– Как все-таки славно, что у меня нет сестры, – заявила Брук.
– Блаженный ты ребенок, – искренне согласилась Харпер.
– Аминь, – хором отозвались Дана и Тауни.
Глава вторая
– Приветствую, дамы. Меня зовут Джон Томпсон, я из конторы «Томпсон, Томпсон и Клэри», – сказал юрист, зайдя в кафе.
Судя по всему, никто, собираясь на озеро, не считал необходимым надевать костюм-тройку и броги. Юрист оказался невысоким мужчиной с ободком каштановых волос вокруг лысой головы, что придавало ему сходство с монахом. Очки в тонкой металлической оправе обрамляли его ребяческое личико; он был одет в коричневый трикотажный кардиган поверх голубой рубашки и в брюки цвета хаки. Он даже не удосужился повязать галстук.
Его ковбойские сапоги имели высокий скошенный каблук, что укрепляло уверенность в том, что он наверняка страдал от комплекса Наполеона.
Харпер поднялась со стула и протянула ему руку.
– Я Харпер Клэнси, это Тауни, а это Дана и ее дочь Брук. Вы уже пообедали? Сед готовит обалденные бургеры.
– Спасибо, я уже поел.
Ему пришлось поднять голову, чтобы встретиться взглядом с Харпер, после чего он быстро пожал ей руку и сразу же отпустил.
– Предлагаю сразу перейти к делу. Рад со всеми познакомиться. Мисс Джоанна… я полагаю, вы все называли ее Энни, однако согласно завещанию ее полное официальное имя – Джоанна Клэнси. Итак, она очень хорошо отзывалась о каждой из вас.
Харпер откинулась на спинку стула. Еда помогла унять головную боль, а пирог с пеканом был отменным, но все же она надеялась, что юрист не станет целую вечность читать всю эту юридическую лабуду, потому что банановый пудинг на десертном столике так ее и манил.
Он открыл портфель, но садиться не стал.
– Я сделал для каждой из вас копию завещания, но мисс Джоанна также обязала меня прочитать ее письмо. Оно в принципе все объясняет. Копия письма также находится в пакете с завещанием вместе с копией свидетельства о смерти для каждой внучки.
Он выпрямился, стараясь казаться как можно выше, расправил сложенное письмо в слегка высокопарной манере и начал его зачитывать.
Если Джон читает вам всем это письмо, то, значит, я умерла и мой прах уже на попечении Седа. Не переживайте, когда он разделит со мной вечность, вы поймете, почему именно Сед за ним присматривает. Я хотела оставить все ему, но он не согласился. Он сказал, что вы, девочки, должны владеть пансионатом вместе, потому что вы мои кровные родственники. Итак, вот мои условия. Пансионат ваш, но продавать его нельзя. Он перейдет вашим детям, и мне хотелось бы, чтобы он просуществовал как можно дольше. Так что если вы пожелаете отказаться от своей доли, вы вправе сейчас встать и уйти ни с чем. Если же вы решите остаться, то каждую пятницу будете получать жалованье за свой труд. Прибыль по итогам года будет распределена между вами тремя и Седом.
Дана будет руководить магазином. Она больше, чем остальные, понимает в управлении бизнесом, потому что чаще здесь бывала. Тауни займется бухгалтерией и отчетностью вроде зарплат, страхования и налогов. Я распоряжалась этим годами, но ей должно быть легче, ведь она изучала эти предметы в колледже. Сед поможет ей освоиться за компьютером. Харпер, тебе я поручаю быть на кухне с Седом, и тогда Флоре останется только уборка коттеджей. Вы сами отвечаете за порядок и чистоту своего жилья, будь то дом или коттедж. Флора не станет за вами подбирать, а когда вы привыкнете к своим новым обязанностям, она со спокойной душой уйдет на пенсию.
Харпер издала долгий стон. Ей совсем не хотелось горбатиться в кафе, но бабушка Энни обещала неплохие деньги, да и работать вместе с дядей Седой должно быть намного приятнее, чем с ее бывшими начальниками. Она кинула взгляд на Тауни. На кукольном лице ее сестры красовалась самодовольная улыбка. Дана, похоже, испытала облегчение, что ее поставили командовать в магазине.
– Есть вопросы? – спросил Джон.
Харпер покачала головой.
– Мне все предельно ясно. Я все равно хотела немного здесь поторчать.
Джон продолжил.
Брук будет работать по выходным и выполнять все, что потребуется. Раз уж этот бизнес когда-нибудь все равно перейдет к ней, она обязана знать, как здесь все устроено на разных уровнях. Не ной, Брук. Хочешь денег – придется потрудиться. Есть в кафе можно бесплатно. За все, что вы выносите из магазина, нужно платить, даже за пиво.
Харпер растерянно подняла руки вверх, приняв оборонительную позицию, когда поняла, что взгляды всех присутствующих устремились к ней.
– Не надо так гневно на меня смотреть. Я и пиво-то не люблю.
– А я люблю, – заявила Брук, широко улыбнувшись.
– Ч… чего? В смысле? – воскликнула Дана, чуть было не лишившись дара речи.
– Я однажды попробовала чуть-чуть, пока ты не видела. Мне тогда лет шесть было, и мне понравилось, – сказала Брук.
Джон откашлялся и окинул взглядом собравшихся поверх своих очков.
– Мне продолжать?
– Да, будьте так добры, – сказала Тауни, косо посмотрев на Харпер.
Сед и Флора остаются работать там же, где и прежде, и продолжат получать жалованье. У Тауни есть программа на компьютере, где указано все, что я рассказала, и размер зарплаты. Терпеть не могу эти новомодные технологии, но без них не обойтись. Если нам нужен постоянный приток постояльцев, придется ввести это онлайн-бронирование.
Брук вскинула кулак в воздух.
– Ура, вай-фаю быть!
– Не быть, мэм. Доступ к интернету будет только в одном коттедже, где стоит рабочий компьютер, – отозвался Сед из окошка для раздачи. – Она настояла.
Джон бросил взгляд на часы.
– Я, пожалуй, продолжу, – сказал он.
Он нашел место, где остановился, и вновь принялся читать.
Я распределяла все обязанности по справедливости. Тауни также будет ответственной за бронирование, выселение и плату за аренду коттеджей. Когда Сед уйдет в лучший мир, Джон передаст вам еще одно письмо. Помню, кто-то из вас однажды заметил, что вы виделись с Даной только летом, когда все трое приезжали на озеро погостить, и вы стали называть себя сестрами на лето. Теперь у вас есть возможность стать друг другу ближе. Жить в согласии или всю жизнь терпеть – выбор ваш. Я люблю каждую из вас. Вы вносили радость и свет в мою жизнь. Прошу, не надо слез и скорби. Я хочу, чтобы вы были счастливы и проживали каждый день как последний. Так поступала и я многие годы и теперь покидаю этот мир, ни о чем не жалея.
Джон сложил письмо и, вынув из портфеля три папки ярко-красного цвета, положил их на стол.
– Это ваши копии завещания. Имена указаны на обложке. На этом моя работа выполнена, а наша следующая встреча произойдет после кончины Седа. Разрешите откланяться, дамы.
