Все, что я могу сказать, – я чертовски многое отдала, чтобы стать интересной, и вчера игра зашла слишком далеко.
Но, что хуже всего, я миновала точку невозврата. Потерю девственности нельзя отмыть мочалкой, заглушить анальгином, выкашлять вместе с пылью.
И если вы сейчас умираете от зависти, что я потеряла девственность с капитаном школьной команды по регби, знайте: я бы с радостью поменялась с вами местами.
Видите ли, здесь кроется один большой подвох. На самом деле мы НИЧЕГО не знаем о своих «любовных интересах». Если вы такой же лузер, каким недавно была я, вы никогда с ними не разговаривали, не проводили вместе время – только восхищались издалека. Проблема с привлекательными людьми заключается в том, что мы по умолчанию наделяем их столь же привлекательной личностью.
В моем случае личности там не оказалось вообще.
Я честно старалась – ради вас и себя самой – вытащить из него хоть какие-то крупицы информации. Проникнуть в его разум и душу. Мне бы так хотелось написать, что после секса он открыл мне сердце, положил голову на колени и рассказал все о своих властных родителях, и любимой книге, и детстве, и о том, как в действительности тяжело быть самым популярным парнем в школе… Но он просто застегнул ширинку и ушел.
Наверное, вы разочарованы, но мне это, в общем-то, разбило сердце. Так что простите, ребята, но продолжения не будет. Третье правило закончилось так же быстро, как и началось.
Глава 32
– БРИ?
Она его не услышала.
– Бри?
– А?
– Бри? Ты в порядке?
Она видела, как двигаются губы мистера Феллоу, и все же не могла разобрать ни слова, будто они находились под водой.
Она неуверенно кивнула.
– Я спрашиваю, ты в порядке?
На этот раз Бри его услышала. И кивнула как следует. Судя по ощущениям, голова весила дюжину тонн.
– Да. В порядке.
Мистер Феллоу нагнулся, чтобы их лица оказались на одном уровне.
– Точно? Ты сегодня весь день молчишь.
Был понедельник. Большой понедельник после большой вечеринки, и Бри, как всегда, вела литературный кружок. Точнее, ее тело вело. Разум блуждал где-то в другом месте.
Правда заключалась в том, что Бри отнюдь не была в порядке. Утром она написала Жасмин, что чувствует себя нехорошо и не пойдет в школу, а потом весь день пряталась по углам, как ниндзя, чтобы не дай бог с ней не столкнуться. Ей была невыносима сама мысль о том, чтобы увидеться с Мин. Снова притворяться ее другом.
Судя по подслушанным в коридоре разговорам, Жасмин скормила всем блестящую ложь, будто недоброжелатели что-то подсыпали ей в коктейль. Это было гениальное прикрытие для того спектакля, который она устроила на вечеринке, – теперь ни у кого бы не повернулся язык обвинить ее в странном поведении. Ходили слухи, что после этого «тяжкого испытания» Жасмин и Хьюго еще больше сблизились.
Хьюго… Весь вчерашний день Бри провела под одеялом, страдая от удушья и бесконечно считая от одного до ста и обратно. Хвала богам, такая темнота накатывала на нее нечасто, но когда это случалось, это было действительно ужасно. Хуже, чем когда она резала ноги. Тогда она, по крайней мере, что-то чувствовала; что-то, помимо пустоты. Вчера же весь мир казался ей обмазанным патокой, в которой она билась, как пойманная муха. Любое движение требовало усилий. Мозги превратились в тину. Каждая попытка оторвать голову от подушки причиняла боль.
По дороге на латынь она врезалась в Холдо. Тот поймал ее взгляд и незамедлительно все понял. Хотя они не разговаривали уже целую вечность.
– Бри? Ты в порядке? – Он потянулся к ее руке, но тут же одернул себя. – Ты сегодня выглядишь… Ну, знаешь…
В такие моменты он был идеальным другом. Никаких вопросов. Никакого давления. Никакого «тебе нужно выговориться». Холдо просто приводил ее к себе домой, Бри ложилась на диван, и они молча смотрели один трэшовый фильм ужасов за другим, пока ей не становилось легче.
Но это было давно. Не теперь. Так что Бри только пробормотала «все отлично» и поспешила затеряться в толпе, чтобы не видеть сочувствия на лице Холдо. Она его не заслужила. Она вообще ничего не заслужила.
Уроки тянулись привычной чередой. Наконец Бри оказалась в компании семиклассников, усердно сопящих над заданием, которое она даже не могла вспомнить, и лицом к лицу с мистером Феллоу.
– Что-то случилось? Не обижайся, но сегодня ты выглядишь… Не очень.
Бри вытянула руки и зевнула. Утром она не стала заморачиваться с макияжем – как в старые добрые времена, когда она была пустым местом и в ней еще не успели побывать различные части тела Хьюго. Затем она театрально вздохнула:
– Я… в порядке. Правда. Просто… Ну, знаете.
Мистер Феллоу присел рядом.
– Нет, не знаю.
– Ну… А какой смысл? В этом вопросе? Во всем вообще?
Эта фраза лишила ее последних сил. Бри поддалась искушению и закрыла глаза – может быть, чуть надолыпе, чем следовало.
– Бри. У тебя что-то произошло?
– Да. Нет. Не знаю.
Она не могла сказать ему большего. Только не в окружении юных дарований, умирающих от желания подслушать какой-нибудь секрет. Да и что бы она ему сказала? Бри знала, что нравится мистеру Феллоу, но нравится до тех пор, пока он не узнает о ее поступке. То, что она сделала, не вписывалось в характер прежней Бри. Это грозило совершенно разрушить ее образ в глазах единственного человека, чьим мнением она дорожила.
– Почему бы нам не побеседовать после занятия?
Бри запоздало поймала себя на том, что кивает.
Через полчаса она уже сидела на столе мистера Феллоу, гоняя вперед и назад желтый карандаш.
– Ты расскажешь мне, что не так?
Бри случайно скинула карандаш со стола, и он бесшумно упал на ковер.
– Разве это входит в ваши обязанности, сэр? Или вы собираетесь перенаправить меня к школьному психологу?
Мистер Феллоу вздохнул и потер лицо ладонями.
– Разумеется, благополучие учеников – моя обязанность.
– Так, значит, я ученик? И только?
Бри ожидала, что он выйдет из себя, начнет обороняться. Как всегда, когда она переходила границы. Но на этот раз он лишь ближе к ней придвинулся.
– Ты сама знаешь, что ты не только ученик… Ты друг. А друзья делятся своими проблемами.
Но она не могла ему рассказать. Не могла так пасть в его глазах.
– Все дело… в вечеринке Хьюго.
– Что там случилось? Ты меня пугаешь.
Бри покачала головой. Нет, нельзя. Она встала.
– Забудьте.
