Как отмечают Рэйнор и Энтин, значимость цели любого мотива не имеет формального статуса в теории мотивации достижений (Raynor & Entin, 1982b). Они просили испытуемых оценить важность перспективной цели и вероятность ее успешного достижения. Авторы нашли, что наиболее значимые цели воспринимались в среднем как имеющие 0,7РS, а менее важные — как имеющие 0,5Ps. Это свидетельствует о том, что необходимо различать цель, присущую мотиву, и важность этой цели, как ее видят со стороны. При умеренной вероятности успеха (Ps = 0,5) цель, заключающаяся в том, чтобы закончить юридическую школу, может быть существенно более привлекательной для человека с ярко выраженной потребностью в достижениях, если в этот процесс не вовлечены никакие другие внешние ценности. Разумеется, такого не бывает: окончание юридической школы может быть важным по многим другим причинам, и человек решает поступить туда (поведенческий результат последовательности мотивация — действие) только в том случае, если воспринимаемая вероятность успеха значительно выше, чем 0,5Ps, что теоретически оптимально для человека с ярко выраженной потребностью в достижениях.
Возможно даже, что цель, которая удовлетворяет мотив человека, признается им совершенно неважной. Люди с ярко выраженной потребностью в аффилиации получают удовлетворение от пребывания в обществе других людей, но в следующей главе мы рассмотрим ситуацию, когда индивиды с ярко выраженной потребностью в аффилиации не ценят возможности быть с людьми и предпочитают одиночество. В этом случае конфликт мотива и ценности приводит к интересному компромиссному решению, а именно к написанию писем.
Большинство исследований в этой области посвящены внешним ценностям, которые увеличивают вероятность того, что мотивация достижений приведет к определенному типу поведения, нацеленного на успех. Хекхаузен (Heckhausen, 1980) подчеркивал важность того, что может быть названо инструментальной ценностью: люди более склонны выполнять действие, если видят связь между результатом или атрибуцией и действием, хотя это зависит также от силы мотива достижения и воспринимаемой вероятности успеха (Kleinbeck & Schmidt, 1979). Подобный результат можно объяснить тем, что люди поняли, что ценно знать, что к чему приводит. Аналогичной переменной является чувство личного контроля, возможность делать нечто, приводящее к результату. Она ценится весьма высоко и облегчает действия, о чем свидетельствует эксперимент в доме престарелых. Известно даже, что люди быстрее заучивают те слова, которые выбрали сами, а не те, которые им просто дали выучить (Perlmuter, Scharff, Karsh & Monty, 1980).
В нашем обществе ценятся и усилия, поэтому когда усилия становятся заметными, действия совершенствуются (см. рис. 12.8). На самом деле вся литература о каузальной атрибуции может быть пересмотрена с позиции теории ценностей. Параметры воспринимаемой причинной обусловленности — внутренний локус контроля против внешнего, контролируемость и стабильность — можно рассматривать как ценности (или по меньшей мере как схемы, организующие порядок вещей), которые влияют на деятельность. В общем, такие ценности, как интернальность, контролируемость и стабильность, благоприятствуют успешной деятельности, а их антиподы — затрудняют ее.
Многие исследователи критиковали стиль достижения успехов, причем можно предположить: то, что они приписывают исследованиям мотива достижений, свойственно самому мотиву. Иногда полагают, что люди с ярко выраженной потребностью в достижениях энергично преследуют собственные цели, не уважая окружающих, т. е. представляют их в виде карикатуры на некоего решительного, нацеленного на собственный успех западного мужчины. Подобные представления неверны по нескольким причинам. На простейшем уровне это вносит неразбериху в поведение, направленное на достижение успеха, или переменную результата действия, показанную на рис. 12.15 с конкретным мотивационным «вводом». Очевидно, что из модели последовательности мотивация — действие и из результатов исследований, о которых рассказано в предыдущих главах, не все поведение, направленное на достижение успеха (или успешные действия), является результатом мотивации достижений. Как показали исследования Галлимора, оценки потребности в аффилиации жителей Гавайских островов теснее связаны с разными типами поведения, направленного на достижение успеха, чем оценки потребности в достижениях (Gallimore, 1981). Эти люди ценят межличностные отношения и усердно трудятся прежде всего тогда, когда работают сообща. Следовательно, очевидно, что ценность, которая приписывается коллективной работе в сочетании с мотивом достижения, должна привести к другому поведению, чем то, которое имело бы место, если бы ценными признавались индивидуальные достижения.
Аналогичный вывод был сделан и в связи с гендерными различиями (Lipman-Blumen, Leavitt, Patterson, Bies & Handley-Isaksen, 1980; Parsons & Golf, 1980). В нашем обществе женщины склонны больше ценить человеческие отношения, чем мужчины, и для них характерна тенденция, в соответствии с которой поведение, направленное на достижение успеха, сочетается с сотрудничеством, в то время как у мужчин такое поведение выражено более откровенно. Так, женщины больше, чем мужчины, склонны добиваться успехов компенсаторным способом, или благодаря отношениям сотрудничества (Lipman-Blumen et al., 1980). Парсонс и Гофф описывают во многом такие же различия в терминах сформулированной Беканом модели побудительной причины (что характеризует непосредственный стиль достижения успеха, присущий мужчинам) и коммуны (что характеризует стиль сотрудничества, присущий женщинам) (Parsons & Goff, 1980). Обе группы исследователей разработали ценностные опросники для определения того, в какой мере индивиды тяготеют к непосредственной или коллаборативной ориентации в сфере достижений. Безусловно, в соответствии с последовательностью мотивация — действие, представленной на рис. 12.15, это шаг в правильном направлении, потому что психологи начнут принимать во внимание разные способы, которыми действуют люди, только после того, как мотивы будут изучены в сочетании с другими детерминантами действий, в частности, с такими, как уверенность в себе и ценности.
Исследования в этой области не продвинулись слишком далеко, потому что люди смешали мотивы и ценности и не воспринимали их как разные детерминанты действий. Чтобы понять, как важные ценности, взаимодействуя с мотивами, приводят к действию, необходимо провести немало исследований и, в частности, изучить, как ценности взаимодействуют с мотивами аффилиации и власти, на что практически не обращалось никакого внимания вследствие едва ли не эксклюзивного интереса к мотиву достижений. Необходимо фундаментальное исследование того, как три основных детерминанта действия (мотивы, вероятность успеха и ценности), взаимодействуя между собой, приводят к определенному поведению. Об этом будет рассказано в следующей главе.
Примечания и вопросы
1. У разных людей мотивация достижения вызывается разными стимулами: в том, что касается мотива достижения, перспектива денежного вознаграждения сильнее мотивирует представителей рабочего класса, чем людей, принадлежащих к среднему классу (Douvan, 1956); перспектива социального одобрения сильнее мотивирует некоторые группы женщин, чем мужчин. Значит ли это, что понимание людьми конкретной ситуации является единственным детерминантом мотивации достижений? Например, вывод о том, что в среднем афроамериканцам, принадлежащим к низшему классу, потребность в достижениях присуща в меньшей степени, чем афроамериканцам и белым, принадлежащим к среднему классу, считается неправильным (Rosen, 1956), поскольку афроамериканцы из низшего класса точно так же ориентированы на достижения, но у них мотивация достижений возникает под воздействием других стимулов. Оцените этот аргумент. Не забудьте о различии между возникновением мотива и диспозиционным уровнем потребности в достижениях. Представьте себе человека, у которого мотивация достижений может быть вызвана лишь в одной определенной ситуации. Каким, по вашему мнению, должен быть у этого человека диспозиционный уровень потребности в достижениях — высоким или низким?
