– С соленой карамелью подойдет? Если нет, у меня есть…
– Отлично, Алан.
Маэ устроилась в глубоком кресле, а он – рядом с ней на ковре.
– Мне надо тебе сказать так много всего, но я не знаю, с чего начать. Ты права, мы – разные, но я думаю, что теперь мы хотим одного и того же. Ты назвала меня убежденным холостяком, и до сих пор, наверное, так и было. Ты сегодня видела Мелани и можешь представить себе, каким мучением был для меня развод. Но и он – ерунда по сравнению со смертью Луизы. Ее задавила машина на моих глазах, и эта картина преследовала меня долгие годы. Я готов был все отдать за то, чтобы найти водителя и убить его собственными руками. От приступов боли и ярости у меня бывали удушья. Должно быть, я поверил, что Мелани поможет мне выбраться из этого ада… Словом, после развода я решил, что получил пожизненную прививку не только от женитьбы, но и от простого сожительства. Я больше не хотел ввязываться ни в какие истории. А поскольку я люблю женщин, то старался никогда ничего не обещать, чтобы не возникало недоразумений. Так что, да, у меня были короткие приключения, очень приятные, но без последствий. До тебя. Сначала я думал, что все будет как раньше и мы хорошо проведем время по взаимному согласию. Но мысли о тебе не дают мне покоя. Я скучаю по тебе, хочу быть с тобой. И у меня ужасное чувство, что с твоей стороны ничего подобного нет. Я ошибаюсь?
Подняв на нее глаза, он увидел, что она улыбается.
– Послушай, Алан… Какое длинное объяснение! Я не уверена, что понимаю или хочу анализировать то, что ты сейчас рассказал. Да, ты мне казался довольно безразличным, и я не позволяла себе…
Она замолчала, подыскивая слова. Он подождал немного, потом встал и пошел на кухню. Когда он вернулся с подносом, она все так же улыбалась и, казалось, чувствовала себя гораздо свободнее.
– Что будешь пить? – спросил Алан, указывая на бокалы. – Арманьяк или перье?
Шутя, она сначала протянула руку к газировке, но все-таки взяла рюмку с коньяком.
– Прекрасный выбор, у него сорок лет выдержки. Значит, ты остаешься?
– Выходит, так.
– И не сбежишь завтра на рассвете, хлопнув дверью?
– Увидим.
Он чокнулся с ней и снова сел у ее ног.
– Мне нравится твой дом, – сказала Маэ, вдыхая аромат арманьяка. – Он такой уютный.
– Я влюбился в него сразу и купил, даже не попросив времени на размышление. И не жалею об этом.
– Правда, он стоит на отшибе.
– Это и есть его главное достоинство. На самом деле, мои соседи-фермеры живут недалеко. Три километра по дороге, а напрямик гораздо меньше. Поскольку они целыми днями проводят землемерные работы, то следят за всем и знают все, что происходит вокруг. У них тяжелая жизнь, они трудятся всей семьей, но всегда готовы помочь. Если бы не они, моей кобыле пришлось бы плохо – ее нельзя запирать в стойле на целый день. Их дочка обожает лошадей и время от времени выгуливает Пат или выпускает ее побегать по загону.
– А где твоя кошка?
– Прячется где-нибудь, чтобы наблюдать за нами. Появится, когда захочет.
Заметив, что рюмка Маэ пуста, он забрал ее.
– А я хочу тебя. Ты такая красивая! В кои-то веки Мелани сказала правду.
Он встал и протянул к ней руки.
– Иди ко мне…
Они коснулись друг друга – впервые за этот вечер.
– Я люблю твой запах, запах твоей кожи, мне так его не хватало, я вспоминал о нем ночами.
– Я тоже думала о тебе.
– Неправда! Ты сбегала от меня, отталкивала, не замечала…
Он лихорадочно расстегивал ее блузку, а она – его рубашку.
– Нам будет лучше под одеялом, – решил он. – Я тебя отнесу.
Без всяких усилий Алан поднял ее, хрупкую и легкую, и пошел к лестнице.
* * *
Солнечный луч грел щеку Маэ, и она проснулась. В большой кровати Алана она была одна, сквозь наполовину раздвинутые шторы спальни пробивался солнечный свет. Она взглянула на часы: девять утра. Алан, наверное, уже уехал в Ламбаль. В пятницу у него должно быть много пациентов. Мысль о том, что она проведет целый день одна в этом огромном доме, раньше вызвала бы у нее досаду, но сегодня ее это совершенно не смущало. А если она к тому же разберется с кофемашиной, то сможет даже выпить кофе!
Маэ сладко зевнула и потянулась. Перед ней на стене висела одна-единственная картина с изображением лошади. Алан сказал, что это андалузский жеребец, и Маэ снова залюбовалась великолепным животным. Чуть ниже, на откидной доске секретера, лежала груда бумаг и несколько связок ключей. Обстановка спальни, выдержанная в бежево-серых тонах, была типично мужской, почти спартанской. Все в этой комнате, впрочем, как и в остальной части дома, казалось слишком большим Маэ, привыкшей к более скромным размерам. Зато Алан умело расставил повсюду красивую мебель и редкие безделушки, и вместе с ковром они смягчали несколько суровую атмосферу спальни. Ей было здесь хорошо, и она призналась ему в этом еще вчера.
Маэ нехотя вылезла из кровати и пошла в душ. В ванной комнате на табурете она увидела стопку чистых полотенец, приготовленных явно для нее. Алан был очень любезным хозяином… и прекрасным любовником, но это она уже знала раньше. И все-таки скольких женщин принимал он здесь так же любезно и с таким же пылом? Действительно ли он был готов покончить с жизнью соблазнителя, покорителя женских сердец? Он очень много говорил ночью и полностью открылся Маэ, затопив ее любовью и нежностью. Но как она могла стать для него единственной и неповторимой? Она подумала, что в ней ведь нет ничего особенного, во всяком случае, ничего такого, что может заставить его изменить свой образ жизни – несмотря на все его обещания. Довериться ему полностью она не решалась.
Одевшись, Маэ прошла коридор и начала спускаться по лестнице, но резко остановилась, услышав чей-то мелодичный смех. Оказывается, в доме был кто-то еще. Стоя на ступеньке, она перегнулась через перила и посмотрела вниз.
– Давай, Алан, выбери себе что-нибудь, вот увидишь, тебе понравится!
Голос был молодым, веселым, и Маэ сразу оценила его чарующую интонацию. В ней вновь вспыхнула тревога, она смутно боялась повторения недавней ситуации в ресторане. Наверное, красивые женщины, окружавшие Алана, яростно боролись за него, и Маэ заранее чувствовала себя перед ними беспомощной. Она постаралась изобразить на лице равнодушие и продолжила спускаться по лестнице.
– А, вот и ты! – воскликнул Алан.
Он подошел к ней и широко улыбнулся.
– Выспалась? Я не хотел тебя будить…
Стоявшая у большого стола молодая девушка бросила на Маэ мрачный взгляд.
– Познакомься с Карен – дочкой моих соседей, о которых я тебе рассказывал. Карен принесла мне кучу проспектов о всех видах внедорожников, которые только есть в продаже!
