– Идемте! – скомандовал он, словно обуздывал норовистую лошадь. – Ну, или хотите, торчите здесь, пока вас не схватит милиция.
Мари колебалась. Она не имела сведений о ком-либо из тех, с кем ей предстояло вступить в контакт. Пилот сказал, что ее вообще никто не должен встречать. Кто этот человек? Его послали за ней или это ловушка?
Но мужчина понуждал ее идти за ним, и Мари поняла, что выбора у нее нет. Они молча ступали через озаренный луной лес. Его силуэт вырисовывался на фоне неба.
Наконец они остановились на краю вырубки, откуда, вероятно, начинались фермерские угодья. Мари увидела маленький сарай для садового инвентаря, без единого окна.
– Ваши апартаменты, – произнес ее провожатый. – Мари в недоумении уставилась на него. – Сегодня заночуете здесь.
– Но я получила инструкции идти на железнодорожную станцию и найти там велосипед. И где Веспер? Мне сказали, что я буду работать с ним.
– Тише! – гневно прицыкнул на нее мужчина. У него были глубоко посаженные синие глаза и массивный лоб. – Никогда не произносите вслух это имя, да и другие имена тоже.
Забыв про осторожность, Мари продолжала:
– Мне нужно с ним поговорить. И еще нужно найти свою рацию.
– Вам придется подчиниться приказу и остаться здесь. – Он вскинул руку, пресекая дальнейшие вопросы. – Утром за вами придут.
Мужчина повозился с замком и впустил ее в сарай. Там было темно, тепло и душно. В нос ей ударил тяжелый запах навоза. Кровати и туалета она тоже не заметила.
Без лишних слов ее провожатый вышел из сарая и затворил дверь. Мари услышала, как поворачивается в замке ключ: ее заперли.
– Вы что, заперли меня? – крикнула она через дверь, с трудом веря в происходящее. Только теперь она сообразила, что даже имени его не знает. Это мог быть кто угодно. Она доверила свою жизнь незнакомому человеку. Как можно быть такой наивной? – Если вы думаете, что я позволю запереть себя какому-то связному, вы глубоко заблуждаетесь. Я требую, чтобы меня сию минуту отвели к Весперу! – настаивала она, игнорируя его предостережение не называть имен.
– Это для вашего же блага – на тот случай, если кто-нибудь сюда придет. Сидите тихо и не высовывайтесь. И, ради бога, не орите! – Мари услышала, как удаляются его шаги, и затем наступила тишина.
Отворачиваясь от двери, она заметила, как что-то шмыгнуло рядом в темноте. Мышь или крыса? Ей сразу вспомнилось, как в учебном центре она однажды чуть не уничтожила замаскированную под крысу бомбу-ловушку. Вот уж они потом с Джози вдоволь насмеялись. Если б Джози была сейчас здесь с ней… Мари опустилась на пол. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой.
Глава 10
Грейс
Нью-Йорк, 1946 г.
Грейс пробудилась ото сна, и на минуту ей показалось, что это самый обычный день. В единственное окно ее крошечной комнаты на четвертом этаже струился яркий солнечный свет, отбрасывавший тени на покатый потолок. Меблированные комнаты находились на окраине Адской кухни. Пожалуй, приличной женщине лучше бы поселиться на квартал подальше от реки Гудзон, но и этот район был вполне неопасный. Грейс удалось снять комнату относительно дешево, по той причине, что старик, живший здесь до нее, скончался неделей раньше. Перед тем, как заселиться, она устроила в квартире генеральную уборку, тщетно пытаясь выветрить въевшийся в стены запах табака и изгнать ощущение, что рядом все еще кто-то живет. Но домашний уют наводить она не стала, поскольку это подразумевало бы, что она намерена остаться здесь навсегда, а ей не хотелось признавать горькую правду, что она не желает возвращаться домой.
Грейс повернулась на бок и на тумбочке, что стояла возле узкой кровати, увидела конверт со снимками, примостившийся подле фотографии Тома, на которой он был запечатлен в парадной военной форме в день окончания курсов боевой подготовки. И ей сразу вспомнился минувший вечер: сообщение в новостях о женщине (Грейс теперь знала, что ее звали Элеонора Тригг), которую насмерть сбила машина, и осознание того, что найденный чемодан принадлежал погибшей. Грейс пыталась убедить себя, что череда тех странных событий, возможно, ей приснилась. Однако фотографии, аккуратной стопкой лежавшие на тумбочке, словно замерший в ожидании ребенок, надежды на это не оставляли.
Минувшим вечером после того, как она услышала по телевизору в кафе о погибшей женщине, Грейс не переставала удивлять себя. Во-первых, она покинула кафе, не дождавшись, когда ей принесут ее сэндвич с сыром. Во-вторых, поймала такси, даже не подумав о том, что поездка домой обойдется ей дорого. Сидя в такси, которое, рискуя угодить в аварию, резво лавировало по запруженным транспортом городским дорогам, Грейс пыталась сложить обрывки информации в единую картину. В голове не укладывалось, что хозяйка чемодана, в котором она рылась, оказалась той самой женщиной, что погибла на улице под колесами автомобиля.
В принципе ничего удивительного, рассудила теперь Грейс. Элеонору Тригг сбила машина, потому она и не вернулась за своим багажом, который стоял без присмотра посреди зала на Центральном вокзале. Но почему она вообще его там оставила? То, что погибшая оказалась англичанкой, добавляло загадочности.
Еще больше обескураживало то, что потом чемодан исчез. Конечно, не исключено, что кто-то его попросту украл – заметил, что он долго стоит бесхозным, и присвоил себе. Но что-то Грейс подсказывало, что это не обычная кража: тот, кто забрал чемодан, по-видимому, знал что-то и об Элеоноре Тригг, и о девушках с фотографий.
«Прекрати», – одернула бы ее мать. Грейс, словно наяву, слышала интонации ее голоса. Грейс всегда отличалась слишком живым воображением. Его подпитывали книги о Нэнси Дрю и другие детективы, которыми она зачитывалась в подростковом возрасте. Отец Грейс, поклонник научной фантастики, эксцентричные истории дочери находил забавными. Но и он сейчас бы сказал, что объяснение лежит на поверхности: вероятно, Элеонора Тригг путешествовала с кем-то из родственников или друзей, и те после аварии забрали ее чемодан.
Грейс села в постели. Фотографии на тумбочке, казалось, взывали к ней. Она без спроса взяла снимки из чужого чемодана, и теперь с ними надо было что-то делать. Грейс умылась, оделась и спустилась по лестнице в общий холл, где на стене висел телефон, которым домовладелица Гарриет время от времени разрешала пользоваться жильцам. Поддавшись порыву, Грейс сняла трубку и попросила телефонистку соединить ее с ближайшим к Центральному вокзалу отделением полиции. Если Элеонора путешествовала не одна, полиция поможет связаться со спутником или спутницей погибшей, которым Грейс вернет фотографии.
Несколько секунд линия молчала, а потом тишину с треском разорвал мужской голос:
– Полиция. – Судя по чавкающим звукам, ответивший что-то жевал.
– Я хотела бы поговорить с кем-нибудь о женщине, которую вчера у Центрального вокзала сбила машина, – тихо произнесла в трубку Грейс, чтобы ее не слышала домовладелица, комната которой находилась сразу же за холлом.
