Это был, что называется, «выстрел вслепую». М-р Болл, человек весьма проницательный, обдумал все, что поведал ему Ричард Хэйр, сопоставил это с другими фактами и сделал свои выводы, исходя из которых, он и построил допрос Эфи. Похоже, он «раскусил» ее.
— Он забыл свою шляпу, вот и все. Вечер был теплый, и он вышел на прогулку без нее.
— Я полагаю, он рассказал Вам достаточно, чтобы убедить в виновности Ричарда Хэйра, — последовал еще один «выстрел вслепую».
— Меня не нужно было убеждать. Я и без этого знала, кто виноват, как и все остальные.
— Кстати, для полной ясности, — спокойно продолжал Болл-юрист. — Капитан Торн сам видел, как это случилось? Он ничего не говорил Вам?
— Он взял шляпу и уже успел немного отойти от дома, когда услышал, что в коттедже спорят. Один из голосов принадлежал моему отцу. Вскоре последовал выстрел, и он подумал, что произошло что-то неладное, хотя и не подозревал, какое несчастье постигло нас.
— Именно это рассказал Вам Торн? Когда?
— В тот же вечер, но гораздо позже.
— Как же Вы увиделись с ним?
Эфи заколебалась, но ей сурово велели отвечать.
— Меня вызвал из дома один мальчишка и сказал, что какой-то незнакомый джентльмен ждет меня в лесу, а его послал сообщить мне об этом, вручив за труды шесть пенсов. Я вошла в лес и увидела капитана Торна. Он спросил меня, из-за чего поднялся такой шум, ну, и я ответила, что Ричард Хэйр убил моего отца. Вот тут он и сказал, что вспомнил, кому принадлежал второй голос: это был Ричард Хэйр.
— А что это был за мальчик — ну, тот, который приходил за Вами?
— Сынишка матушки Уайтмэн.
— Значит, капитан Торн изложил именно такую версию этой трагедии?
— Это была истинная версия, — обиженно ответила Эфи.
— Откуда Вы знаете?
— Да я уверена, что все было именно так. Кто же еще мог убить его, кроме Ричарда Хэйра? Это просто позор, что вы пытаетесь все свалить на Торна!
— Взгляните на человека, находящегося под стражей, на сэра Фрэнсиса Ливайсона. Это его Вы знали как Торна?
— Да. Но это вовсе не доказывает его виновности!
— Ну разумеется, — покладисто ответил м-р Болл. — Как долго Вы пробыли в Лондоне с капитаном Торном? Ну да Вы помните эту поездку.
Ответом ему был полубезумный взгляд Эфи.
— После того, как произошла эта трагедия, Вы уехали к капитану Торну, в Лондон. Я спрашиваю Вас: как долго Вы пробыли с ним?
Теперь уже он откровенно блефовал, действуя просто по наитию.
— Кто Вам сказал, что я была с ним? Кто сказал, что я поехала к нему? — взорвалась Эфи, щеки которой сделались пунцовыми от злости.
— Это говорю я, — ответил Болл-юрист, от которого не укрылось ее замешательство. — Да полно Вам: все уже быльем поросло. Какой же смысл отрицать это? Все мы время от времени навещаем своих друзей.
— Какая наглость! — воскликнула Эфи. — Куда еще я ездила, по-вашему?
— Вы отвечаете под присягой! — снова вмешался судья Хэйр, и голос его едва заметно дрожал от волнения, несмотря на поистине металлическую суровость. — Вы были вместе с подследственным, Ливайсоном, или же с Ричардом Хэйром?
— Я?! С Ричардом Хэйром? — воскликнула Эфи, также весьма взволнованная; она дрожала как осиновый лист, как от растерянности, так и от какого-то смутного страха. — Как Вы смеете так гнусно клеветать на меня! Я ни разу не видела Ричарда Хэйра с того самого вечера, когда произошло убийство, клянусь! Клянусь, что никогда не встречала его с тех пор. Ездить к нему. Я бы уж лучше съездила к Кэлкрэфту, палачу.
Она говорила правду: это чувствовалось по ее голосу. Председатель уронил руку, которой только что поправил очки, и в душе у него зародился страх, смешанный с самоуничижением. Его сын оказался невиновным в одном из приписываемых ему злодеяний; он может оказаться невиновным и в убийстве, и тогда — что скажут люди о его собственном поведении, столь суровом по отношению к сыну? Жители Вест-Линна, да и сам, в свою очередь, ненавидели Ричарда за связь с этой девушкой после убийства ее отца даже более, чем за само убийство.
— Послушайте, — мягко сказал м-р Болл, — давайте не будем помнить прежних обид. Разумеется, Вы не были с Ричардом Хэйром. Вы же знаете: в Вест-Линне любят позлословить. Вы всего-навсего съездили к капитану Торну, как это могла сделать и всякая другая молодая леди, не так ли?
Эфи низко опустила голову, внезапно сделавшись жалкой и покорной.
— Отвечайте на вопрос, — снова раздался голос председателя. — Вы были с Торном?
— Да, — еле слышно ответила она.
М-р Болл вкрадчиво кашлянул.
— Итак, Вы пробыли с ним… ну, скажем, два или три года?
— Нет, трех лет не прошло.
— Возможно, чуть больше двух?
— Что в этом дурного? — взвизгнула Эфи, зло разрыдавшись. — Если я решила поселиться в Лондоне, а он иногда наносил мне утренние визиты, как старый друг, кому какое дело до этого? Что в этом дурного, спрашиваю я вас?
— Ну конечно же! Я и не говорю, что это дурно, — ответил Болл-юрист, подмигнув публике так, чтобы этого не увидели господа судьи, а также свидетельница. И в то время, когда… когда он наносил Вам эти утренние визиты, Вы уже знали, что это — Ливайсон?
— Да. Тогда я уже знала, что имею дело с капитаном Ливайсоном.
— А он никогда не говорил Вам, почему решил назваться Торном?
— Это была просто причуда. В тот день, когда он разговаривал со мной в кондитерской, в Свейнсоне, он внезапно, ни с того ни с сего, решил не называть своего настоящего имени. Вот он и сказал первое, которое пришло ему в голову. Он вовсе не собирался впредь именоваться Торном или представляться так кому-то еще.
— А вот в этом я не уверен, — сухо ответил м-р Болл. — Ну что же, мисс Эфи, я полагаю, этого пока достаточно. Введите Эйбнезера Джеймса, — шепнул он судебному приставу, когда свидетельница выходила.
Вскоре м-р Джеймс занял место Эфи.
— Вы только что сообщили их светлостям, что встретили Торна в Лондоне года через полтора после убийства, — начал Болл-юрист, делая еще один из своих «слепых» выстрелов. — Вероятно, это было в то время, когда она жила с ним. Ее Вы тоже видели?
Глаза м-ра Эйбнезера округлились от удивления. Он не знал о тех показаниях, которые только что дала Эфи, и поэтому никак не мог взять в толк, откуда вообще стал известно суду о ее пребывании с Торном. Сам он не обмолвился об этом ни единым словом.
— Эфи? — запинаясь, выдавил из себя м-р Эйбнезер.
— Да, Эфи, — резко ответил юрист. — Их светлостям известно, что она уехала из Вест-Линна к Торну, а вовсе не к Ричарду Хэйру, которого обвиняли в связи с ней. Я спрашиваю Вас: Вы видели ее? В то время их связь еще продолжалась.
