А ночью ей приснилось Веретено, с завязанными глазами пытающееся поймать бегающих вокруг него Вагифа, Махмуда, Джаваншира, Джафара и Лопе, а Бану стояла рядом с большим зеркалом и мысленно умоляла: «Ну посмотри же в него!»
Портниха шила недорого. Не то чтобы Чинара страдала от недостатка средств – деньги у неё водились в немалых количествах, но она сделала себя сама, из ничего, поэтому у неё осталась бедняцкая привычка экономить на каждой мелочи. Контакты этой портнихи ей дал сам Учитель. Набрав полный рот булавок, женщина сидела на корточках перед Чинарой и подкалывала подол платья.
– Покороче. Сделайте ещё короче.
Портниха с сомнением посмотрела на Чинару.
– Я хочу сделать до середины колена. Так красиво будет.
– Ну конечно, – саркастически отозвалась Чинара. – Любой ваш каприз за мои деньги.
Портниха вздохнула. Она уже привыкла к таким клиенткам, у которых не было ни грамма вкуса, зато тонна гонору, и каждая из них почему-то воображала себя кутюрье, хотя самостоятельно даже пуговицу пришить не могла.
– Хорошо, сделаем повыше.
– До середины бедра!
Чинара покрутилась перед зеркалом, разглядывая себя со всех сторон.
– Что-то мне не нравится. Вырез маленький на груди.
– Если внизу сильно открыто, наверху должно быть закрыто, и наоборот.
– Мне нечего скрывать, у меня прекрасная грудь!
– Да, что есть – то есть!
В конце концов от платья осталась одна бирюзовая драпировка на животе, и та сидела ненадёжно.
– Разошьёте камнями, чтобы всё сверкало. Только не стеклянными, стеклянными дорого. Пластмассовые тоже хорошо сверкают.
Чинара лютовала так, потому что рассчитывала на безграничное внимание Учителя, который будет в судействе на чемпионате. Может, хоть тогда он увидит в ней женщину! А пока она репетировала с Хафизом бачату и бросала на него томные взгляды из-под наклеенных ресниц. Тот был настолько безразличен, что Чинара засомневалась – а традиционной ли он ориентации? Ей и на секунду не приходило в голову, что это, может быть, она утратила квалификацию.
Но вот неугомонный Учитель устроил коллективный поход в театр Аздрамы. Находившийся в ближнем кругу Хафиз был приглашён, Чинара тоже подсуетилась и пошла. Она уселась рядом со своим партнёром и небрежно положила руку на подлокотник, где он мог бы её видеть. Руки у неё были ухоженные, молодые, и она ими по праву гордилась. Спектакль, чей сюжет как будто содрали из дешёвой мыльной оперы, шёл своим чередом, Учитель рыдал, а Чинара скучала. Она решила испробовать старое проверенное средство и как будто по рассеянности взяла руку Хафиза в свою. Тот отреагировал как положено: начал трепетать и даже засопел. Так они и сидели, пока спектакль не закончился смертью главной героини, которая, прежде чем умереть, долго распиналась перед зрителями. Зал зааплодировал, Учитель, утирая слёзы, вскочил на ноги и заорал «Браво!» своим мощным голосом так, что хрусталь на люстрах зазвенел, а Чинара и Хафиз, всё так же держась за руки, начали пробираться к выходу. «Его Величеству понравилось», – шепнул Хафиз на ухо Чинаре. В вестибюле им пришлось подождать остальную компанию, потому что вечер только начинался: культурную обязанность они выполнили, и настало время кутежа и обильных возлияний. Учитель уже утешился и бодро возглавлял свою свиту, и направлялись они в ресторан Tri medvedya.
Хафиз всю дорогу был какой-то вялый и печальный, и Чинара гадала, что не так. Она заигрывала с ним, делала тонкие намёки, которые потом начали становиться всё толще и толще. В ресторане она ничего не пила, кроме минеральной воды, зато Хафиз накачался пивом так, что ремень брюк стал ему тесен.
– Сколько тебе лет? – спросила Чинара, потому что на Facebook он этого не указал: следом за Учителем все мужчины на танцах скрывали свой возраст.
– Двадцать восемь.
«Почти ровесник моему Орхану», – подумала Чинара.
В конце пирушки, около полуночи, она предложила пьяному в лоскуты Хафизу подвезти его до дома. Тому было уже всё равно.
Чинара была в некоторой растерянности. Ей не хотелось совершать всё вот таким вот образом: может, наутро он вообще ничего не будет помнить, произнесёт какую-нибудь засаленную фразу типа «сделаем вид, что ничего не было», и потом им будет стыдно смотреть друг другу в глаза. Кроме того, она не могла понять, отчего он напился с таким отчаянием. Тем временем Хафиз заснул, разрешив её сомнения: адрес его она не успела спросить, значит, повезёт его к себе, а потом скажет, что не хотела будить.
Она рулила левой рукой, а правой набивала текст (наращённые ногти, похожие на лопаточки для сыпучих продуктов, очень мешали, потому что телефон у Чинары был с touch screen), она писала сообщение сыну, чтобы узнать, дома он или нет, и если да, то велеть ему убраться куда-нибудь. Как назло, Орхан оказался дома и артачился, отказываясь уходить. Чинара так долго уламывала его, используя посулы, угрозы, жалобы и мольбы, что в конце концов он позвонил ей и долго кричал, обозвал мать гетерой и нимфоманкой (Чинара не поняла, что он имел в виду, но общий смысл уловила и обиделась) и закончил обещанием никогда больше не вернуться домой. Всерьёз эту угрозу Чинара не восприняла, поэтому осталась довольна исходом переговоров.
Хафиз проснулся, выглянул в окно, увидел незнакомый район и выпал в осадок.
– Где мы?
– Я здесь живу.
– А-а-а… – Он выглядел обескураженным.
– Глупенький такой, – просюсюкала Чинара, ущипнув его за щёку. – Ты же вырубился и не сказал мне, где живёшь. Останься у меня, ничего страшного.
– Э-э-э…
– Ну мы же не чужие да люди.
Смущаясь, Хафиз позволил привести себя в квартиру. Там выпитое пиво вдруг подействовало, и он побежал в туалет. Чинара тем временем приготовила две чашки растворимого кофе.
Хафиз автоматически взял свою и отхлебнул. Чинара сделала глоток и одновременно посмотрела на него поверх чашки, взмахнув ресницами. Это был её второй излюбленный приём соблазнения. Хафиз подавился. Чинара вскочила и принялась бить его по спине, кашель его прекратился, а её удары плавно перетекли в ласку. Каким-то не рассчитанным материнским жестом она погладила Хафиза по голове, и внезапно тот разрыдался. Тут Чинара растерялась, а такое с ней бывало крайне редко.
– Что, что такое?
– Я т-т-так больше не могу, – завывал Хафиз. – Я хочу умереть.
– Почему, что случилось? Расскажи мне.
Хафиз кинулся лицом на пышную грудь своей партнёрши и невнятно проговорил:
– Я, кажется, сошёл с ума. Это всё он, он…
«Так, ещё пьяных признаний мне не хватало, – подумала Чинара. – Но кто же такой он? И что вообще… Он?!»
– Вот зараза! – вскричала Чинара и вскочила с дивана так резко, что пролила на себя кофе. – Ну теперь мне многое понятно, – сказала она и гневно захохотала. Хафиз посмотрел на неё с упрёком.
