– Чертовы кролики! – буркнула Холли и убрала руки с глаз ЭмДжея.
ЭмДжей лизал синий леденец чуть меньше собственной головы. У него аж язык посинел. Если дядя Джуд надеялся уложить мальчишку пораньше, то очень зря дал ему кило сахара перед сном.
– Почему дядя Джуд и тетя Люси чертовы кролики?
Я выпучила глаза, а за спиной у меня Джуд отчаянно сдерживался, чтобы не захохотать.
Холли замерла на пороге кухни.
– Потому что они… любят гладить друг друга. – Холли покачала головой. Она не могла подобрать слов, а это с ней случалось не чаще, чем солнечное затмение. – Потому что они любят тра…
– Потому что они милые пушистики, – перевел ЭмДжею Томас.
ЭмДжей на миг нахмурился, потом снова взялся за леденец, сказав: «Ясно», – и побежал к ящику с игрушками.
Холли благодарно улыбнулась Томасу.
– Томас, благослови тебя бог! – проговорила я, вытаскивая из холодильника пиво. Я прижала горлышко бутылки к краю стола и саданула сверху ладонью. Крышка отскочила и со звоном упала на пол.
– Черт, Люси, ты же знаешь, как я завожусь, когда ты так бутылки открываешь, – проговорил Джуд, забирая у меня пиво.
– Эй, вы двое, в самом деле! – простонала Холли скорее с завистью, чем с возмущением. Потом она подняла что-то с пола и направилась к нам с Джудом. В руках у нее был детский мяч-попрыгун с Человеком-пауком. – Вы в курсе, что раньше на школьных танцульках выдавали воздушные шары, чтобы неповадно было выходить за рамки?
Я изумленно взглянула на подругу.
– Ты же не между титьками мне это засунешь?
– Ты права, туда не засуну. – Холли хитро улыбнулась и втиснула мяч между мной и Джудом чуть ниже пупка. – Вот теперь остальные смогут поужинать, а вы не будете тереться друг о друга.
Джуд взглянул на мяч и расхохотался.
– Черт, Люси, ты опять проболталась? – спросил он и, вильнув бедрами, через мяч толкнул меня к холодильнику. – Знаешь, ведь я люблю с вывертами, но это даже для меня слишком.
– Уверена, мяч тебя не остановит, – вздохнула я.
– Нет, не остановит, – заверил Джуд, наклоняя бутылку ко мне.
– Мама, а что значит с вывертами? – закричал ЭмДжей, оторвавшись от игрушек.
У Джуда аж лицо окаменело. Холли ткнула его в бок и прочистила горло.
– Это когда цепь выворачивается и путается, – невозмутимо ответил Томас.
– А-а, – протянул ЭмДжей и вернулся к своим занятиям.
– Отличный сэйв, брат! – похвалил Джуд, кивая Томасу.
Томас покачал головой, выкладывая чизбургеры на поднос.
– Сегодня я тебе брат, а совсем недавно был Питером Пэном. С чего такое повышение?
– Питером Пэном я назвал тебя потому, что я ревнивый перец, увидевший, как ты раздеваешь мою девушку, – пояснил Джуд. – А брат ты мне потому, что заботился о трех самых близких мне людях.
– Подумать только! – Томас сдержал улыбку. – Философия качка!
– Давай-давай, – закивал Джуд, отхлебнув пива. – Шуток про качков я слышал столько, что хватит до конца жизни.
– А я про Питера Пэна слышал столько, что хватит на две жизни, – парировал Томас и понес к столу гору чизбургеров.
Джуд снова хлебнул пива и глянул на бутылку.
– «Пабст блю риббон»? – спросил он, впечатленный увиденным. – Люси, ты знаешь, как меня порадовать.
Я обняла его за талию, потому что не могла не обнимать – трех недель разлуки хватило с избытком.
– Для моего любимого все только лучшее.
– Ладно, пошли есть, – сказал Джуд, обняв меня за шею. – Я проголодался.
– Я тоже изголодалась, – ответила я, понизив голос, ведь сексуальные намеки не для маленьких детей. – Только не по еде.
Джуд замер и прильнул губами мне к уху.
– Еще одно слово, и я завалю тебя прямо на столе.
Мурашки уже ползли у меня по коже, но когда Джуд прикусил мне ухо, мурашки не поползли, а побежали.
Отлично! Я поднялась на цыпочки и зашептала Джуду на ухо:
– Я в такой готовности, что трусики промокли бы насквозь, если… – Потом пошла чуть дальше и втянула губами мочку его уха. – Если бы я надела сегодня трусики.
У Джуда аж дыхание сбилось.
Невинно улыбнувшись, я пошла к столу и уже усаживалась, когда Джуд встал у меня за спиной.
– Благодаря тебе и твоим непристойностям мне придется отлучиться в ванную.
Один ноль в пользу Люси Ларсон. Любовную прелюдию выиграла она.
– У меня стоит так, что и холодный душ не поможет. С таким стояком я не смогу ужинать, – шепнул он мне на ухо. – Пойду рукой поработаю. Я быстро.
А как же мои мокрые трусики?
– Я помогу, – объявила я, соскакивая со стула.
Джуд взял меня за руку и потащил за собой.
– Отлично. Ручки у тебя нежнее моих.
Мы почти добрались до ванной, и я уже тянулась к пуговице у Джуда на джинсах, когда в парадную дверь постучали. Один длинный удар, потом три коротких.
Я едва не заплакала: такой облом! Нам не хватило пары секунд! Мы закрыли бы дверь, и я водила бы ладошкой вверх-вниз…
– Да вы только гляньте, кто нас встречает! – проговорила Индия, распахивая дверь. А рядом с ней стоял Антон.
– Черт! – сорвалось у меня с языка.
– Привет! Рады вас видеть. Молодцы, что приехали! – проговорила Индия, переступая порог. – Наверно, такими фразами надо приветствовать гостей?
Приторно мне улыбнувшись, Индия обняла Джуда.
– Суперклассно снова обнять твое сексапильное тело! Ты не в курсе, почему по дороге сюда нам пришлось пробиваться через армию папарацци, дислоцирующихся на тротуаре?
– Привет, Индия! – отозвался Джуд, не сводя глаз с Антона. – Надеюсь, по дороге сюда ты дала по сусалам этим кровопийцам.
Я вздохнула. Я так спешила к Джуду, что ни о чем больше не думала и не заметила у подъезда группу с фотоаппаратами. Значит, папарацци по пятам следуют за Джудом Райдером. Значит, в эти выходные нам из дома не выбраться, что в принципе не так уж плохо.
– Надеюсь, сегодня ты завалишь мою милую подружку. Она же изголодалась по ласке и нежностям, – проворковала Индия, потрепав Джуда по щеке, и двинулась дальше. – Давненько я не видела на личике Люси выражения «Меня только что О-Т-Т-Р-А-Х-А-Л-И».
– Не волнуйся! – успокоил ее Джуд, продолжая сверлить взглядом Антона, который, кажется, не чувствовал угрозы. – Я собираюсь ублажать свою девочку. Всю. Ночь. Напролет.
Я покраснела так, что румянец растекся до самой шеи.
– Привет, Антон! Рада тебя видеть, – проговорила я, крепко обвив руку Джуда. – Но зачем ты явился?
