Холдо… В горле снова встал комок.
Тем временем караоке продолжалось. В голове у Бри сгущался туман. Внезапно она поняла, что ей уже сложно отделять свою реальную личность от фальшивой.
Теперь девочки сидели в кругу, все немного навеселе, и обменивались колкостями о людях, которым не выпала удача присутствовать в этой комнате.
Коктейль Джессики опасно бултыхался в замысловато украшенном стакане.
– Не поймите меня неправильно, – сказала она, делая очередной глоток. – Сара, типа, одна из моих лучших подруг. Но иногда она меня беспокоит, понимаете? Она такая… доступная.
Девочки яростно закивали.
– Мне кажется, ей следовало бы вести себя построже. Она такая миленькая. Ведь миленькая?
– О-о-о да.
– Эффектная.
– Даже шикарная…
– О чем я и говорю. – Джессика осушила коктейль и с удивлением уставилась на пустой стакан. – Прямо супермодель. Но никакого достоинства, понимаете? Типа: «Привет. Я тебе нравлюсь? Здорово. Позволь раздвинуть перед тобой ноги, и добро пожаловать в мою вагину».
Девочки захихикали.
– То есть если бы я ее не знала… И если бы она не была одной из моих лучших подруг… Черт, я бы решила, что она полная шлюха. И так все и думают! Особенно парни. Конечно, она говорит, что не изменяет Этану, но что-то мне не верится. И это такой стыд, ведь мы типа подруги и мне не следовало бы ее судить, правда?
– Нет-нет, – все дружно замотали головами.
– Не знаю. Я ее люблю, но она такая шлюха…
Снова хихиканье.
Бри никак не могла уловить логику, по которой девушку записывали в шлюхи. По всей видимости, универсальное правило звучало так: «Любая девушка, у которой хоть раз был секс, автоматически считается шлюхой… Если только она не принадлежит к Идеальной Компании». Двойные стандарты из палаты мер и весов. Бри почувствовала тошноту.
Слово взяла Гемма:
– Ладно, будем честны. Сара, видит Бог, полная шлюха.
Исступленный смех.
– Но она хотя бы не поехавшая психопатка типа Натали! Вы видели, как она на меня сегодня накинулась? Эта идиотка зажала меня в угол после биологии и пообещала убить. Представляете?
Все в ужасе вздохнули.
– Знаю. Не моя вина, что у нее соски-оливки.
Девочки попадали со смеху. Бри почувствовала, что ее сейчас стошнит.
– Это послужит ей хорошим уроком за Дэнни, – заметила Джессика. – Я хочу сказать, она же прекрасно знала, что ты к нему чувствуешь, Гем.
У Геммы хватило отваги не скрывать свое огорчение.
– Знала… Сука, – добавила она после паузы.
До этого момента Бри удавалось уклоняться от участия в разговоре, попеременно кивая и качая головой и временами поглядывая на девочек, чтобы проверить, в каких местах кивать, а в каких качать. Иногда она вставляла что-то вроде «Ой, жуть» или «Ого, поверить не могу», но мозги при этом оставались в спящем режиме.
На самом деле она устала, была пьяна и находила весь этот опыт весьма неприятным. Бри опустила стакан с недопитым «Сексом на пляже» и сосредоточилась на том, чтобы сосредоточиться.
– А как насчет тебя, Бри?
– А?
Гемма смотрела на нее поверх розового стакана с мартини.
– Ты мне?
– Что-то ты притихла.
Бри была недостаточно трезва, чтобы расшифровать подтекст этих слов. Все, что она знала наверняка, – так это то, что скоро ей понадобится обняться с белым другом.
Она пожала плечами. Милый, безопасный жест.
– Ну, еще на той неделе ты была Целкой МакЛузер, а теперь потягиваешь с нами коктейли.
В чем заключался вопрос? Бри, как ни старалась, не могла отыскать там вопросительного знака.
Снова безопасное пожатие плечами.
– Меня пригласили.
Гемма залилась фальшивым смехом, но глаза ее при этом оставались холодными.
– Я в курсе, глупышка. Но что произошло? Откуда ты взялась?
– Мы с детства ходим в одну школу.
– Да, но обычно ты зависаешь с тем компьютерным гиком. Сэром Прыщом Лузердомским.
Все захихикали.
– Холдо?
– Ах да. Все время забываю его дурацкое прозвище. Как будто он читал «Над пропастью во ржи».
Холдо читал. По меньшей мере дважды в год, начиная с седьмого класса.
Мозги Бри отчаянно скрипели. Она не была уверена, какого ответа от нее ждут.
– А что с ним?
– Ну, у вас типа дружеский перепихон? Или как?
Круг подался вперед, сверкая глазами в полумраке. До Бри доносилось алкогольное дыхание девочек – приторное, гнилое, неотвратимое.
Она скорчила гримасу:
– Фу. Нет! Не хочу подцепить угревую проказу.
Ответ оказался правильным. Все запрокинули головы и зашлись в хохоте. Бри почувствовала укол вины. Впрочем, ее это не остановило.
– Наши родители дружат, вот и все. Боже, если бы вы знали, какой он гик! У него даже порно на компьютере рассортировано по папочкам в алфавитном порядке.
Снова смех.
Бри никогда не удавалось никого рассмешить. Тем более – полную комнату девочек. Наверное, она должна была почувствовать радость или гордость при виде округленного в хохоте рта Жасмин и ее дрожащих в темноте белоснежных зубов.
Но это оказалось вовсе не весело. Это оказалось ужасно.
Прости меня, Холдо, прости меня, Холдо, прости меня, Холдо.
Глава 20
ВЫПИВКА ЛИЛАСЬ РЕКОЙ. Бри экспериментировала с навыком «заглушить чувство вины алкоголем». Вопли девочек становились все громче. Фразу «угревая проказа» подхватили и несколько раз с хохотом повторили на разные лады.
Чем дальше продвигалась минутная стрелка на настенных розовых часах Жасмин, тем хуже становилось Бри из-за ее предательства.
Еще через два коктейля наступило освобождение.
Мама Жасмин – неожиданно «земная», в вязаном свитере и без макияжа – зашла в комнату и хлопнула в ладони.
– Пора по домам, мои сладкие девочки. Родители уже заждались.
Они отскребли себя от ковра, качаясь вперед и назад и бормоча маме Жасмин полупьяные благодарности.
Внизу Бри обнаружила, что сердечно обнимается со всеми на прощание. От этого ее тошнота еще усилилась. Бри до смерти хотелось выбраться на улицу, и она искренне обрадовалась, когда в лицо ей ударил холодный ночной ветер.
– Всем пока. – Она помахала нетвердой рукой.
