Я набрала его номер.
– Алло? – ответил сонный, усталый голос.
Наверное, там, где сейчас находился отец, уже наступила ночь.
– Папа? – Я едва не заплакала, однако сдержалась, чтобы его не волновать.
В трубке было удивительно тихо по сравнению с клокотанием и качкой вокруг.
– Скай? – Судя по шороху, отец искал очки, словно хотел убедиться, что не спит. – Скай, это ты? – В его голосе не осталось ни капли сонливости.
– Папа.
– Скай. – Он будто нащупал руку помощи и с радостью за нее ухватился.
– Я жива, папа.
Мы оба не знали, что сказать. Я впервые услышала, как отец плачет.
– Где ты? – спросил он.
– На яхте. Не знаю, где именно, но спасатели уже в пути. Я сообщу, когда… – И тут звонок прервался.
– Алло! – Я немного подождала. – Алло!
Сел аккумулятор. Я прижала телефон к груди, зная, что отец еще ждет где-то там, далеко.
Не уходи.
Побудь со мной подольше.
Когда я отложила телефон, ветер уже утих. Шторм заканчивался. Шлюпка удержалась на тросах, но океан все еще волновался. Дамиан по-прежнему лежал без сознания.
Я схватила найденную в рубке аптечку, затем вернулась за револьвером и заткнула его за пояс: рисковать ни к чему. Поспешив к Дамиану, я промыла и обработала рану. Она была глубокой, требовались швы. Я знала лишь азы первой помощи, поэтому просто наложила свернутый в несколько раз кусок бинта. Кровь пропитала его насквозь. Тогда я прижала к голове Дамиана полотенце, надеясь, что кровотечение замедлится.
Яхта по-прежнему дрейфовала на автопилоте, когда запищал радар.
Спасатели на подходе.
Я откинула волосы у Дамиана со лба. Они слиплись от крови.
Как же так, Эстебандидо?
Мне хотелось плакать, потому что в этом человеке погиб другой, которого я любила, а я даже не знала, когда это случилось. Теперь этого мальчика в теле мужчины заберут у меня навсегда.
На небе сверкнула ветвистая молния, и на миг я увидела его. Эстебана. С перепачканными пальцами и широкой улыбкой на лице: он только что впервые попробовал клубнику.
Что же с тобой случилось? Что?
Я долго гладила его по голове, легонько раскачиваясь.
Нас нагнала другая яхта, и на борт поднялся незнакомый мужчина.
– Все будет хорошо, – успокоил он. – Оружие вам больше не понадобится.
Я и забыла про револьвер; мужчина его забрал.
Веки у Дамиана задрожали.
– Рафаэль, – прошептал он.
У меня кровь застыла в жилах.
«Ну как, удалось?» – еще недавно спрашивал Дамиан у некоего Рафаэля, который записывал мои крики на диктофон.
– Я здесь, Дамиан, – сказал мужчина, которого я приняла за спасателя. – Я здесь.
Глава 11
Мы плыли вдоль ночного побережья, изрезанного бухтами и бухточками. Рафаэль управлял яхтой Дамиана, а следом на другом судне плыл его друг Мануэль. Дамиан истекал кровью; я сидела на палубе, устроив его голову у себя на коленях. Он изредка открывал глаза, взгляд его невидяще блуждал, и всякий раз меня охватывала ясная, пронзительная горечь: я видела в этом взгляде отголоски Эстебана. Как бы Дамиан ни противился. Он лежал передо мной, абсолютно беззащитный. Казалось, я чувствую его боль. Не ту физическую боль, которая медленно его подтачивала, а душевные терзания, таившиеся глубоко внутри. Что-то большое билось в железные прутья его сердца, не в силах вырваться наружу. Дамиан вздрагивал всем телом, а я пыталась его удержать.
– Тише. Ш-ш-ш.
Сама не заметив, я замурлыкала под нос колыбельную МамаЛу. Не знаю, для себя или для Дамиана. Он перестал метаться: похоже, песня его успокоила.
Мы оба промокли до нитки, и хотя волны уже улеглись, дул холодный ветер. Дамиана трясло. Я прижала его к себе, и он задрожал у меня на коленях, уткнувшись носом мне в живот.
Совсем как ребенок. Наверное, думает, что я – МамаЛу.
Я хотела обнять его крепче и в то же время оттолкнуть. Зачем мне только понадобилось утешать Дамиана? И разве могла я поступить иначе?
Я все еще пела ему, когда солнце выглянуло из-за горизонта. Ближе к вечеру яхта пристала к маленькому острову, покрытому лесистыми холмами, которые спускались к бело-песчаным берегам. Я не заметила ни крупных зданий, ни дорог, ни автомобилей.
Мужчины отнесли Дамиана в небольшой коттедж, притаившийся среди пальм, и положили на диван цвета перьев фламинго. Дамиан застонал. Удивительно, как он вообще протянул целый день, потеряв столько крови. Рафаэль, похоже, не разделял моего беспокойства.
– Все будет хорошо, слышишь? – произнес он, хотя Дамиан побелел и ни на что не реагировал.
Рафаэль отправил Мануэля на лодке за лекарствами, а сам заглянул в аптечку первой помощи.
Их с Дамианом сходство ограничивалось смуглой кожей. Рафаэль был на несколько дюймов выше, светловолосым и зеленоглазым. Его одежду я не назвала бы ни страшной, ни заурядной. Футболка – из первосортного хлопка без примесей, с ровными, хорошо проглаженными швами. Часы стоили больше, чем яхта, на которой мы приплыли, а туфли… туфли напомнили мне те, что красовались на ногах у Дамиана в день моего похищения: мягкая итальянская кожа, ручная выделка.
Я наконец-то поняла, что произошло вчера. Когда начался шторм, Дамиан, должно быть, разговаривал по рации с Рафаэлем. Возможно, они заранее условились о встрече на этом острове. Рафаэль оказался достаточно близко, чтобы нас перехватить, а здешний клочок земли выглядел слишком затерянным, чтобы наткнуться на него случайно. Рация была настроена на канал, по которому Дамиан общался с другом. Обнаружить канал мог кто угодно, поэтому Рафаэль и попросил меня перезвонить с телефона.
– Он должен был тебя прикончить. – Пристально взглянув на меня, Рафаэль продолжил зашивать рану на виске у Дамиана.
– Он вез меня к МамаЛу.
Я знала: если Дамиан умрет, мне несдобровать. Кем бы ни оказался Рафаэль, нужно скорее выпутываться. Пока что в моей копилке лежал лишь звонок отцу. Папа понял, что я жива. А так как спутниковые телефоны используют GPS-навигацию, отцовским людям не составит труда отследить номер и сузить участок поисков.
– Дамиан вез тебя в Паса-дель-Мар? – Рафаэль удивленно вскинул брови. – Обычно он ездит туда в одиночку.
– Вы знаете МамаЛу? – спросила я.
По крайней мере, я выяснила, где ее найти.
– Мы познакомились с Дамианом, когда ему было двенадцать. Вместе росли. Ради него я пойду на все.
– Значит, если что-то случится… если он умрет… вы исполните его обещание? Отвезете меня к МамаЛу?
