ёж и крыса ещё долго слышали отзвуки далёкого колокольного звона.
Опустив головы и подняв воротники, шагали они вперёд и по очереди толкали тележку. Тем временем Буззи-Пуззи всерьёз начал волноваться. Он всегда не в меру беспокоился по любому поводу. Было уже довольно поздно, дядюшка Билл наверняка давно вернулся с прогулки и теперь страшно злится на Буззи-Пуззи из-за того, что ёж ушёл. Буззи-Пуззи боялся, что барсук придёт в ярость оттого, что баржу оставили без присмотра, хотя, без сомнения, он обрадуется, что им удалось продать ёлки, ведь в делах глаз у него был намётан.
Всё осложнялось тем, что снег теперь валил сильнее прежнего. Толкать тележку становилось всё труднее и труднее. Наконец, они добрались до леса, где можно было хоть как-то укрыться от непогоды.
– Ого! – пробормотала Крыса-попрошайка, пыхтя и тяжело дыша от напряжения. – Нам повезло, Буззи! Я знаю короткий путь через этот лес. Он приведёт нас прямо к каналу, и мы срежем несколько миль. Ну же, Буззи, земля подмёрзла, а под деревьями снега не так много, да и ветер не будет нас донимать. Если мы немного поднажмём, то не пройдёт и часа, как окажемся дома, в сухости и тепле.
Буззи-Пуззи так утомился и переволновался, что ему оставалось лишь согласиться. Казалось, Крыса-попрошайка знает здешние края как свои пять когтистых пальцев.
Когда они ступили на лесную аллею, всё оказалось именно так, как говорила Крыса: огромные дубы заслонили их от ветра, а снег под ногами оказался неглубоким и был покрыт заледеневшей корочкой. Некоторое время зверьки шагали, погрузившись в мысли об уютной каюте с занавешенными окнами; они думали о том, что дядюшка Билл, возможно, уже приготовил ужин, и их ждут ломтики поджаренного бекона и обжигающе горячий кофе.
Эти мысли помогали ежу и крысе быстрее переставлять лапы, гудевшие от усталости, хотя им уже начинало казаться, что занесённая снегом аллея, уходившая в лесную чащу, никогда не закончится.
Наконец, они вышли на поляну, где аллея разделялась на две дорожки.
– Сюда, – уверенно сказала Крыса, толкая тележку на дорожку поуже. – Она приведёт нас прямиком к Áспидовой роще, а оттуда и до канала рукой подать. Ну же, Буззи, дружище, скоро мы будем дома!
Внезапно снегопад прекратился. Из-за облаков выплыла бледная луна. В её зеленоватом свете узкая извилистая дорожка была видна словно днём.
Вдруг Крыса-попрошайка остановилась как вкопанная. Она низко наклонилась к земле, почти касаясь снега своим усатым носом, и стала внимательно рассматривать дорожку. Буззи-Пуззи с некоторым нетерпением наблюдал за своей спутницей, притопывая задними лапками и похлопывая передними, чтобы согреться.
– Ладно, Крыса, пошли дальше.
Но Крыса была чем-то встревожена.
– На снегу свежие следы – следы подбитых гвоздями ботинок, а ещё следы собаки! – пробормотала она. – Ты же наверняка знаешь, что это значит. Это лесничий. Он прошёл здесь всего десять минут назад, и вот ведь какая неприятность – прошёл в ту же сторону, куда идём мы!
– Но ведь не можем же мы теперь возвращаться назад! – воскликнул Буззи-Пуззи, пришедший в ужас от одной мысли о том, что им придётся вернуться к просёлочной дороге. – Неужели нельзя просто обойти это место?
Крыса-попрошайка отрицательно покачала головой.
– Подлесок здесь такой густой, что даже лис не прошмыгнёт – на каждом шагу зáросли терновника, а вторая дорога ведёт с поляны прямо к домику лесничего в Соколином тупике.
– Ну и что с того? – огрызнулся Буззи-Пуззи, готовый пойти на любой риск, лишь бы не возвращаться обратно по своим же следам. – Мы же не сделали ничего плохого. Если лесничий нас увидит, скажем, что заблудились во время снегопада. Я знаю, как разговаривать с такими людьми.
Крыса-попрошайка с изумлением посмотрела на друга.
– Буззи, право же, ты совсем не знаешь жизни, не знаешь, какие пренеприятные типы здесь встречаются! Об этом лесничем повсюду ходит дурная молва! Горе любому животному, кого поймают здесь, на запретной территории. И не забывай, у нас в тележке ёлка – это будет свидетельствовать против нас. Он ни за что не поверит, что мы её не украли.
Буззи-Пуззи взглянул на заснеженную дорожку – в лунном свете она казалась какой-то призрачной, нереальной. Невозможно было разглядеть, что ждёт их впереди, потому что эта дорожка, в отличие от аллеи, была довольно извилистой и часто делала резкие повороты, скорее напоминая узенькую лесную тропку. Царила полнейшая тишина, которую не нарушало даже уханье сов.
– Да брось, Крыса, здесь же никого нет.
С некоторой неохотой Крыса-попрошайка вновь взялась за рукоятки тележки.
– Будем надеяться, что он просто делает обход и сразу же свернёт в сторону Запруды Éздры и к Торфяным озёрам. («Как же хорошо Крыса знает здешние места!» – подумал Буззи-Пуззи.) Ладно, давай рискнём, Буззи, но не вини меня, если мы нарвёмся на неприятности. Пошли, тут немного осталось!
Не пройдя и сотни ярдов, два вымотанных зверька оказались перед крутым поворотом: тропа поворачивала почти под прямым углом, огибая густой ракитовый куст.
В ярком свете луны на снегу лежали чёрные тени, и тропа, которую пересекали поперечные полосы теней, напоминала зебру. Ни Буззи-Пуззи, ни Крыса-попрошайка не заметили за кустом ещё две неподвижные тени – тень человека с ружьём и тень крупной собаки, сидящей на задних лапах.
ЭТО БЫЛ ЛЕСНИЧИЙ!
Они вышли прямиком к засаде, и бежать было некуда.
Глава девятая
В плену
Дядюшка Билл поднялся на борт «Вольного ветра». Барсук был сильно встревожен.
Первое, что он увидел – записка, приколотая к двери каюты, с двумя словами: «Скоро вернусь». Он прочитал записку, повертел её в лапах и нахмурился. Как это похоже на Буззи-Пуззи – невозможно понять, когда именно он это написал! Огонь в печи был потушен. Дядюшка Билл пощупал прутья жаровни – они были ледяными. Стол был накрыт на троих! И лишь посмотрев в сторону окна, он заметил важнейшую улику: на маленьком письменном столе, где они так часто играли в шашки по вечерам, лежала потёртая гармошка! Значит, их таинственным гостем наверняка была Крыса-попрошайка!
Так вот почему на столе стояли приборы для кого-то третьего!
Дядюшка Билл открыл дверцу печки и с удивлением воззрился на ощипанную и перевязанную бечёвкой тушку индейки, которая лежала на противне и ждала, когда её запекут.
Дядюшка Билл был отличным следопытом, недаром он долгие годы жил в дремучем лесу. Естественно, он решил пойти по следам Буззи-Пуззи и Крысы-попрошайки. Барсук не сомневался, что они ушли накануне вечером, иначе прутья жаровни были бы ещё тёплыми, а вид коек подсказал бы ему, что на них спали. В каюте он не обнаружил никаких следов беспорядка или борьбы, да и к тому же Буззи-Пуззи оставил ему записку – это вселяло надежду. Дядюшка Билл вернулся на палубу.
