Я дипломатично воздержался от комментариев, а электрик, по обыкновению устранив неисправность с быстротою молнии, как ни в чем не бывало вновь приступил к сверлению. На этот раз сверло вошло в стену без приключений. После того как были сделаны восемь дырок, мы приступили к установке турника. Сразу стало ясно, что он висит криво.
— Ничего страшного, это мы мигом, — с той же фирменной улыбкой успокоил меня Аргирис и мгновенно просверлил в моей стене еще восемь дыр. Затем мы снова водрузили турник на стену.
Оглядев результаты совместного труда и стряхнув с себя бетонную пыль, мы с азартом кинулись соревноваться в подтягивании. Порядком вспотев и полностью насладившись всеми шестью хватами, я бросил взгляд на часы. Оказалось, что на все про все на установку турника и попеременную ликвидацию ее последствий у нас ушло два с половиной часа.
— Ребята, сколько я вам должен?
— Ты с ума сошел? — с возмущением воскликнул Аргирис. — Вот если бы ты попросил меня установить новую розетку, повесить люстру или хотя бы поменять лампочку, тогда я оставил бы тебя без штанов, даже не сомневайся. А турник — это совсем другое дело. Спорт — это святое.
— Но…
— Даже не вздумай!
— Послушай, на дворе кризис, у тебя мало заказов, позволь мне заплатить, — умоляюще просил я, размахивая портмоне.
— Иди на фиг! — с обезоруживающей улыбкой отрезал электрик и знаком дал понять не слезавшему с турника Мицосу, что День физкультурника подошел к концу.
Наш электрик и в самом деле заядлый фанат спорта и очень расстраивается оттого, что его сын — натура мечтательная и романтичная — не унаследовал эту любовь. Как-то встречается нам Аргирис и жалуется:
— Представляете, намедни предлагаю Никосу пойти погонять мяч. «Не хочу», — говорит. «Ну хорошо, тогда давай на великах прокатимся, кто быстрей». А он мне: «Не, не пойду». «Что так?» — спрашиваю. А он отвечает: «Не видишь, книжку читаю». Представляете? Вот шалопай!
С тех пор не расстающегося с книгами очкарика Никоса мы с подачи Аргириса между собой нежно зовем «наш оболтус».
72. Тяжелый случай
Ранним утром приехал смотритель Димитрис и принялся чистить бассейн. Парень он неотесаный, но честный.
— Я тут заходил к тебе домой, пока ты был в отъезде, и нашел пиво в холодильнике, — с обезоруживающей улыбкой сообщил он. — Ну я его и выпил. Это ничего?
— Ничего, — зачем-то ответил я, хотя по уму надо было бы поставить Димитрису на вид, чтобы в следующий раз не шастал в мой холодильник.
Вообще-то еще Генри Миллер предупреждал о том, что «грек не окружает себя стеной: он и дает от души, и берет не чинясь». Насчет «берет ни чинясь» полностью согласен. И хотя Димитрис не совсем грек, местные обычаи он вполне усвоил.
Как бы там ни было, а осадок от того происшествия остался. Эта история меня почему-то задела. Конечно, мне не жалко пары банок пива, просто я не люблю, когда нарушаются границы моего личного пространства. В общем, я посопел-посопел и не долго думая под благовидным предлогом забрал у Димитриса ключ от дома, еще толком не решив, кому же его передать.
На следующий день после этих событий к нам зашел Ги. Пока мы болтали и пили кофе со свежим курабье, я вспомнил про запасной ключ и поспешил пристроить его в новые руки.
— Дружище, мы хотели бы оставить тебе ключ от нашего дома. Ты не против?
Услыхав про ключ, Ги мгновенно переменился в лице и как-то съежился.
— Ключ? От вашего дома? Но зачем он мне?
— На всякий случай.
Ги съежился еще больше, отставил в сторону чашку с кофе и отложил недоеденный кусок курабье.
— Но что такого может случиться?
— В том-то и дело, что ничего.
— Вот именно. Зачем же мне тогда ключ?
— А вдруг, уезжая, мы забудем выключить бойлер? Или отопление? Или еще что? В этом случае я всегда смогу позвонить и попросить тебя забежать к нам, чтобы ликвидировать последствия.
Ги упер руки в бедра и напряженно выпрямился на стуле.
— Ликвидировать последствия?
Было невооруженным глазом видно, что он не задумался, а именно напрягся. Так напружинивается кошка во время дефекации, когда все ее мышцы — от хвоста до кончиков ушей — дружно сокращаются, очевидно, помогая проталкивать непослушные шлаки поближе к выходу из организма.
С минуту молча просидев в позе опорожняющейся кошки, Ги вдруг обмяк, потом неловко засуетился и, сославшись на неотложные дела, с несвойственной ему поспешностью отправился к себе в сад.
За всю следующую неделю Ги ни разу не зашел к нам. Ни разу! Он продолжал играть с Кузей в теннис, но всеми правдами и неправдами избегал нашего дома, ссылаясь на дела одно срочнее другого. Стало понятно, что владение ключом, пускай даже и не влекущее за собой никаких обязанностей, уже само по себе в глазах Ги представлялось серьезнейшим обременением, омрачающим все его существование.
Вот так эмпирическим путем мы выяснили, что наш сосед страдает тяжелой формой гипенгиофобии — патологической боязни ответственности. В итоге мы решили, что не будем оставлять ключ Ги, раз это его так удручает, но из вредности не стали сразу объявлять ему об этом, а сделали это только тогда, когда мучения соседа вместо приступов смеха стали вызывать у нас острую жалость.
Слава богу, этот трагикомический инцидент не омрачил нашей дружбы и никоим образом не преуменьшил симпатий к этому дожившему до седин вундеркинду, наотрез отказавшемуся взрослеть.
* * *
За отпускную неделю произошло еще одно событие, чуть было не лишившее нас монополии на эпидаврский рай. Дело в том, что вместе с нами приехал наш друг — энергичный белозубый красавчик Алексей.
Куда мудрее разложив силы на жизненной дистанции, он, будучи моложе нас, тем не менее уже успел стать довольно обеспеченным человеком. Эпидавр настолько вскружил Леше голову, что уже на следующее утро он неожиданно объявил:
— Я хочу купить здесь дом.
Затяжной кризис в Греции и не думал идти на убыль, что, конечно, сказалось на стоимости недвижимости, так что с финансовой точки зрения момент был идеальным.
Мы тут же позвонили хозяйке дома, который в свое время хотели купить сами, но не смогли из-за непомерной цены. Как мы и предполагали, цена с тех пор сильно припала. Оказалось, аж вдвое.
Вид, открывавшийся из окон, до того потряс Лешу, что он тут же сел обсуждать с хозяйкой детали сделки. Единственным минусом, усмотренным Лешей, была дорога, ведущая к участку. Она была грунтовой и нуждалась в покрытии. Хозяйка побожилась, что закончит дорогу одновременно с отделкой дома.
Будучи искушенным в коммерции, наш друг для начала еще чуть-чуть сбросил цену, а затем договорился о порядке оплаты. Дабы подстраховаться, он предложил разбить деньги на две части: дай бог памяти, восемьдесят процентов сразу, а оставшаяся сумма должна была поступить на счет продавца после того, как обещанная дорога будет закончена. Стороны ударили по рукам и договорились о дате сделки, после чего мы сопроводили друзей в Нафплион к Хелиотису. Заплатив юристу аванс за предварительные хлопоты, Леша с семьей вернулся в Москву.
