Но даже этот успех (ведь это он и есть, по крайней мере в начале таким кажется – безоговорочный, абсолютный триумф, которым можно похвастаться перед своими в Аппалачии), даже он в твоем восприятии со временем изменится и станет не трофеем, не наградой, а долгой и извилистой дорогой с постоянно ускользающим пунктом назначения. Неидеальным путешествием, которое тем не менее приведет к неожиданному финишу. И с высоты своего опыта ты хочешь сказать той девочке, лежащей в зеленой жиже: самая посредственная скрипачка, сидящая в заднем ряду оркестра, лучше остальных слышит барабанный бой.
Музыка для торгового центра
2002 год
Должно быть, Евгений и Дебби сдержали слово и дали тебе хорошую рекомендацию: через несколько дней после ярмарки в Нью-Гэмпшире звонит Бекка Белдж и интересуется, свободна ли ты в следующие выходные. На этот раз тебе предстоит не продавать диски, а играть на скрипке.
– С кем я буду работать? – спрашиваешь ты.
– С самым замечательным человеком во всем ансамбле, – отвечает Бекка.
– И кто это?
– Я!
Оказывается, Бекка поступила на работу к Композитору совсем недавно, почти одновременно с тобой. Ее должность – ассистент продюсера; она нанимает музыкантов, составляет расписание концертов, бронирует билеты и отели для Композитора и его многочисленных бродячих менестрелей (потом ты узнаешь, что на него одновременно работает около двенадцати групп, чтобы «концерты» можно было устраивать на разных ярмарках и в торговых центрах в разных частях страны в одни и те же дни). Джейк, наш продюсер, считает, что Бекке пойдет на пользу самой съездить на одно из мероприятий и узнать из первых рук, как ведется бизнес (то есть постоять за прилавком). Вы с Беккой встречаетесь в офисе в Верхнем Вест-Сайде и отправляетесь в путешествие. Конечный пункт – торговый центр в Натике, Массачусетс, концерт будет там.
У высокорослой Бекки ангельское личико и коротко стриженные волосы, выкрашенные в панковский красный цвет. Она садится на водительское сиденье арендованной машины, даже не подумав отрегулировать его под свой рост, и захлопывает дверь. В салоне сразу становится теснее и жарче.
– Вот адрес! – она протягивает тебе клочок бумаги с адресом и указаниями, как доехать, но ты не можешь разобрать ни слова. – Ты знаешь, где это?
Ты таращишься на нее, решив, что она шутит. Но нет.
– Не совсем, – извиняющимся тоном произносишь ты, – но я хорошо ориентиру…
– Твою мать!
Ты замолкаешь, но Бекка кричит не на тебя, а на автомагнитолу: та выплюнула ее диск. Она с силой запихивает его еще раз и выкручивает на полную регулятор громкости.
– «Эй-си/ди-си» любишь?
– ЧЕГО?
– «ЭЙ-СИ/ДИ-СИ» ЛЮБИШЬ?
– ДА, НАВЕРНОЕ, – отвечаешь ты и делаешь чуть потише.
– Круто. Еще у меня есть Эминем, – она машет диском у тебя под носом, жмет на газ, и ты вжимаешься в кресло. – Вперед!
– Я не люблю смотреть в зеркало заднего вида, поэтому ты мне подсказывай, если что, – говорит Бекка, вдавливая педаль газа и снимая обе руки с руля, чтобы зажечь сигарету. Вы несетесь по шоссе 95.
– Окей, – отвечаешь ты.
– Сейчас можно перестроиться?
– Нет.
Бекка глубоко затягивается.
– Знаешь, о чем эта песня?
В тексты «Эй-си/ди-си» ты никогда не вслушивалась. Бекка снова выворачивает регулятор громкости на полную и начинает кричать:
– «Они делают грязное дело и получают за это гроши! Они делают грязное дело и получают за это гроши!» О наемных убийцах во Вьетнаме, – поясняет она. – А сейчас можно перестроиться?
– Нет… погоди! – машина виляет на полосе.
– А может, о русских. Короче, они людей пытают. За деньги.
– Но не очень большие деньги, – добавляю я.
– Именно, – Бекка улыбается.
Бекка не умеет пользоваться зеркалом заднего вида, зато активно использует клаксон: она жмет на него часто и с воодушевлением. Примерно раз в пару минут она добавляет к клаксону вокал: высовывает голову в окно и выкрикивает «твою мать» на разные мотивы – к вящему ужасу молодых мамочек из Коннектикута в новеньких внедорожниках.
Хотя Евгений и Дебби предупреждали, что лишних вопросов лучше не задавать, тебя так и подмывает узнать мнение Бекки о Композиторе и о предстоящем «концерте». Но как только ты интересуешься, что он собой представляет, она впадает в несвойственную ей задумчивость.
– Он лапочка, – отвечает она и впервые за весь день внимательно смотрит на дорогу.
– А музыка его тебе нравится?
– Угу. Неплохая.
– Вы вместе работаете?
– Нет, он сидит в офисе в Новой Англии. На самом деле я его только один раз встречала.
– Что за офис в Новой Англии?
– А сейчас можно перестроиться? – не дождавшись ответа, она выруливает на соседнюю полосу.
– М-м-м… нет.
Шесть часов спустя, после сотни перестроений, вы наконец приезжаете в гостиницу «Ред Руф Инн» в Натике. В номере на кровати лежит Синтия, флейтистка из Бостона, высокая и худая; у вас одна комната на двоих. Она уже переоделась в пижаму и теперь смотрит телевизор и одновременно читает книгу «Как выйти из финансового тупика».
– Прости, что так поздно, – шепчешь ты, забыв представиться. – Долго ехали, а потом я еще помогала Бекке разгружать и пересчитывать диски.
– К счастью, в мои обязанности это не входит, – сообщает Синтия, на секунду оторвавшись от книжки.
Наутро вы снова грузите коробки с дисками в арендованный автомобиль, а Бекка спрашивает гостиничного служащего, как проехать к торговому центру. Синтия в это время сидит в своей машине и читает книжку. Что ж, тебе несложно поднять несколько тяжелых коробок, даже если это «не входит в твои обязанности». Ты слишком взбудоражена, ведь тебя ждет первое в жизни выступление в качестве профессиональной скрипачки, хоть ты и знаешь, что зрители не услышат ни единой сыгранной ноты.
Поскольку ты росла в сельской местности, то к американским торговым центрам не привыкла. Раз или два в год мама возила вас с братьями в молл в Северной Виргинии. В старших классах ты ждала этих поездок с радостью: в мегамоллах в Фэрфаксе и Тайсонс-Корнер продавалось много такого, что было недоступно большинству подростков в Аппалачии в доинтернетную эпоху: ботинки «Доктор Мартенс», майки с логотипами групп альтернативной музыки, модные аксессуары. Но в этих поездках вам всегда приходилось бегать из магазина в магазин и закупаться на год вперед; ты никогда не воспринимала торговый центр как место, где можно отдохнуть: спокойно посидеть у фонтана, перекусить фастфудом и просто пройтись, не сверяясь со списком покупок.
Устанавливая концертную аппаратуру так, чтобы скрипки не было слышно, ты замечаешь, что закрытое пространство молла гораздо более недружелюбно к исполнителям, чем открытые шатры на загородной ярмарке. Ярмарка – мероприятие разовое, и в Нью-Гэмпшире ваше выступление могло сойти за уличное развлечение. Но в торговом центре в Натике из каждого магазина орет музыка, и вам приходится с ней соревноваться; уставшие продавцы угрюмо смотрят на вас из своих загончиков, в которые никогда не попадает солнечный свет.
