Но все же, судя по всему, она наконец-то сумела наладить свою жизнь.
«Вот и хорошо».
Ясно, что с ней неизбежно придется поговорить. Не исключено, что отец после освобождения связывался с ней.
Вошла Ланкастер, окинула взглядом кучку предметов на столе.
– Совсем ничего?
– Есть вопрос.
– Излагай.
Ланкастер села рядом и отправила в рот пластинку жвачки.
– Вот правильно, – одобрил Декер. – Лучше жевать, чем курить.
Ланкастер поджала губы:
– Спасибо, доктор. Так что за вопрос?
– От кого поступил звонок?
– Насчет чего?
– Кто в ту ночь позвонил о происшествии в доме Ричардсов?
– Ты же знаешь: не выяснено.
– Так вот, нужно выяснить. И поскорее.
– Каким образом? – откинулась она. – И времени сколько прошло.
– Я в свое время читал стенограмму разговора и запись слушал тоже. Звонок был от женщины. Она сказала, что слышала в доме шум. На вызов выехали полицейские и вскоре были уже там. А потом, когда убийства подтвердились, выехали уже мы.
– Это нам известно.
– Но каким образом звонившая знала, что там творилось? Звонок был не со стационарных телефонов в соседних домах. И не с какого-нибудь отслеживаемого мобильного. Тогда откуда?
– Мы тогда, мне кажется, как-то на этом не фокусировались. Просто сочли, что это была добрая прохожая самаритянка без имени.
– Удобная, скажу я тебе, самаритянка. Разгуливает прямо-таки среди муссона, на отшибе. Спрашивается, с какой стати ей там находиться, если она там только не живет?
Ланкастер помолчала.
– А потом, когда мы туда подъехали, все улики дружно указывали на Хокинса, стоило лишь найти один-единственный отпечаток.
Декер кивнул: все обстояло действительно так. И это злило невероятно.
– Ладно, – вздохнул он. – Нам нужно пропустить через себя это дело с самого начала. Никаких предпосылок к тому, что, кроме Хокинса, виноватых не было. Свежими, широко раскрытыми глазами.
– Декер, прошло уже больше тринадцати лет.
– Мне по барабану, даже если их тринадцать сотен, Мэри, – отрезал он. – Мы должны все исправить.
Она посмотрела долго и пристально.
– Тебя это, видно, не оставит никогда?
– Не понимаю, о чем ты.
– Все ты понимаешь.
Декер ответил угрюмым взглядом.
– Мэри, ты мне нужна в этом на сто процентов.
– Хорошо, Декер. Но имей, пожалуйста, в виду, что у меня есть масса других дел, над которыми нужно работать. А не только над убийством Хокинса.
Декер нахмурился.
– Это дело, Мэри, должно быть у тебя приоритетом. Если этот парень действительно не убивал, то мы исковеркали ему жизнь, отправили ни за что ни про что в тюрьму, где его, похоже, насиловали, а потом позволили кому-то его убить.
– Позволять мы никому не позволяли, – возразила она.
– С таким же успехом, считай, что и позволили, – досадливо отмахнулся он.
– Проблемы?
Оба ошарашенно обернулись: в дверях стояла Джеймисон.
Наконец Ланкастер перевела взгляд обратно на Декера.
– Ничего особенного. Просто два бывших партнера ведут дискуссию. – Она неловко улыбнулась: – Извини, Амос. Я готова работать над этим делом столько, сколько может потребоваться. Но моя тарелка завалена чем ни попадя.
– А как же твои недавние слова о том, как нам хорошо снова работать вместе, как в старые добрые времена?
– Мы живем не в старые времена. А в самые что ни на есть нынешние. – Она помолчала и добавила: – По крайней мере я, поскольку у меня нет выбора.
Ее слова Декер встретил льдисто-непроницаемым взглядом.
– Декер, ты от Богарта ничего не слышал? – спросила Джеймисон.
– Он тебе, что ли, еще не звонил?
– Нет. Но он не против, что мы остаемся здесь и работаем с этим делом?
– Одобрения я не получал. Так что лучше тебе собрать вещи и возвращаться в Вашингтон.
– Когда ты это от него услышал?
Декер не ответил.
– Декер?
– Не так давно.
– И ты даже не удосужился об этом упомянуть?
– Вот, упоминаю. Увидимся как-нибудь в Вашингтоне.
– Ты хочешь сказать, что сам остаешься? Декер, так нельзя.
– Смотри на меня!
И он без слов удалился.
Джеймисон посмотрела на Ланкастер, которая так и сидела на стуле, медленно пережевывая жвачку.
– Что, черт возьми, с ним происходит? – спросила Джеймисон тревожно. – Если он не подчинится приказу, то всю свою карьеру в Бюро пустит от откос.
Ланкастер встала.
– У Амоса Декера всегда имелись приоритеты. И карьера в их числе никогда не значилась.
– Я знаю, он просто хочет дойти до правды. Он всегда об этом говорил.
Ланкастер бросила взгляд на дверь.
– Вообще, я думаю, ему просто хочется хоть какого-то успокоения. А все это, – она обвела рукой комнату, – это лишь то, как он выживает, неся на плечах бремя вины большее, чем любой человек имеет право себе позволить. Ну а Мерил Хокинс с его историей только подкинул дерьма, из-за чего Амос теперь винит себя в том, что произошло. Такой уж в нем запал. Господи, лучше б я никогда не говорила Хокинсу, где Декер. – Она тронула Джеймисон за плечо. – Была рада тебя видеть, Алекс.
Ланкастер вышла вслед за Декером, оставив Джеймисон одну.
Глава 13
Декер сидел на красной скамейке в парке своего родного города.
Берлингтон, штат Огайо, годы в курсантской школе и всякое такое.
Он был разрушен, когда десятилетия назад здесь позакрывалось большинство фабрик. Потом все как бы вернулось на круги своя. Затем наступила рецессия и снова сбила городишко с ног.
Теперь опять шло медленное возвращение к жизни.
Оставалось гадать, когда же последует очередной удар. Это казалось неминуемым.
Джеймисон после своего отъезда прислала ему полдюжины сообщений, но он их все просто игнорировал.
Часть его из-за этого терзалась. Но не из-за Джеймисон. Он знал, что все это, так или иначе, связано с Амосом Декером.
«Тебя это, видно, не оставит никогда?» Слова Ланкастер впивались в него, как та пуля в мозг Хокинса.
«Ты ведь никогда не оправишься от их смерти, Амос? Как ты можешь? Это была не твоя вина».
