– В детстве, когда мы жили во Флориде, мы играли с соседскими детьми в «Марко Поло», – рассказала Ава. Мы решили передохнуть и ухватились руками за бортик в самой глубокой части бассейна. – Знаешь эту игру? Те же прятки, только в воде, и водящий игрок должен все время держать глаза закрытыми.
– Конечно, знаю, – ответила я. – Главное, чтобы в игре участвовало трое или больше человек.
– Мы постоянно в нее играли. Только Ной всегда жульничал.
– Это ложь, – возразил Ной.
– Нет, это правда, – Ава проигнорировала летящие в нее брызги, которыми брат пытался заставить сестру замолчать. – Стоило мне вылезти из бассейна, как Ной, маленький пройдоха, тут же кричал: «Рыба вон!»
[36].
– Ложь и клевета, – Ной продолжал забрызгивать ее водой.
– Я даже видела, как этот засранец щурился, делая вид, будто ощупывает пространство, ничего не видя вокруг, – не унималась Ава, после чего ей пришлось выплюнуть полный рот воды.
– Ты втоптала мое доброе имя в грязь.
– Почему бы нам не сыграть в эту игру сейчас? Ной будет Марко Поло, – Ава со смехом взвизгнула, когда Ной рванул к ней. – Ведь он впервые совершенно точно не будет жульничать!
Ной схватил сестру за ногу и дернул под воду. Она вынырнула, отплевываясь, смахнула с глаз мокрые пряди волос и плеснула ему водой в лицо. Он, естественно, этого не видел и не загородился. Я держалась в стороне, глядя на то, как они хохочут, препираются и окатывают друг друга брызгами, будто снова вернулись в детство.
Я думала, что буду в восторге от воссоединения Ноя с семьей, и действительно была счастлива, но в сердце поселилась легкая тоска. Наблюдая за Авой с Ноем, я словно видела наши с Крисом призраки, играющие в городском или соседском бассейне. Чем больше я думала о Крисе, тем больше жалела об утраченной скрипке. Мне казалось, что яркое солнце прекрасного дня загораживает тень, следующая за мной по пятам.
Мы приняли душ перед ужином, и я надела свое самое красивое платье: фиолетовое, облегающее меня, как вторая кожа, с бирюзовыми бусинами по корсажу. Шнуровку спереди получилось завязать лишь с третьей попытки. Наверное, только сейчас дало о себе знать пережитое во время нападения потрясение. Однако Ной нуждался в моей поддержке, поэтому я натянула ослепительную улыбку и спустилась с ним на первый этаж.
Пока мы собирались к ужину, налетела гроза. Она разрушила наши планы поесть на свежем воздухе. Мы разместились в официальной столовой, в окна, выходившие на розовый сад, стучал легкий дождь. Мистер и миссис Лейк сидели во главе стола, мы с Ноем с одной его стороны, Ава и Люсьен – с другой. Домработница Рамона подала жареную тилапию
[37] с фаршированным сладким перцем. Все присутствующие за столом с упоением наблюдали за тем, как я описывала Ною расположение еды, чтобы он смог поесть без неприятных для него инцидентов.
Когда с основным блюдом было покончено и тарелки убрали, миссис Лейк повернулась ко мне с теплой и благодарной улыбкой на лице.
– Шарлотта, Люсьен сказал, что ты выпускница Джульярда. Это большое достижение.
Я пыталась выдавить слова благодарности, но язык перестал меня слушаться. Я ответила кивком и улыбкой, не в силах смотреть миссис Лейк в глаза. Живот неприятно скрутило, и я молила о том, чтобы кто-нибудь сменил тему.
– Джульярд, ничего себе, – кивнул мистер Лейк. – Должно быть, вы очень талантливая молодая леди.
– Она виртуоз, – заявил Ной, осторожно шаря рукой в поисках стакана с водой.
– Правда? – Миссис Лейк радостно захлопала в ладоши. – Это чудесно! Всегда восхищалась скрипкой. Великолепный инструмент!
Я поймала себя на том, что верчу в пальцах вилку, и положила ее на стол. Рука дрожала. Я подняла взгляд и увидела, что Люсьен и Ава внимательно смотрят на меня.
– Вы должны сыграть для нас, – сказал мистер Лейк. – Надеюсь, вы взяли с собой скрипку?
– Н… нет, – я заикалась. Да что со мной такое? – Я не могу для вас сыграть. Мою скрипку украли вчера вечером.
Радостные улыбки разом слетели с их губ.
– Как это – украли? – поразилась Ава. – Из таунхауса?
Люсьен подался вперед.
– К вам в дом влезли грабители?
Ной взял мою ладонь.
– Мы не хотели пугать вас сразу по приезде, – признался он и коротко, не вдаваясь в подробности, рассказал о грабеже.
– Боже мой, – прижала ладонь к груди миссис Лейк. – Какой ужас.
– Да, я страшно испугалась, – вырвалось у меня, – но Ной вел себя очень храбро и защитил меня. Он подрался с грабителем, но скрипку украли. Ее украли и теперь… Ее нет, – реальность произошедшего наконец настигла меня, ледяными иглами вонзаясь в сердце. – Я очень устала. Прощу прощения, но мне хотелось бы прилечь. Большое спасибо за ужин и… Все было очень вкусно. Благодарю вас. Спокойной ночи.
Я поспешила подняться наверх и только чудом не потерялась по пути.
В комнате я прошла в просторную ванную, выложенную бежевой и медной плиткой, и побрызгала на лицо холодной водой, отчего меня пробила еще более сильная безотчетная дрожь.
Я стала готовить для себя горячую ванну, когда в дверь постучали.
– Шарлотта, ты в порядке?
Я открыла дверь.
Лицо Ноя искажало волнение.
– Прости, что оставила тебя так, – извинилась я. – Не знаю, что на меня нашло.
– Нет, родная, это я во всем виноват. Не осознавал, как сильно ты расстроена, а должен был.
– Нет, это я глупо себя веду, – настаивала я. – Боже, так стыдно. Пожалуйста, извинись перед родителями за меня. Мы вчера поздно вернулись домой, и я устала, все как-то сразу навалилось… Я приму ванну и лягу спать. Со мной все хорошо, не беспокойся.
Черты его лица ожесточились, и я поняла: он не побудет со своей семьей, если я не смогу убедить его, что обо мне не стоит волноваться.
Я коснулась его губ легким поцелуем.
– Со мной все хорошо, Ной. Правда. Горячая, как кипяток, ванна, и я буду в норме.
– Я тоже устал, – отозвался он. – Я только проверю, не впала ли мама в истерику, и сразу вернусь.
– Прости, я не хотела вот так проговориться.
– Ты перестанешь извиняться? – нежно пожурил меня Ной. – Не переживай, они бы все равно об этом узнали. Я беспокоюсь о тебе.
