– Все сводится к одному, – надломленным голосом сказала Шарлотта. – Моя музыка, любовь и страсть, которую я чувствую при игре. Когда Крис умер, играть стало слишком больно, но я не знала почему. Теперь, наверное, знаю, – она сглотнула слезы, или они просто иссякли. В горле у нее пересохло. – Потому что кажется несправедливым двигаться дальше, когда этого не может сделать любимый человек.
Я до боли зажмурился.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Шарлотта. И сделаю что угодно, чтобы так и было.
– Я счастлива с тобой, Ной. Счастлива, как никогда.
Она развернулась в моих руках и поцеловала меня. Я ощущал ее соленые слезы, ее нежность и любовь ко мне. Наш поцелуй быстро углубился, и вспыхнувшее желание осушило ее слезы, но я медлил. Она была так расстроена.
– Я хочу этого, – выдохнула Шарлотта. – Хочу тебя, Ной. С тобой я забываю обо всем плохом.
Она целовала меня снова и снова, пробуждая во мне странное чувство, пьянящее, возбуждающее и дезориентирующее одновременно. Весь мой мир сужался до одной лишь Шарлотты: ее кожи, дыхания, сладостно податливого тела. Она скинула футболку и трусики, и когда наши тела слились в единое целое, я утонул в ощущениях, полностью растворившись в них.
Шарлотта прильнула ко мне и почти мгновенно погрузилась в сон. Она обессилела, излив долго тяготившую ее боль. Я верил, что она счастлива со мной, но этого было недостаточно. Я мог сделать больше. Я должен был сделать это для нее.
Днем, перед прощанием с семьей, Ава отвела Шарлотту на «девичий» разговор. Воспользовавшись возможностью, я отыскал Люсьена и объяснил ему, что я от него хочу. Я говорил по-французски, чтобы Шарлотта ничего не поняла, если появится рядом, но я этого не замечу.
– Ты уверен? – с сомнением спросил Люсьен, хотя тон у него был довольный. – Это займет какое-то время.
– Уверен. Сделай все, что потребуется.
На мое плечо легла его ладонь.
– Прекрасно, мой мальчик. Прекрасно.
Акт III
Каденция
Глава 27
Шарлотта
Неделя перед вечеринкой «Планеты Х» пролетела точно поезд без тормозов. Я прошлась с Мелани по магазинам в поисках платья с энтузиазмом человека, готовящегося к походу в стоматологию. Шикарная вечеринка во всемирно известном центре должна была бы вызывать приятное волнение, а вместо этого внутренности скручивало узлами, все туже затягивавшимися с приближением выходных. Хуже того, Ной вел себя отстраненно и дергано, но никогда бы не признался в том, что нервничает перед предстоящей встречей с бывшими коллегами по журналу.
– Я все еще не понимаю, почему ты не можешь просто встретиться со своим редактором, – сказала я ему в четверг вечером.
– Я должен пойти на вечеринку. Другого пути нет.
– Почему?
– Потому что только так я узнаю, могу ли продолжить карьеру в журнале. Есть ли мне место в нем.
Ной притянул меня к себе, крепко обнял и глубоко вздохнул, словно напитываясь от меня силой.
– Больше никакого отшельничества в темной комнате, – проговорил он мне в волосы, и я кивнула.
Я понимала его и хотела, чтобы он жил полноценной жизнью, но «Планета Х» не могла ему этого дать, и эта мысль когтями впивалась в сердце.
* * *
Настал пятничный вечер, и я надела свое новое платье: без бретелек, отделанное черным шифоном, красиво струившимся прозрачной «лесенкой» вокруг колен. Я подняла свои непослушные волосы наверх. Несколько прядей выбились из прически, обрамив лицо, но сделали ее только лучше. Вооруженная советами по макияжу от Саши, я сделала себе smoky eyes и накрасила губы блеском. Черные туфли с ремешками на высоком каблуке добавили мне несколько дюймов – танцуя с Ноем медленный танец, я буду доставать ему макушкой до подбородка. Он сказал, что там будет диджей и живая музыка. Я успокаивала себя тем, что, по крайней мере, потанцую с ним и исполню странную мечту, которую лелеяла с нашей первой встречи.
Я вышла из своей комнаты и поднялась на третий этаж, настроившись оптимистично. Вполне возможно, что возвращение в «Планету Х» действительно полезно для Ноя и я просто веду себя нелепо и глупо. Или переживаю за себя. Я прожила в Нью-Йорке пять лет, но слова «изысканная» и «элегантная» не про меня. Я прекрасно осознавала, что именно такие женщины придут на вечеринку. Для некоторых съемок «Планета Х» приглашает супермоделей, и в свои лучшие времена Ной встречался далеко не с одной из них. Я своими глазами видела доказательство этому.
– Ты прилично одет? – спросила я, входя в комнату Ноя.
– Понятия не имею, – отозвался он, выступая из гардеробной.
– Ух ты! – ахнула я.
На нем был стильный черный смокинг с узким галстуком и жилетом, являвшимся, пожалуй, самым сексуальным предметом одежды, в который только мог быть одет мужчина. Ной зачесал волосы назад, и они влажно отливали гелем. С такой прической точеные черты его лица казались еще более выразительными. Цвет глаз Ноя подчеркивал изумрудно-зеленый платок в кармане пиджака, и те сияли точно драгоценные камни.
– Ты… выглядишь убийственно.
Он криво улыбнулся.
– Цель была выглядеть «прилично».
– Тогда ты сильно перестарался, – я поправила ему галстук и пригладила уголок платка, затем провела ладонями по шелковым лацканам пиджака. Каким-то образом, хотя я ни словом не обмолвилась, Ной почувствовал мое настроение.
– Что с тобой, детка?
– Ничего, – я выдавила смешок. – Просто ты… выглядишь так эффектно и круто, а на вечеринке будут сотни женщин, фигуры которых в миллион раз лучше моей и которые… выше меня, – я качнула головой. – Глупо. Я веду себя эгоистично и глупо.
Ной нежно взял мое лицо в ладони, затем осторожно провел ими по выбившимся прядкам волос и маленьким серебряным серьгам-капелькам. Затем его руки соскользнули на мои обнаженные плечи.
– Платье без бретелек, – одобрительно сказал он с легкой улыбкой на губах. Его руки прошлись по моей спине и переместились на талию. Ной пропустил материал сквозь пальцы. – Цвет?
– Черный, – от его ладоней по всему телу расходилось тепло.
– Твои губы накрашены?
– Да.
– Придется их перекрасить, – хрипло заметил Ной, притянул меня к себе и жадно поцеловал, ворвавшись языком в мой рот.
Я тихо застонала ему в губы.
Ной отстранился, тяжело дыша, и прижался своим лбом к моему.
