Я тяжело сглотнул.
– Вот как?
Коннор вздохнул, задумчиво разглядывая букву М на банке.
– Такое чувство, что она вот-вот объявит о разрыве.
Я сел прямо, ненавидя себя за возродившуюся в груди надежду.
– Я еще месяц назад говорил тебе, что Отем нужна романтика, а ты только и делаешь, что приглашаешь ее в бар «У Янси», пить пиво и играть в бильярд.
– Она хорошо играет в бильярд, и ей нравится пиво, – отрезал Коннор. – Чувак, она постоянно твердит, что хочет, чтобы я все делал так, как обычно, чтобы жил привычной жизнью. Я вижусь с ней только по выходным из-за ее работы, но, Господи Иисусе, сколько еще это может продолжаться? Прошел уже месяц, а она еще даже не переспала со мной.
– Именно поэтому я еще не перевелся учиться в другой штат, – тихо пробормотал я.
– Что ты сказал?
– Ничего.
Пока Коннор и Отем ходили в бар «У Янси», я с легкостью избегал их компании: старался держаться в стороне, пытался разговаривать с другими девушками и напрочь игнорировал Отем. Но поездка с ночевкой на озеро Онота стала для меня настоящей пыткой. Сквозь пламя костра я наблюдал, как Коннор и Отем спят рядышком, укрывшись одним одеялом. Пусть они и не занимались сексом, но мое проклятое воображение упорно восполняло этот пробел, показывая мне, чем они могут заниматься и где сейчас руки Коннора.
– Ау? Уэс?
Я поднял глаза.
– Что, прости?
Коннор нахмурился.
– Я сказал, мне кажется, победа мне не светит.
– Победа? – переспросил я, разворачиваясь к Коннору вместе со стулом. – Вместо того чтобы хвататься за любую возможность, ты сматываешь удочки?
– Нет, но…
– Она говорила тебе жить обычной жизнью? Забудь про это. Чего ты сам хочешь? Ты хочешь серьезных отношений с Отем? Хочешь убедить ее сделать следующий шаг? Если да, то тебе придется приложить какие-то усилия.
– Я веду ее в музей этой, как ее, Дикинсон – как ты и советовал. Это ведь поможет?
– Это только начало. Но, старик, просто говори с ней.
– Я говорю, но на меня все время давит необходимость сказать что-то умное или многозначительное, вместо того чтобы просто… плыть по течению. – Коннор метнул на меня быстрый взгляд. – Ей так понравились те твои сообщения…
– Забудь.
Он вздохнул.
– Совсем ты меня забросил.
«Да, потому что иначе я свихнусь».
– Придумай что-нибудь, – предложил я. – Ты же многое способен предложить, дружище. Неужели ты не можешь напрячься и найти тему для беседы?
– Я думаю. Постоянно. Говорю ей, что она красивая, что она умная. Когда она начинает говорить про свои цели, я говорю, что она амбициозна…
– Она и так это знает, – перебил я. – Ей не нужны комплименты, ей нужна искренность.
Коннор пожал плечами и отхлебнул из банки.
– Не знаю. Думаю, я привык общаться с девушками по-простому.
– Ты хочешь общаться с простыми девушками или все-таки встречаться с Отем? Чего ты хочешь?
– У меня никогда не было настоящих отношений, ты же знаешь. С ней я впервые пытаюсь сделать все по-настоящему, и, думаю, именно этого мне и хочется. – Он широко улыбнулся. – А еще я хочу с ней спать.
Я стиснул зубы, потом поспешно придал лицу нейтральное выражение, но недостаточно быстро.
– Ух ты, что это было? У тебя вдруг сделался такой вид, будто ты хочешь меня прикончить с особой жестокостью. – Коннор рассмеялся и потрепал меня по плечу. – Кстати говоря, что с тобой творится? В последнее время ты как никогда похож на себя, расточаешь фирменно обаяние Тёрнера. И вереница девиц, которых ты прежде менял как перчатки, почему-то больше не стоит в очереди за дверью. В чем дело?
– Ни в чем, – ответил я. – Дел много. Кстати говоря, сейчас я выполняю твою работу.
Я протянул ему распечатанные страницы – доклад по макроэкономике, который я написал для Коннора. Мои слова, его имя на обложке – как в старые добрые времена.
– Твоя правда, – признал Коннор и засмеялся. Он оттолкнулся от стола и направился к кушетке. – Ладно. В общем, мы идем в музей поэтессы, а это очко в мою пользу.
Я возвел глаза к потолку. Очки, победы, счет… Место Коннора на бейсбольном поле, а не в фамильном особняке Эмили Дикинсон. И вообще я завязал помогать Коннору на предмет его отношений с Отем.
Во всяком случае, так я себе говорил.
Я отказался писать сообщения вместо него, но не мог держать рот на замке и давал ему советы. Хуже всего было то, что я хотел счастья им обоим. Я советовал Коннору не только ради него, но и ради блага Отем.
– Не будь так строг к себе, – посоветовал я. – Ей нужен кто-то, кто будет ее смешить, кто сделает ее счастливой.
Сидевший на кушетке Коннор фыркнул.
– А еще ей нужны поэзия, содержательные беседы и умение сказать правильные слова в подходящее время – вся та ерунда, в которой я не силен. Говорю тебе, Уэс, если бы мы с тобой слились в одного человека, то получился бы идеальный парень для Отем.
Я потрясенно уставился в пространство. Сколько раз я жалел, что не обладаю непринужденным юмором Коннора, его дружелюбной манерой поведения, притягивающей людей? В отличие от него я мог только злобно насмехаться и скалить зубы.
Впрочем, лучше отталкивать людей, чем терять. Такова печальная истина, выстроившаяся вокруг меня, подобно экзоскелету или доспехам, которые я никак не мог снять.
– Пойду бегать, – объявил я.
– Круто. – Коннор зевнул, потянулся и взялся за пульт от приставки «ИксБокс». – Тогда я позже закажу пиццу.
Не говоря больше ни слова, я вышел за дверь и побежал, мысленно гоня от себя Отем, как последний дурак. Вот только она никуда не исчезала: ее образ снова и снова вставал у меня перед глазами, и в голове появлялись все новые стихотворные строки.
Глава тринадцатая
Отем
– Хейз… О боже мой… Да… ДА…
Голос моей подруги разносился по дому, спинка ее кровати ритмично скрипела. Я прижала подушку к лицу и перекатилась на живот. Часы показывали три часа ночи. Весь последний месяц по выходным Руби и бегун из Уэслиана исполняли эту песню, вне зависимости от того, хотела я ее слышать или нет.
В конце концов Руби испустила протяжный вопль, явно свидетельствующий о том, что она таки унаследовала вокальные способности своей матери, и в квартире установилась тишина. Однако меня это уже не радовало: через два часа мне предстояло встать и пойти на работу в «Белый султан».
Я перекатилась на спину и уставилась в потолок. У меня даже не было сил сердиться. У Руби и Хейза отношения. Я завидовала тому, какой сонной и довольной подруга выглядела по утрам, а еще больше завидовала тому, как легко у нее все получается.
