– Ты более чем прекрасна, Шарлотта, – он ласково погладил мою щеку. – Ты мой рассвет и мое прозрение. Ни одна женщина в подметки тебе не годится.
– Боже, – выдохнула я. – Цель была услышать, что я «красивая».
– Ты знаешь, что без тебя я не справлюсь, – глаза Ноя попытались отыскать меня в бесконечной тьме. – И знаешь, что мне это нужно. Ради нас, а не только ради себя.
– Если это верное решение, Ной, то я тебя поддержу.
– Должно быть верным, – отозвался он, отвернувшись, и я едва услышала его последние слова. – Другого у меня нет.
* * *
Нанятый седан вез нас по ночному мерцающему огнями Нью-Йорку. Эти огни были везде: вокруг нас, над нами, так высоко и далеко, что не видно ни конца ни края. Эмпайр-стейт-билдинг светился сине-зеленой подсветкой, разукрашивая небо над ним. Ной сказал, что «Планета Х» оплатила световое шоу и для вечеринки арендовала смотровую площадку на восемьдесят шестом этаже. Сам вечер проходил на восемьдесят пятом этаже – в банкетном зале, обустроенном вместо офисов недавно съехавшей компании по защите окружающей среды.
В центре города стояла какофония звуков: сигналили машины, гомонили толпы людей. Наша машина остановилась возле небоскреба. Я была тут лишь раз, когда только приехала в Нью-Йорк пять лет назад. Мужчины и женщины в элегантных вечерних нарядах выходили из седанов и лимузинов, шествовали к главному ходу и исчезали за стеклянными обрамленными колоннами дверями.
Я переживала из-за длины своего платья, доходившего мне до коленей. Я думала, что большинство женщин оденут платья в пол, которые не сочетаются с моим невысоким ростом. Однако, к моему удивлению, почти все девушки облачились в невероятно обтягивающие и короткие платья, украшенные бусинами или прозрачными вставками с драгоценными камнями. На мужчинах были либо смокинги, либо модные костюмы ярких расцветок. Когда водитель открыл дверцу и подал мне руку, на меня обрушился хор громких мужских голосов и ответного женского смеха.
Я пригладила платье, казавшееся мне теперь простоватым, и помогла Ною выйти из машины. Он нацепил свои солнцезащитные очки и взял с собой белую трость. И то, и другое лишь придавало ему шарма в моих глазах. Я не знала Ноя зрячим. Его слепота была частью того мужчины, которому я доверила свое сердце. Люди внутри небоскреба знали другого Ноя Лейка, и я страшно нервничала, не представляя, как они примут его.
– Тут так людно, – сказала я Ною у лифтов. – Не думала, что в журнале работает столько народа.
– Это Глобальная вечеринка, – ответил он. – На нее съезжаются со всех офисов, со всех уголков мира. Да и в главной редакции штат немаленький.
Я кивнула, замечая людей разных национальностей, облачившихся в роскошные версии традиционных нарядов. Многие говорили с акцентом или на других языках. Культурно-личностное разнообразие взбодрило меня. Из-за Дикона я составила неверное мнение обо всех причастных к журналу людях. Может, все не так уж и плохо.
Мы втиснулись в лифт, окруженные громкими разговорами и парфюмом. Ноя пока никто не узнавал, к тому же мы прошли в дальний угол кабины. Ной вцепился мне в руку – наверное, чувствовал себя запертым в клетке. Лифт взмыл вверх, и от смены давления мы все сжали челюсти.
Двери открылись в элегантном коридоре, застеленном бордово-золотым ковром. Мы последовали за толпой к двойным дверям с табличкой «Большой банкетный зал».
Я описывала Ною коридор, декор и людей.
– Представь себе стаю птиц с красочным опереньем и в блестках. Клекочущих, воркующих и кудахтающих по дороге к водопою из шампанского.
– Так и вижу это, – благодарно улыбнулся он.
Мы подошли ко входу в зал, где стоял столик, заваленный именными табличками и схемами рассадки гостей. Две девушки забирали приглашения, сверялись со списками имен и называли посетителям номера столиков. У одной из них, блондинки в переливающемся серебристом платье, при виде нас с Ноем отпала челюсть. Она пихнула локтем свою партнершу, брюнетку в сапфировом одеянии, и та тоже неприлично раскрыла рот.
– Ной Лейк? – взвизгнула блондинка. – О боже, дорогой, иди сюда!
– Барбара? – склонил голову Ной.
– Да, Барбара. Черт, так это правда. Ты ничего не видишь? – девушка обошла столик и сжала Ноя в объятиях. – Не могу поверить. Я видела твое имя в списках и решила, что кто-то подшутил надо мной. Я ведь так и сказала, да, Венди?
Брюнетка кивнула и обняла Ноя вслед за ней. Они обе уставились на него и трещали без умолку, завладев им как своей собственностью. Ной крепко держал мою руку, иначе бы меня оттеснили в сторону.
– Мы очень рады видеть тебя, – Венди смахнула слезы, вернулась за столик и просмотрела список гостей. – А ты, должно быть, Шарлотта Конрой? Его помощница?
– Моя девушка, – сказал Ной, и это была первая фраза за весь их разговор, от которой меня не скривило. Сожаление девушек ощущалась столь же явно, как и их духи.
– О, черт! Это чудесно, – проворковала Барбара и передала мне таблички с именами. – Очень мило, что ты так заботишься о нем, – она вздохнула, одарив Ноя жалостливым взглядом: как нечто прекрасное, но испорченное. – Вы сидите за сорок вторым столиком, с Юрием. Предупреждаю, он тоже думает, что твое имя в списках – злая шутка.
Девушки рассмеялись, позабыв о слезах, и наконец отпустили нас. Ной как всегда понял все по моему молчанию.
– Шарлотта…
– Ты не шутка.
– Они же не в буквальном смысле.
– И не тот, кого нужно жалеть.
– Ты знаешь меня слепым, – тихо отозвался Ной. – Они знают, каким я был раньше.
Во главе банкетного зала стояла маленькая авансцена с экраном. На нем на десяти различных языках мелькали слова «Добро пожаловать». Треть помещения была свободна от столиков, и народ танцевал под пульсирующую музыку диджея, работавшего за расположенной слева установкой. Я поискала взглядом исполнителей живой музыки, но не нашла даже сцены, на которой они могли бы расположиться позже.
Мы с Ноем медленно прошли сквозь прекрасно сервированные столы, украшенные по центру великолепными композициями из мерцающих светодиодов и кристаллов. По пути нас несколько раз останавливали старые друзья Ноя. Они жали ему руку и интересовались его здоровьем. Я напрягалась каждый раз, но с облегчением понимала, что большинство из них вежливы и искренне рады видеть Ноя. «Конечно же, рады, – бранила я себя. – Нас окружают люди, а не монстры».
Затем мы подошли к столику сорок два, и у меня упало сердце.
Я заметила медные кудри за секунду до того, как Дикон встал из-за стола и его раскатистый голос прогремел по всему залу.
– Наш герой дня! – проревел Дикон, обнял Ноя и поцеловал мою руку. – Милая Шарлотта. Рад тебя видеть. Восхитительно выглядишь. Мистер Лейк, ты в курсе, насколько очаровательна твоя милая Шарлотта? Похоже, что нет, иначе не привел бы ее в это логово гремучих змей.
