Оценки сверстников, полученные в одном из последующих исследований (McAdams & Powers, 1981), подтверждают эту гипотезу. С одной стороны, лиц с высокими показателями мотива интимности считают значительно более нервными, а лиц с высокими показателями аффилиативной потребности почти статистически значимо менее нервными. С другой стороны, сильный мотив интимности обычно сочетается с восприятием человека как более искреннего, любящего и готового к сотрудничеству, причем все эти характеристики реже приписываются лицам с выраженной потребностью в аффилиации. В данном исследовании испытуемых с выраженной потребностью в аффилиации расценивали как более восторженных и экспрессивных по сравнению с испытуемыми с выраженным мотивом интимности, которым эти качества не приписывались. В исследовании Макадамса и Константин (McAdams & Constantian, 1982) студенты с высокими показателями потребности в аффилиации в моменты, когда сигнал пейджера заставал их в одиночестве, чаще, чем лица с выраженным мотивом интимности, испытывали потребность в ком-то. Кроме того, представляется вероятным, что выраженная потребность в аффилиации предполагает более активный подход к межличностным отношениям, который сочетается с потребностью в контакте и поддержке.
Доказательства: показатель интимности отражает мотив
Есть ли основания утверждать, что для лиц с высокими показателями интимности характерны более интенсивные действия, связанные с близкими межличностными отношениями? Два научных сотрудника наблюдали и кодировали поведение участников во время сеансов психодрамы, причем большинство сеансов снималось на видео, что позволило в дальнейшем оценить и другие характеристики (McAdams & Powers, 1981). Как явствует из данных, обобщенных в табл. 9.9, студенты с более высокими показателями потребности в аффилиации или мотива интимности вели себя более аффилиативно. Они становились ближе к другим участникам, говоря о сценарии, чаще употребляли слово «мы», чаще вызывали смех у группы и давали меньше указаний другим участникам. Различия между эффектами аффилиативного мотива и мотива интимности наиболее ярко проявлялись при выборе тем для сценария. По сравнению с участниками, имевшими низкие показатели мотива интимности, участники с высокими показателями значительно чаще выбирали тему позитивных эмоций при межличностном общении и покорения чувству. Эти и некоторые другие признаки поведения, характерного для лиц с выраженным мотивом интимности, были объединены в общий показатель поведенческой интимности, который оказался тесно связанным с показателем интимности испытуемых, полученных при анализе их рассказов, однако не коррелировал с полученным по рассказам показателем потребности в аффилиации. Возможно, наиболее ярким примером влияния мотивации интимности на поведение является прикосновение. Несмотря на то что часть данных была потеряна в связи с поломкой видеокамеры, очевидно, что участники с сильной мотивацией интимности чаще прикасались к другим членам группы, причем эти прикосновения были мягкими, не угрожающими.
Переходя ко второму типу поведения, свидетельствующему о наличии мотива, необходимо отметить, что другие исследования также подтверждают такой факт: для лиц с высокими показателями интимности характерны более глубокие отношения с другими людьми. Четырех- и шестиклассники с сильной мотивацией дружбы (упрощенный вариант показателя мотива интимности) владели более подробной информацией относительно своих лучших друзей и давали более глубокое описание межличностным отношениям, чем мальчики и девочки со слабо выраженной мотивацией дружбы. Их дружба также оказалась более устойчивой и продолжительной (McAdams & Losoff, 1982). Когда студентов колледжа попросили припомнить подробности ряда эпизодов, связанных с дружескими отношениями, те из них, у кого была более выражена мотивация интимности, чаще описывали эти отношения как предполагающие выслушивание (а не просто личные действия), самораскрытие и взаимное доверие (McAdams, Healey & Krause, 1982).
Таблица 9.9
Корреляции между мотивационными показателями и поведением на сеансах психодрамы: N = 43 (по McAdams & Powers, 1981)
| Поведение на сеансе психодрамы |
Мотив интимности |
Потребность в аффилиации |
| Отдельные формы поведения |
| Физическая близость протагониста к ближайшим участникам |
0,42** |
0,35* |
| Количество упоминаний «мы» за минуту на вводном этапе |
0,39* |
0,30 |
| Количество случаев общего смеха за минуту действия |
0,32* |
0,31* |
| Количество указаний в минуту на вводном этапе |
— 0,31* |
— 0,26 |
| Темы сценария |
| Позитивные эмоции |
0,68*** |
0,33* |
| Диалог |
0,55*** |
0,33* |
| Покорение чувствам |
0,45** |
0,12 |
| Неугрожающее прикосновениеа |
0,31† |
0,08 |
| Общий показатель интимности |
0,70*** |
0,27 |
| а Этот параметр оценивался на основе видеозаписей, позволивших отследить поведение только 28 испытуемых. Он не включается в общий показатель интимности. |
| †p 0,10. |
| * р < 0,05. |
| **р<0,01. |
| ***р< 0,001. |
Макадамс (McAdams, 1979) обнаружил, что мотив интимности делает человека более восприимчивым к лицам людей. Он показывал испытуемым схематические изображения человеческих лиц, которые Брансвик и Райтер (Brunswik & Reiter, 1928) изначально использовали для того, чтобы показать: суждения о личных характеристиках зависят от расположения глаз, носа и рта. Макадамс установил, что испытуемые с выраженным мотивом интимности значительно более восприимчивы к вариациям в расположении различных черт лица. При изменении конфигурации изображаемого лица 66 % испытуемых с выраженной мотивацией интимности по сравнению с 31 % испытуемых со слабо выраженной мотивацией интимности (р < 0,01) варьировали свои эпитеты, касающиеся изображенных лиц, чаще, чем в среднем по выборке. Эта закономерность распространялась на прилагательные, связанные с интимностью, например, дружелюбный/враждебный и искренний/неискренний, но не распространялась на прилагательные, с нею не связанные, например умный/глупый или честный/нечестный.
Полученные результаты согласуются с теориями, в которых контакт лицом к лицу рассматривается в качестве существенного элемента интимных отношений. Качество такого контакта между матерью и младенцем связано с качеством отношений привязанности между ними год спустя (Blehar, Liebermsn & Ainsworth, 1977). У взрослых о близости отношений сигнализирует контакт лицом к лицу или визуальный контакт (Argyle & Cooke, 1976). Некоторые специалисты полагают, что визуальный контакт выступает в качестве релизинг-механизма (или естественного побудителя) в отношении материнских реакций, связанных с заботой и уходом (Brazelton, Koslowski & Main, 1974), либо с межличностной интимностью в целом (Patterson, 1976). Если это так, то неудивительно, что люди с выраженной мотивацией интимности особенно восприимчивы к вариациям в «лицевых сигналах» даже при схематическом изображении лица.
