– Это мой подарок?
– Можно и так сказать. Тащи-ка ее сюда, малыш.
Оэн бросился выполнять. Миг – и сокровище оказалось на столе перед Томасом.
– Пусть коробочку твоя мама откроет, ладно, Оэн? Ответом был энергичный кивок. С раскрытым ртом Оэн наблюдал, как я разворачиваю обертку и поднимаю бархатную крышечку. Внутри оказались два золотых кольца, одно побольше, другое поменьше. Оэн перевел взгляд на Томаса, ожидая объяснений.
– Это обручальные кольца моих родителей, – заговорил Томас. – Большее принадлежало моему отцу, который умер, так меня и не увидев. Меньшее – матушке, которая снова вышла замуж за очень хорошего человека. Матушка подарила мне другого отца – доброго, заботливого. Он любил меня как родного, даром что на самом деле я не был ему сыном.
– Это совсем как у нас с тобой, Док! – пискнул Оэн.
– Совершенно верно. Оэн, я хочу жениться на твоей маме. Ты не против?
– Сегодня? – Оэн просиял всеми веснушками.
– Нет, не сегодня… – завел было Томас под общий одобрительный смех.
– А чего тянуть, Томми? – подначивал, утирая слезы, Майкл. – Неизвестно, что завтра будет. Время такое. Обвенчайся с Энни. Пусть у мальчугана появится настоящая семья.
Бриджид перехватила мой взгляд, попыталась улыбнуться. Губы задрожали, и она прикрыла рот ладонью. Понятно: муж рано умер, сын погиб во цвете лет, дочь за океаном, два другие сына неприкаянными живут. Я мысленно помолилась за всех Галлахеров.
Томас вынул из коробочки меньшее колечко и вручил Оэну. Тот долго разглядывал его – совсем простенькое, без камушка, резьбы или надписи – прежде чем повернуться ко мне.
– Мама, ты выйдешь замуж за Дока?
На маленькой ладошке лежал золотой ободок. Другое кольцо, с камеей, было для меня фамильной реликвией, никак не связанной с браком. Я не расставалась с ним, но носила на правой руке. Это обстоятельство помогло избежать неловкости. Кольцо, принадлежавшее матери Томаса, буквально скользнуло мне на безымянный палец левой руки.
– Оно впору, – объявила я. – Значит, мой ответ – да.
Оэн закричал «ура», Майкл подхватил его и подбросил к потолку.
– Теперь осталось залучить в дом отца Дарби, – пробормотала я.
Томас кашлянул.
– Энн, давай дату выберем.
– Нынче ночью, после мессы, я переговорил с отцом Дарби, – встрял Майкл.
– Ты?! – опешил Томас.
– Да, я. Спросил, свободен ли он двадцать шестого декабря. Он ответил, что с превеликим удовольствием обвенчает доктора. Сам прикинь, Томми: время – лучше не выберешь. Все в сборе. Продли праздник себе и друзьям! – уговаривал Майкл.
– Верно, – ляпнула я в наступившей тишине и почувствовала, что густо краснею.
Томас, кажется, был потрясен больше всех. Но ему удалось встряхнуться и промямлить:
– Действительно, почему бы нет?
Уже в следующее мгновение Томас сверкнул широкой улыбкой, от которой у меня дыхание перехватило. Он шагнул ко мне, взял мое лицо в ладони и поцелуем скрепил помолвку, прошептав:
– Значит, завтра, Графиня!
Начался веселый кавардак: Оэн визжал от восторга, Майкл, сотрясая дом, бил чечетку, Джо хлопал Томаса по спине. Фергюс, смущенный собственной ролью в устроении венчания, тихо ретировался. Бриджид продолжала вязать. Поздравлений от нее мы не услышали, зато она в кои-то веки улыбалась, причем искренне. О'Тулов мы ждали вечером, к ужину, – тогда и собирались сообщить им новость. А я… я уже считала часы до того мига, когда стану Энн Смит.
* * *
Собирая материалы по теме «Борьба за независимость в Ирландии», я наткнулась на воспоминания очевидца о покушении на Майкла Коллинза. Произошло оно в Фёрри-парк, дублинской усадьбе Мойи Ллевелин-Дейвис, во время ужина, на котором присутствовали также несколько соратников Майкла, включая Джо О'Рейли. Название «Фёрри-парк»
[52] стойко ассоциировалось у меня с книжкой про Кристофера Робина и медвежонка Винни – представлялся целый лес, населенный плюшевыми зверюшками. Впрочем, мимимишность названия нивелировалась серьезностью происшествия. Некто забрался на дерево и выстрелил прямо в освещенное окно столовой. Телохранитель Майкла (имя его не указано) обнаружил злоумышленника, под дулом револьвера довел до ближайшей канавы и убил.
Потом мне попалось другое свидетельство – якобы Майкл Коллинз в тот день находился вовсе не в Фёрри-парк. Теперь трудно сказать, как всё было, но случившееся в Гарва-Глейб 25 декабря, за праздничным ужином, поражает совпадением подробностей.
Итак, мы только-только сели за стол. Томас на правах хозяина завел: «Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении», и тут щелкнул выстрел. Расстояние приглушило его, но все присутствовавшие синхронно вздрогнули и подняли взгляды, забыв о молитве.
– Где Фергюс? – нахмурился Майкл.
Бриджид неловким движением задела чашку, та упала и, естественно, разбилась. В следующий миг Бриджид, подхватив юбки, метнулась к дверям.
Майкл резко отодвинулся вместе со стулом, но Томас скомандовал:
– Всем оставаться на местах. Я сам разберусь.
– Я с вами, доктор Смит. – Робби О'Тул вскочил с места. В единственном глазу сверкнула холодная ярость.
– Нет, Робби! – взвизгнула Мэгги.
Получилось нелепо: Робби был уже не мальчик. Но и Мэгги можно понять – совсем недавно она чуть не потеряла старшенького.
– Мам, я пойду. Я ж всех местных как облупленных знаю. Может, от меня доктору Смиту будет польза, – возразил Робби.
В напряженном молчании, уставившись каждый в свою тарелку, мы ждали. Оэн забрался ко мне на колени, спрятал мордашку у меня на груди.
– Пустяки. Не о чем волноваться. Давайте-ка лучше есть, – произнесла Мэгги и для убедительности хлопнула в ладоши.
Покосившись на меня, все представители клана О'Тул повиновались с истовостью, свойственной людям, которым не понаслышке известно, что такое голод. Я отправила Оэна на место, наполнив его тарелку. Младшие О'Тулы переговаривались за едой, в то время как Дэниел и Мэгги молча работали челюстями. Зато по их лицам было видно, что они ловят каждый шорох из холла.
– Энн, почему миссис Галлахер выскочила как ошпаренная? – спросил Майкл, понизив голос.
– Я думаю, причина может быть только одна: Бриджид боится, что замешан ее сын.
– Фергюс просто так, без причины, палить не станет, – заметил Джо О'Рейли.
– Значит, причина была, – прошептала я. Кусок не лез мне в горло.
– Боже Всемогущий! – выдохнул Джо.
– Значит, Лиам и Бен не с нами, – покачал головой Майкл. – Увы, не они одни.
