Она держала себя в руках, когда Уайатт с рыбаками покинули кафе, но весь оставшийся вечер в ее голове мелькали случайные видения. Воспоминания о том времени, которое она проводила с бабулей, своими сестрами и даже с Брук в детстве; однако больше всего воспоминаний касалось Уайатта.
Когда ровно в семь вечера Сед закрыл дверь и протянул ей метлу, она мурлыкала себе под нос старую песенку Дины Картер «Клубничное вино». В те времена они с Уайаттом никогда не пили вина, но текст песни в точности описывал все происходившее тем летом.
– Я приберусь на кухне. Ты можешь заняться обеденной зоной. Думаю, это займет где-то полчаса, и потом пойдем домой. Что за песню ты напеваешь? – спросил Сед.
Она сказала ему название.
– В кантри всегда заложена какая-нибудь история. А все эти новинки просто повторяющаяся чепуха. Нам осталось закончить последнюю работенку на сегодня, и можно идти домой, – сказал он.
– Мы и так дома, – сказала Харпер и продолжила мурлыкать мелодию.
– Мне нравится твой подход. Люблю, когда ты счастлива.
Она неловко пожала одним плечом.
– Слушай, ты же знаешь, я всегда могу найти, куда устроиться. В подростковом возрасте я никогда не сидела без дела, но эта работа для меня как дар божий, сошедший с небес.
– Когда заработаешь достаточно денег, ты сбежишь? – Сед остановился и повернулся к ней.
Она начала подметать полы.
– Никогда не знаешь, что принесет завтрашний день.
– Что правда, то правда, – сказал он, улыбнувшись.
Закончив уборку, Харпер вернулась к себе в коттедж, но никак не могла найти себе места. Она переключалась туда-сюда между двумя каналами по телевизору, но ни один не зацеплял ее внимания. Картины из прошлого. В ее голове продолжала нарастать целая лавина воспоминаний. Это было волшебное время, когда они с Уайаттом вместе открыли для себя мир секса, когда по юношескому неведению они повели себя неосторожно и она забеременела. Ее никогда не покидало чувство вины, которое она ощущала с тех пор, как отдала ту драгоценную малышку в приемную семью. По привычке ей захотелось выпить или убежать куда-нибудь, но, собравшись с духом, она решила не делать этим вечером ни того, ни другого.
Седу нужна ее поддержка, а Харпер должна наконец взглянуть в лицо своему прошлому, иначе она никогда не шагнет вперед в будущее. Ей было нужно что-то – хоть что-нибудь – лишь бы убежать от удушающих картин, мелькавших в ее голове. Она порылась внутри своей коробки с книгами и отыскала ту самую, которую читала десятки раз и до сих пор любила, но даже ее любимая писательница Кэти Лейн
[3] не смогла ее увлечь.
В конце концов она надела куртку и вышла посидеть на старом металлическом стуле в углу своего крылечка. Звезды ярко сияли, вращаясь вокруг полумесяца в черном бархатном небе. Множество жарких летних вечеров она провела в этом самом коттедже под номером двенадцать, в котором они с Уайаттом Симпсоном предавались безудержному и неистовому веселью, нередко распив перед этим шесть банок пива.
Внезапно короткие волоски на ее шее встали дыбом, а пульс резко участился, давая ей понять, что где-то совсем рядом находится Уайатт. Он вышел из тени на лунный свет. Она вытянула свои длинные ноги и обхватила их руками.
– Привет, – сказал он. – Думаю, выйду на вечернюю прогулку по старой тропинке за домиками. Так ты живешь в этом коттедже? Помню…
Она подняла ладонь.
– Это было очень давно.
– Десять лет, если я правильно помню. Мы были парочкой глупых подростков, да?
– О, да, – кивнула Харпер.
Он не имел даже ни малейшего представления о том, насколько глупыми и безответственными они были в то лето.
– Ты здесь всего на пару недель или останешься надолго?
– Я правда не знаю. По сути, я живу одним днем, – ответила она.
Он кивнул.
– Понимаю тебя. Не возражаешь, если я присяду? – спросил он.
Она пожала плечами.
– Ступенек полно. Устраивайся на ту, которая кажется поудобнее.
Он присел на верхнюю ступеньку и вытянул ноги вдоль лестницы до самой земли.
– Я не могу забыть то лето. А ты?
– Да, я тоже, – ответила она.
То лето определило ее судьбу на последующие десять лет и стало причиной, по которой она теперь каждую весну мучается угрызениями совести.
– Два сумасшедших подростка нашли друг друга, пиво, секс… Ты замужем? – спросил он.
– Нет. А ты?
Он покачал головой.
– Пока нет.
– Помолвлен? – спросила Харпер.
– Был когда-то. Ей претила мысль, что я рыболовный эксперт.
Она не осознавала, что в ожидании его ответа затаила дыхание. Не то чтобы это что-нибудь меняло. Теперь они совершенно разные люди.
– Кем же она хотела тебя видеть?
– У меня есть образование в сфере торгового предпринимательства, и я работал на ипотечную компанию год, пока не понял, что мне не идет костюм-тройка, – усмехнулся он. – А ты чем занималась?
– Я сменила много мест работы, подрабатывала то тут, то там, просто чтобы хватало на жизнь. Последний раз работала в баре и жила в квартире над ним, – ответила она.
– Это шутка?
– Не-а, последний класс я не закончила, но аттестат получила. В колледже ни разу не появлялась.
Он встал с лестницы.
– А я полагал, что у тебя уже есть одна или две нефтяные скважины, или ты, наверно, модель какого-нибудь модного бренда одежды.
– Разочарован? – спросила она.
– Ни в коем разе. Мы все должны найти свой путь. Как говорила моя любимая тетя: не важно, что ты делаешь, главное, чтобы ты был счастлив.
– Судя по всему, она очень мудрая. Прохладно становится, – поерзала она. – Пойду-ка я внутрь.
– Если пригласишь к себе, я могу принести из своего коттеджа ящик пива, – ухмыльнулся он.
Она покачала головой и встала.
– Не сегодня. Мы больше не те сумасшедшие дети.
– Жаль, конечно. То лето было лучшим в моей жизни. Может быть, как-нибудь в другой раз. За завтраком увидимся?
– Это моя работа на все время, пока я здесь, – сказала она.
Как написал однажды один великий писатель, то лето было для Харпер одновременно и лучшим и худшим из всех. Сладкое пробуждение обернулось кошмаром наяву.
Она вошла в дом и упала на кровать, зарывшись лицом в подушку. Затем она перевернулась и погрозила кулаком в окно.
– Боже, за что? Зачем ты поселил меня в этом коттедже и послал Уайатта Симпсона на озеро в первую неделю моего пребывания здесь?
