Я выхожу из комнаты, вытаскиваю из шкафа для верхней одежды спрятанный там огромный мешок, перевязанный ленточкой, и затаскиваю его в гостиную.
– Сьюзи, здесь масса моих шмоток. Возьми все, что тебе понравится. Я искренне предлагаю. Мне кажется, они все тебе подойдут.
– Бекс! – охает Сьюзи. – Да ведь я сделала то же самое! – она лезет под диван и достает оттуда три набитых пакета, и меня тут же начинает потряхивать от предвкушения. Три пакета одежды Сьюзи! Это же лучший подарок! Не удержавшись, я сразу же залезаю в один из них и вытаскиваю светло-розовый кашемировый джемпер.
– Он всегда мне нравился, – ликую я.
– А мне всегда нравился этот! – вторит мне Сьюзи, доставая кардиган с красной пуговицей от Элли Смит. – Боже, Бекс, ты уверена?
– Конечно! Ну-ка примерь! А я посмотрю!
– Может, вам этим заняться после обеда? – поспешно предлагает Люк. – Или… даже после Рождества? По-моему, пора садиться за стол. Давайте оставим остальные подарки на потом.
– Да, – нехотя соглашаюсь я, отложив боа из перьев. – Хотя… нет! – Я плюхаюсь на диван, окрыленная идеей. – Думаю, лучше будет, чтобы Том и Джесс вручили нам свои подарки до обеда. Вы ведь все еще собираетесь подарить нам по слову? – я с любопытством смотрю на Джесс.
– Да, – отвечает она, слегка порозовев. – У нас есть слово для каждого из вас.
Просто не терпится услышать все эти слова. За всю жизнь мне еще ни разу не дарили слова.
– Что ж… чудно, – киваю я. – Начинайте.
Джесс и Том встают. И подходят к папе. А он с нервным смешком спрашивает:
– Мне? – Но под строгим взглядом Джесс и Тома замолкает. Несколько мгновений они молча смотрят на него, и у меня по спине начинают ползти мурашки. Все это смахивает на какой-то магический обряд. И, оглядевшись вокруг, я понимаю, что все мои гости ощущают то же самое – в страхе и волнении ждут, что же произойдет. Будто бы все мы внезапно оказались на какой-то мистической церемонии.
– Грэхем, – наконец серьезно произносит Том. – Нам бы хотелось подарить тебе слово… «Мудрость».
– Боже! – не ожидавший такого, отзывается папа. – Что ж… спасибо. Огромное спасибо!
Том и Джесс синхронно, будто бы отрепетировали это движение (а, наверное, так оно и было), оборачиваются к Клемми и смотрят на нее так же строго.
– Клемми, – мягко говорит Джесс, – тебе мы хотели бы подарить слово «Соловушка».
Соловушка! Гениально! У Клемми такой милый звонкий голосок.
– Спасибо, – слегка растерянно лепечет Клемми, а Том и Джесс оборачиваются к Тарки.
– Тарки, – объявляет Том, – с удовольствием дарим тебе слово «Динамика».
Это они умно придумали, сразу видно, как Тарки доволен. Но затем они оба поворачиваются ко мне, окидывают меня внимательным взглядом – и я ничего не могу с собой поделать, меня просто скручивает от нервного напряжения. Пожалуйста, пожалуйста, только не «Долг по кредитке». И не «Чокнутая».
– Бекки, – важно произносит Джесс, – тебе мы вручаем слово «Радость».
Радость? Я получила радость? Я до смешного довольна и гордо улыбаюсь Люку. У меня «Радость»!
Джесс и Том по очереди обращаются к каждому из собравшихся, а я слежу за ними как завороженная. Да и все остальные не отстают. Дженис получает «Красоту» и розовеет от удовольствия. Люку достается «Порядочность», и я знаю, что для него это лучший подарок. Наконец, свои слова получают все, кроме Тома и Джесс. И тогда они становятся друг к другу лицом, а между ними, поглядывая на обоих большими серьезными глазами, стоит Сантьяго.
– Том, – торжественно провозглашает Джесс, – я дарю тебе слово «Мужество».
– Джесс, – подхватывает Том, – я дарю тебе слово «Стойкость».
Затем они оба оборачиваются к Сантьяго и начинают делать какие-то движения руками, очевидно, обращаясь к нему на языке жестов, а мы все следим за ними, вытаращив глаза. Наконец, все заканчивается, они пару секунд молчат и вдруг произносят в унисон:
– Сантьяго. Сын наш. Тебе мы дарим слово «Долгожданный».
Долгожданный. Господи! В горле у меня застревает комок. В жизни больше не захочу на Рождество никаких других подарков, кроме слов. Слова все меняют. Слова правят миром. Слово – это лучший подарок!
Двадцать минут спустя все мы собираемся за столом, все еще слегка взбудораженные доставшимися нам прекрасными словами.
– Мое слово – «доблестный», – гордо повторяет всем и каждому Эрни. – Это значит, что я очень смелый.
– Ой, Бекки, – вдруг вскрикивает Дженис. – Чуть не забыла. У меня есть для тебя еще один маленький подарочек. Ничего особенного, просто вещица, которую я прихватила на рождественской ярмарке. Хотела тогда же вручить ее тебе в качестве благодарности за приглашение, но запамятовала. По-моему, очень прикольная, – она выбегает в холл, а, вернувшись, вручает мне подарочный пакетик. – Как я и сказала, просто приятная мелочь…
Сую руку в пакет, думая, что найду там блеск для губ или что-то в этом роде, но внезапно натыкаюсь на что-то мягкое, завернутое в папиросную бумагу. А когда достаю это на свет, тут же жмурюсь от серебристого отблеска. И сердце замирает у меня в груди.
Не может быть, не может быть…
Срываю остатки бумаги – и это он! Шарик с серебряной ламой! Поверить не могу! Так у Дженис он все это время был?
– Ничего особенного, – продолжает расшаркиваться Дженис, – но мне он приглянулся…
– Дженис! – я порывисто ее обнимаю. – Он мне ужасно нравится!
– Ох! – расплывается в довольной улыбке она. – Боже. С Рождеством, дорогая!
Не удержавшись, я несусь в гостиную и сразу же вешаю шарик с ламой на елку. На самое видное место. А потом отступаю назад и любуюсь результатом. Вся елка теперь выглядит иначе!
Затем я выхожу в кухню и нахожу там Люка, который стоит, уставившись в телефон.
– Как там индейка? – спрашиваю я. – Отдохнула? Люк? – окликаю я, понимая, что ответа не дождусь. – Люк?
Наконец, он поднимает голову и несколько секунд просто стоит, вперившись в меня взглядом.
– Бекки, – каким-то странным голосом начинает он. – Я только что получил письмо от некого Саймона Миллетта. Он поздравил меня с Рождеством и сообщил кое-какую информацию.
Что? Саймон написал Люку? Вот же ябеда!
– О, – начинаю тараторить я, – я бы не стала придавать его словам большое значение…
– Если верить ему, ты не просто «увидела чемодан в витрине», а сделала куда больше. Он прислал мне ссылку на вестник Лондонского клуба бильярда. Который я вообще-то и так получаю, – продолжает он еще более странным тоном, – правда, раньше никогда не читал. Потому что никак не ожидал увидеть на его страницах фотографию своей жены.
